могли бы оказаться полезными. Одна из них озаглавлена: «Спорт и интеграция; иммигрантские футбольные лиги во Франции, 1919–1940», а другая называется «Преобразование общества на новой земле: алжирские общественные организации во Франции». Я не смог достать тексты из Интернета, но узнал имена авторов и отследил первого из них. Он преподает историю спорта в Университете Монпелье и думает, что знает о вашей команде. В Марселе существовала любительская лига под названием Les Maghrebins, а команда, выигравшая чемпионат в 1940 году, называлась Oran, в честь города в Алжире, откуда родом большинство игроков. А вот и номер его телефона. По телефону он говорил очень мило».
«Это потрясающе», — восхитился Бруно. «Вы получили все это со своего компьютера?»
«Да, и теперь у меня есть распечатанная копия его диссертации, готовая для вас. Он отправил ее мне по электронной почте».
«Это очень любезно с вашей стороны», — сказал Бруно. «Это будет мое чтение перед сном. Но сейчас ночь только началась, и наши бокалы наполнены шампанским. Я в компании двух красивых женщин и с нетерпением жду блюда английской кухни, так что больше никаких разговоров о преступности и насилии. Давайте наслаждаться вечером.»
«Сначала расскажите нам, чего вы ожидаете от английской кухни», — сказала Памела. «Сообщите нам о худшем».
«Переваренный ростбиф, слишком острая горчица, сосиски из хлеба, рыба в размокшем густом тесте и овощи, которые готовились так долго, что превратились в кашицу. Ах да, и какой-то странный пряный соус из коричневой бутылки, чтобы заглушить все вкусы. Это то, что мы ели, когда все вместе ездили в Твикенхэм на международный турнир по регби. Нам всем понравились сытные завтраки с яйцом и беконом, но я должен сказать, что остальная еда была ужасной, — сказал он. «За исключением того, что теперь я слышал, что вашим новым национальным блюдом должно стать карри из Индии».
«Что ж, стряпня Памелы изменит твое мнение», — сказала Кристин. «Но сначала, что ты думаешь о шампанском?»
«Превосходно».
«Это из Англии». Памела повернула бутылку так, чтобы он мог видеть этикетку.
«В слепых дегустациях оно превосходит французское шампанское. Его подает королева, и Кристин принесла мне бутылку, так что, по-моему, сейчас самое подходящее время его подать. Я должен признаться, что винодел — француз из района Шампань.»
«Я все еще впечатлен. Это напоминает мне, что англичане полны сюрпризов, особенно для нас, французов».
Бруно чувствовал себя более чем немного неловко, не зная, чего ожидать от этого вечера или чего от него ожидают. Это был первый раз, когда он обедал в английском доме, и первый раз, когда он ужинал наедине с двумя красивыми женщинами.
Поужинать наедине с любым из них было бы проще на знакомой территории флирта и открытий. Двое против одного заставляли его чувствовать себя не столько в меньшинстве, сколько неуравновешенным, а ритуальных шуток об англичанах и французах едва ли хватило бы на целый вечер. Но это был их повод, сказал он себе, и они сами должны руководить процессом. И вечер уже более чем оправдал себя, благодаря новостям об исследованиях Кристин.
Женщины провели его в дом, и Бруно с интересом огляделся, желая посмотреть, что англичане будут делать с французским фермерским домом. Он находился в большой, длинной комнате с высоким потолком, доходившим до самой крыши, и небольшой галереей с балюстрадами на верхнем этаже. В дальнем конце комнаты был огромный старый камин, два ряда французских окон, целая стена, заставленная книгами, и полдюжины больших и явно удобных кресел, некоторые из которых были кожаными, а некоторые обтянуты ситцем.
«Мне нравится эта комната», — сказал он. «Но, полагаю, когда вы сюда приехали, здесь все было по-другому?»
«Нет. Мне нужно было отремонтировать крышу и некоторые балки, поэтому я решил убрать половину верхнего этажа и сделать этот высокий потолок. Проходите в столовую».
Это была небольшая, более уютная комната, выкрашенная в цвет где-то между золотым и оранжевым, с большим овальным столом из темного и старинного на вид дерева и восемью стульями. В одном конце были установлены три столика с бокалами как для красного, так и для белого вина. На одной стене были аккуратно расставлены старые гравюры. Цветы, которые он принес, стояли в большой керамической вазе на столе. Как и в большой гостиной, пол был выложен терракотовой плиткой, устланной коврами насыщенных красных и золотых тонов, которые переливались в мягком свете настольных ламп и двух канделябров на столе. На длинной стене висел большой портрет маслом женщины с каштановыми волосами и поразительно белыми плечами, одетой в вечернее платье более ранней эпохи. Она была очень похожа на Памелу. «Моя бабушка», — сказала Памела. «Она была из Шотландии, что помогает объяснить ту часть ужина, где я немного сжульничал. Я объясню позже, но, пожалуйста, садитесь, и мы начнем».
Она сходила на кухню и вернулась с большой белой миской дымящегося супа.
«Суп из лука-порея и картофеля, — объявила она». С моим собственным хлебом и бокалом другого английского вина, Рислинга из местечка под названием Тентерден.
Хлеб был толстым и коричневым, с плотной, жевательной текстурой, которая, как решил Бруно, ему понравилась, и он хорошо сочетался с сытным супом. Вино по вкусу напоминало эльзасское, поэтому он снова заявил, что впечатлен.
«Теперь начинается тот момент, когда я схитрила», — сказала Памела. «Рыбное блюдо — копченый лосось из Шотландии, так что оно не совсем английское, но мы с Кристин согласились, что это все равно имеет значение. Масло и лимоны французские, а черный перец взят бог знает откуда.»
«Это очень хороший сомон фумэ, более светлый, чем тот, который мы обычно здесь пьем, и с нежнейшим вкусом. Восхитительно!» Бруно поднял свой бокал за женщин.
Памела убрала со стола, затем внесла большой поднос, на котором стояли подогретые тарелки, графин красного вина, два блюда с овощами и дымящийся горячий пирог с золотистым тестом.
«Вот ты где, Бруно. Великая классика английской кухни: стейк и пирог с почками. Молодой горошек и морковь с грядки, а красное вино из долины Кэмел в Корнуолле. Раньше говорили, что в английском климате невозможно приготовить хорошее красное вино, но это доказывает, что они ошибались. А теперь приготовьтесь насладиться самым божественным кулинарным ароматом, который я знаю. Давай, наклонись вперед и приготовься ждать, когда я разрежу пирог.»
Бруно послушно подчинился, и когда Памела взяла первый ломтик печенья, он глубоко вдохнул, наслаждаясь насыщенным мясным ароматом.
