Пакстон приземлился на одно колено вслед за ним, постанывая, кровь из его плеча струилась прямо на Рука.
Его пистолет лежал на ковре рядом с ними и Ноа схватил его. Никки сделала рывок и накинулась на него. Она столкнула Пактона на спину и коленом пригвоздила его к полу. Пистолет был у него в руке, но он не успел поднять его. Она держала свой Зиг Заэур в дюймах от его лица.
Он взглядом метнулся к руке с пистолетом, просчитывая все варианты.
— Попробуй, — сказала детектив Жара.
— Мне все равно нужна новая блузка. —
У кафе "Ла Шалер" снаружи Гилфорда на тротуаре уже собиралась толпа прохожих зевак, поглазеть на полицейскую операцию.
Солнце только что село, и в успокаивающей темноте, мерцании огней полицейских машин и машин скорой помощи отражалось во Вселенной и восемнадцати долларовых очках Sancerre.
Прямо между кафе и парадным входом в здание, искусственные лучи света выхватили из темноты спины двух копов в штатском, стоявшие перед детективом Жарой.
Один из них убрал свой блокнот. Они оба пожали ей руку.
Никки прислонилась к теплой стене здания Гилфорда и наблюдала, как следственная группа направлялась обратно к своему черному форду Crown Victoria.
Рук ступил вперед и присоединился к ней.
— Давай, мне все равно нужна новая блузка! — Это было классно, на заметку—.
Она пыталась понять, куда он клонит.
— Что, слишком по-девчачьи?—
— Зато Ноа послушался. —
Он заметил, как она проводила взглядом пару следователей, когда те отъезжали в направлении центра города.
— Надеюсь, тебе не сказали сдать твой значок и пистолет. —
— Нет, они думают, что все и так прояснится само собой. —
Вообще, они были удивлены, что я не убила его. —
— Разве ты не хотела?—
Она задумалась на мгновение и ответила: —Он все-таки жив. —
Этот простой факт из ее уст говорил сам за себя.
— Если мне захочется возмездия, просто посмотрю что-нибудь с Чарльзом Бронсоном. Или Джоди Фостер. —
Она повернулась к нему.
— Кроме того, я целилась в тебя. Вообще, именно тебя я и хотела убить. —
А я еще подписывался за отказ от каких-либо претензий. —
— Упустила такой шанс, Рук. Это будет преследовать меня—.
Роуч вышли из здания и подошли к ним.
Очоа сказал: —Парамедики сейчас выведут его—.
Никки подождала, пока Пакстона на каталке не спустили вниз со ступенек и не вывезли на тротуар, прежде чем она подошла в сопровождении Райли, Очоа и Рука.
В резком искусственном свете, исходящем из кареты скорой помощи, лицо Ноа приобретало серовато-белый оттенок.
Она расспросила парамедика, который был с ним.
— Можно с ним быстро поговорить?—
— Минута, две, но не больше, — ответил парамедик.
Она незаметно нарисовалась перед ним.
— Просто хотела дать вам знать, какая полезная вещица всплыла после всей этой ситуации с заложником. Ваш пистолет. Двадцать пятого калибра. Такой же калибр которым убили Понченко. Мы проведем баллистическую экспертизу. И проверим вас на остатки пороха. Что думаете, мы найдем?—
— Мне нечего сказать. —
— Что, никаких спойлеров? Прекрасно, я подожду результатов. Хотите, чтоб я позвонила и сообщила вам, или лучше подождете и узнаете, когда вам предъявят обвинение? — Пакстон отвернулся от нее.
— Скажите, когда вы приехали сюда, чтобы наложить руки на картины, собирались ли вы применить их ещё и к Кимберли Старр? Именно поэтому у вас при себе оказался пистолет?—
Когда он не ответил, Никки обратилась к своей команде.
— Кимберли — моя должница. —
— Классно, — вставил Рейли.
Очоа добавил: — Ты, вероятно спасла ей жизнь, когда арестовала её—.
Ноа повернул свою голову обратно к её лицу.
— Вы уже арестовали ее?—
Жара кивнула.
— Сегодня днем, как только я нашла картины в подвале—.
— Но тот звонок от нее. Который вы прослушивали…—
— Она уже была в заключении. Кимберли позвонила по моей просьбе—.
— Почему?—
— А почему еще? — Чтобы заставить вас прийти на мою выставку картин—.
Никки дала знак врачам и отошла, так что последнее, что ей удалось увидеть — было выражение лица Ноя Пакстона.
