этот звук ее усыпил.
Вторник, 3 мая
Снуррис разбудил Ребекку раньше будильника.
За десять минут она поставила воду на кофе, приняла душ и причесалась. Сегодня заседание в суде, но Ребекка уже ознакомилась с делом, поэтому могла позволить себе лишние четверть часа посидеть на крыльце.
«Вот это настоящая жизнь… – Она разминала пальцы о чашку с кофе. – И солнце еще не припекает».
День тем не менее обещал быть жарким. Снуррис подобрал какой-то сучок и носился с ним по двору. Подбрасывал – лапы скользили на обледенелых лужицах. И заразил Ребекку своим собачьим счастьем.
Телефон она оставила на столе, чтобы не смотреть страничку Марит Тёрме в «Инстаграме». «Пора, в конце концов, определиться, что мне нужно, – подумала Ребекка. – Работа – этого с меня вполне достаточно».
И еще собаки. Сиввинг. Немного солнца и кофе.
Снурриса Ребекка завезла Сиввингу и не смогла отказаться от предложенного бутерброда перед отъездом на работу.
Час спустя у них в отделении полиции было совещание. Ребекка Мартинссон и Анна-Мария Мелла рапортовали о посещении виллы Франса Меки, Брусничного Короля. Встрече с его русской женой и двумя громилами с бойцовской собакой.
– Интересно, кто та молодая женщина? – задала вопрос Анна-Мария Мелла. – Общая подруга парней?
– Разве не три девушки принимали клиентов в автодоме? – спросил Карзан Тигрис. – Что, если это и есть те парни, которые там заправляли? Эту версию мы должны принять как вполне правдоподобную. Две девушки мертвы. Может, это третья?
– Вызовем их на допрос? – предложила Магдалена Видарсдоттер.
– Пока у нас на них ничего нет, они будут все отрицать, – сказала Ребекка. – Или просто отмалчиваться. Сколько раз уже такое было…
– Странно все-таки, что до сих пор они у нас нигде не фигурировали, – рассуждала Мелла. – Ни как подозреваемые, ни как обвиняемые…
– Может, просто неприятные мигранты? – предположил Томми Рантакюрё.
– Но цепочка телефонных звонков – точно не случайность, – возразила Ребекка. – В тот вечер, когда Хенри Пеккари и две женщины были убиты, Хенри звонил Улле Пеккари. Или же это сделал кто-то другой с его телефона. И минуту спустя Улле – или кто-то другой с его телефона – связался с Брусничным Королем.
– У одного из них точно было оружие под курткой. – Анна-Мария кивнула, имея в виду громил. – Не думаю, что они всего лишь неприятные мигранты. Такое чувство… – Она остановилась, подыскивая слова для охватившего ее чувства: – …что они профессионалы, вот.
– Предлагаю сделать перерыв, – объявила Ребекка Мартинссон. – Прошу каждого связаться со своими информаторами, навести справки в соответствующих кругах, если мне будет позволено так выразиться. Может, кто-нибудь что-нибудь про них знает.
Все вышли из комнаты совещаний с мобильниками. Ребекка еще раз перечитала сообщение от Кристера: «Как думаешь, стоит пробовать суши в этом заведении?»
Нужно было что-то отвечать, прошло слишком много времени.
«Снуррис советует есть рыбок прямо из тазика для педикюра», – написала она.
В конце концов, ничто не мешает им оставаться друзьями.
Следующие сорок минут, пока коллеги не вернулись на свои места, Ребекка еще не раз проверила, не пришел ли ответ от Кристера.
Ситуация с русскими так и не прояснилась. Разве что Фред Ульссон сообщил, что его информатор не на шутку перепугался.
– Он что-то знает, – сказал Фред. – Такое у меня возникло чувство, по крайней мере. Но говорит, что понятия не имеет. И еще одно: из города уехали Роза Ларссон и Хейкки Винберг.
– Кто это? – не поняла Магда Видарсдоттер.
– Весь спектр наркотических веществ для жителей Кируны и окрестностей, – пояснила Мелла. – Этим они промышляли по крайней мере последние двадцать лет.
– В начале двухтысячных был перерыв в четыре года, – уточнил Фред, – когда Роза была в отлучке по уважительной причине.
Магда кивнула в знак того, что намек понят.
– И они уехали? – переспросила Анна-Мария. – Когда? Куда?
Фред пожал плечами.
– С полгода тому назад как будто. И теперь точно не в Норрботтене. Так утверждает мой информатор.
– Мне трудно в это поверить, – удивилась Мелла. – Хейкки Винберг никогда не уезжал южнее Елливаре. Не знаю, что вы там думаете, но мне кажется, что если мелкая рыбешка попряталась, а средняя уплыла, то…
– …В озере объявилась крупная рыба, – закончил ее мысль Фред Ульссон.
– Нужно кое-кого припугнуть и заставить говорить, – предложила Мелла и вспомнила Свена-Эрика Стольнаке, который в исключительных случаях прописывал запугивание как действенный метод.
– А вы уверены, что убитые женщины были проститутками? – засомневался Томми Рантакюрё.
– Ну этот красный зонтик трудно не заметить. – Ребекка пожала плечами.
– Разве мы не можем вызвать Брусничного Короля на допрос? – снова подала голос Магда. – В качестве свидетеля по предварительному следствию?
– Надо для начала проверить медицинскую справку, которой она размахивала перед моим носом, – сказала Ребекка. – Так или иначе, я даю ордер на обыск дома Улле Пеккари и выношу решение об аресте его счетов, договоров и всего, что касается бизнеса. Может, это сделает Улле более разговорчивым.
– По идентификации женщин ничего нового? – спросила Анна-Мария Мелла.
– Стоматологические карты направлены на экспертизу, – ответил Фред Ульссон. – А где фотографии тех громил? Я бы пропустил их через программу распознавания лиц.
– У меня на столе, – ответила Анна-Мария. – Поройся и найдешь.
– А что там со снегоходом Хенри Пеккари? – вспомнила Ребекка.
Мелла покачала головой.
– Никаких отпечатков, кроме самого Хенри. Все сводится к тому, что женщин переехал он. По крайней мере, мы исходили бы из этой версии, если б Хенри не был убит сам… Что же там все-таки произошло, интересно знать?
– Думаю, мы вышли на что-то очень серьезное. – Ребекка покачала головой. – Я имею в виду организованную преступность, которая долго не давала о себе знать. Вопрос в том, насколько это серьезно, то есть чем они занимаются. Только ли наркотиками и сутенерством или чем-то большим? Они не должны чувствовать угрозу с нашей стороны – чем дольше, тем лучше. Между тем один визит мы им уже нанесли.
Она посмотрела на часы. Скоро заседание суда, но до этого надо успеть получить ордер на обыск и съездить на предприятие
