цел! – убедилась Елена. Она с трудом подавила волнение. Нельзя показывать слабость. Не сейчас! Она еще не добилась задуманного.
Визит курьера из ресторана оказался кстати. Петелина перевела камеру телефона на дверь и открыла ее.
– А вот и курьер с едой, – беззаботно комментировала она: – Еще теплая! Спасибо!
Принимая пакет, Петелина попутно сдвинула чемодан в простенок рядом с дверью. Только открой – и вот он. Астаховской для подмены чемодана даже заходить в квартиру не понадобится.
Подполковник ГУР дождался, пока курьер исчезнет, и потребовал:
– Ты получишь Валеева. Его включат в ближайший обмен. А сейчас проваливай из квартиры и больше там не появляйся!
Наглый голос врага успокоил Елену. Им нужна именно эта квартира! И срочно! Диверсия намечена на завтра.
Она прошла на кухню с пакетом, установила телефон на столе перед собой и выложила блюда из рыбного ресторана.
– Филе камбалы со шпинатом, цукини и сливочным соусом. Креветки Лангустино на гриле. Какой запах! Я покушаю, а ты, садист, выполняй мое требование. Сегодня же Валеев должен быть у наших.
– Да я его сейчас грохну! На твоих глазах!
– А начальство одобрит? Время идет, подполковник. – Елена демонстративно съела креветку, облизнула пальчики.
– Ты допрыгаешься, Петля! Валеева не жалко, себя и дочь пожалей, у нас длинные руки!
– Дождалась. Убивать женщин и детей – ваше призвание!
– Упрямая дура! Я это запомню, и когда мы победим москалей…
Елена грохнула ладонью по столу.
– А теперь слушай меня, хохол! – Телефон упал. Она подняла аппарат и прошла в прихожую. – Смотри! Над дверью микрокамера и датчик на открытие. Кто-то заходит – я тут же получаю сигнал на телефон и вижу посетителя.
Петелина сделала паузу, давая возможность осмыслить сказанное. И продолжила:
– Пока это вижу только я. Я могу удалить камеру или дать доступ к ней ФСБ. Выбор за тобой.
– Ты хитрая, – выдавил Харченко
– Я умная. И ты не дурак. Неужели умные люди не договорятся? – Елена решила, что пришло время изобразить слабость. – Ты пойми, подполковник, мне не нужен Крым и Донбасс, мне нужен только Валеев. Мой Марат! Верни его мне и делай здесь, что хочешь.
– Удали камеру и датчик! – потребовал украинский подполковник.
– Уже делаю. – Елена вырвала микроаппаратуру над дверью.
– Разбей их!
Елена швырнула на пол и растоптала устройства.
– А теперь уходи. Твой Валеев уже едет к границе.
– Нет! Я уйду, когда Марат свяжется со мной с нашей территории. А пока я здесь, никого не пущу. Если сунутся, подниму крик! Заорать сейчас?
Елена дала насладиться своим диким взглядом и выключила связь. Она вернулась на кухню. Есть не хотелось, даже смотреть на еду было противно. Она выбросила остатки ресторанных блюд и упала головой на стол. Последний козырь в борьбе с противником она выложила. Оставалось ждать и надеяться, что ее требование будет выполнено.
Прошло несколько часов. Отчаяние нарастало. Где Марат? Что задумали в ГУР? Она свихнется от ожидания!
И наконец, звонок с неизвестного номера. Елена включила связь и услышала родной голос. Звонил Валеев:
– Лена! Лена, это я!
– Марат! Ты где?
– У наших. Меня вывезли на линию боевого столкновения, связались по рации и отпустили.
– Ты точно в России?
– Да!
Елена испугалась, что Марат говорит под давлением. Подлый противник мог инсценировать его освобождение.
– Саша сел на горшок, – промолвила она.
– Кха-кха! – тут же ответил Валеев и рассмеялся.
Елена проронила слезу. Под вражеским давлением он бы не вспомнил семейную шутку и не смог так смеяться.
– Марат, когда ты вернешься? – спросила она.
– Сначала в госпиталь, потом к тебе.
– В госпиталь? Что с тобой?
– Я в норме, так положено. Что ты пообещала ГУР?
– Уже не важно.
– Ничего не делай, пока я не приеду!
«Ты не успеешь», – чуть не вырвалось у Елены. Она взяла себя в руки и пообещала:
– Приезжай скорее. Я буду ждать.
– Я тоже. Знаешь, чего я больше всего хочу? – Догадаться о мужском желании было не трудно. Но Валеев ее удивил: – Закатим свадьбу!
Только Петелина положила трубку, раздался звонок Виталия Харченко. Враг нервничал больше обычного:
– Убедилась? Проваливай! Я хочу видеть, как ты уходишь!
– Ухожу, – согласилась Петелина.
С включенным телефоном она подошла к двери и отперла замок. На пороге спохватилась:
– Я только отпечатки сотру, чтобы был шанс оправдаться!
Елена незаметно послала знак «+» Астаховской. И бросилась протирать салфеткой всё, к чему прикасалась. Дошла до фоторамки.
Она планировала закрыть собой камеру и громко говорить в телефон гадости, чтобы не было слышно, как сообщница заменит чемодан. Увидела в рамке себя и Марата. И разумный план полетел к черту!
В мирной жизни она забраковала эту фотографию, как самую неудачную. К каким мелочам она придиралась!
Слезы сами собой прыснули из глаз. Женщина заревела. Всё громче и громче. И уже не могла себя сдерживать. Пружина нервного напряжения сорвалась и неконтролируемая истерика выплескивалась через женский вой. Приготовленные слова позабылись. Она ревела и выла, отчаянно, тяжело и протяжно.
Из-за женской истерики враг ничего не заметил. Даже Петелина не слышала, как за спиной открылась дверь, и удивленная, но сосредоточенная Астаховская поменяла чемоданы.
Слезы закончились, Елене стало легче. Душа пришла в равновесие, в голове просветлело.
Вернувшись в машину, Елена рассказала Людмиле Владимировне об освобождении Марата. Чуткая женщина об истерике не спрашивала. Петля прошла сложный этап, главным теперь было другое.
– Совещание в минобороны уже завтра. Ты кого сюда пошлешь? – спросила Астаховская.
– Я должна сама.
– Сама остановишь диверсантов?
– Кроме гранатомета в чемодане средства для мойки окон. Будет женщина. Женщина моющая весной окна не вызывает подозрения. Я справлюсь. У меня в сейфе пистолет.
Уверенный тон и простая логика впечатлили Астаховскую, но не успокоили.
– А ты давно стреляла в человека?
– Никогда.
– И так уверенна?
– Да если я начну сомневаться… Не отговаривай!
– Хорошо, давай к делу. Как узнаешь, что в квартиру пришли? Ты же сломала аппаратуру.
– Ну, это просто. – Петелина включила приложение в телефоне, развернула дисплей к Астаховской: – Что видно?
– Входная дверь, наш чемодан… Как?!
– Я не могла подвести Головастика. С него за потерю дорогой микрокамеры голову снимут.
– Головастик без головы, – улыбнулась Людмила Владимировна.
У Петелиной улыбка не получилась.
– Разбила только датчик. А камеру на фоторамку прилепила. И вижу то же, что враги.
Астаховская убедилась, что Петелина контролирует себя даже в самой сложной ситуации. Но завтра будет еще сложнее. Даже очень сильной женщине нужна поддержка.
– Я с тобой пойду. И не спорь! А сегодня нужно всё продумать.
«Тук-тук, тук-тук» – сердце Петелиной бьется чаще по мере