Удушливая волна жары долго не спадала этой ночью. Пока холодный фронт из Канады угрожающе продвигался по Гудзону, он столкнулся с горячим, спертым воздухом Нью-Йорка и породил воздушное представление из молний, вихрей и косых дождей.
Метеорологи похлопали друг друга по спине и указали на красно-оранжевые пятна на радаре Допплера. В то самое время небеса разразились и прогремел гром, словно пушечная канонада среди каменных и стеклянных ущелий Манхэттена.
На Гудзоне в Трибеке, Никки Жара сбросила скорость, чтобы объехать скопление отобедавших людей, сжавшихся под зонтами снаружи ресторана "Нобу" и тщетно надеящихся поймать в ливень свободное такси, чтобы добраться на окраину города.
Она свернула на улицу, где жил Рук и снизила скорость около разгрузочной зоны, недалеко от его дома.
— Все еще злишься на меня? — спросил он.
— Не больше обычного. —
Она остановила машину на парковке.
— Просто теперь, когда дело раскрыто, я спокойна. Как будто меня вывернули наизнанку—.
Рук замешкался, обдумывая кое-что.
— В любом случае, спасибо за участие во всём этом. —
— Без проблем.—
Когда гром и молния одновременно ударили где-то совсем рядом, осветив их лица неестественным светом, моментально создалась жутковатая атмосфера, которую можно было сравнить с фильмом о Франкенштейне.
Мелкий град начал стучать по крыше автомобиля.
— Если увидишь Четырех Всадников Апокалипсиса, — сказал Рук, — прячься. —
Она слабо улыбнулась в ответ, а потом зевнула.
— Извини. —
— Засыпаешь?—
— Нет, просто устала. Я слишком взведена, чтобы спать. —
Они сидели, слушая как разражается гроза.
Мимо медленно проехала машина, колеса которой были наполовину погружены в воду. В конце концов, он нарушил молчание.
— Послушай, я много думал, но все равно не знаю, как это называть. Мы работаем вместе — ну, вроде того. Мы спали вместе — определенно.
У нас один раз был потрясающий секс, но после этого мы даже не пытались держаться за руки. Даже когда ехали вдвоем в такси.
Я пытаюсь определить правила. Это не инь и янь, а больше похоже на инь и янки.
За последние несколько дней я пришел к выводу: ладно, у нее не выходит смешивать личную жизнь и безудержный секс с требованиями полицейской работы.
И это заставило меня задуматься, будет ли выходом для меня — отказаться от наших рабочих отношений? Прекратить мое журналистское исследование, тогда мы могли бы..?—
Никки прервала его страстным поцелуем.
Затем она оторвалась и сказала: —Может ты помолчишь? — И до того, как Рук успел сказать "да", она потянула его снова к себе, накидываясь своими губами на его.
Он обвил ее своими руками.
Она отстегнула ремень безопасности и подвинулась ближе к нему. Их лица и одежда промокли от пота. Еще одна вспышка молнии озарила машину сквозь окна, запотевшие от жары их тел.
Никки поцеловала его шею и затем ухо.
И затем она прошептала,
— Ты действительно хочешь узнать о чем я думаю?—
Он не сказал, он только кивнул.
Низкие раскаты грома, наконец, застигли их.
Когда всё стихло, Никки села, потянулась за ключами и выключила зажигание.
— Вот о чём я думаю. Я подумала, после всего этого, у меня достаточно энергии, чтобы зажигать. У тебя есть лаймы, соль и что-нибудь в бутылке для веселья?—
— Да. —
— Тогда я думаю, тебе следует пригласить меня к себе и увидеть, что мы сможем сделать сегодня ночью. —
— Прикуси свой язык. —
— Просто подожди. —
Они вышли из машины и ринулись к его дому.
На полпути туда, Никки взяла его за руку и побежала рядом, смеясь и представляя, будто они бегут наперегонки по тротуару.
Любовники на ночь — они стояли и целовались на крыльце его дома, а холодный дождь все так же безжалостно лился на них.
В те времена, когда я был впечатлительным молодым юношей, часто остававшимся дома в одиночестве, мне повезло наткнуться на спецвыпуск National Geographic, посвященный сэру Эдмунду Хиллари, легендарному новозеландцу, покорившему снежные и таинственные высоты Эвереста.
Если сказать, что это впечатлило меня, то это не сказать ничего.
Две великолепные недели моего десятого лета я полностью посвятил тому, чтобы стать самым великим альпинистом в мире (и не важно, что в то время я ни разу не видел гор своими глазами, не говоря уж о том, чтобы покинуть урбанистические каньоны Нью-Йорка).
