Донна и Крис доберутся отдельно. Вместе со старшим следователем Риган. Теперь они, очевидно, друзья. С копами всегда так: невозможно ничего угадать. Закон и порядок у них — для самих себя.
Элизабет сказала полицейским, чтобы они прибыли к трем часам дня.
Однако сделка будет заключена на час раньше, и Элизабет ожидают последствия, когда полиция выяснит, что она солгала.
«Похоже, для нее никогда не бывает никаких последствий», — думает Рон, а потом вспоминает о себе. Горе пугает его, особенно горе Элизабет. Рону страшно было видеть ее в таком состоянии. Страшно осознать, что бывают айсберги, способные ее потопить. Надо быть поосторожней с любовью — такое у него мнение. Сегодня они покупают тебе свитеры и курят с тобой на лужайке перед боулингом, а завтра ты уже не можешь без них жить и твое сердце уже не принадлежит тебе. Он опускает взгляд на свитер и улыбается. Сам бы он себе такой не купил даже в полной отключке, а поди ж ты.
— Хочешь брауни, Рон? — спрашивает Джойс с заднего сиденья.
— Не люблю, — отказывается он.
Рон бережет место в желудке для полноценного английского завтрака в придорожном автосервисе. Он все-таки надеется, что у них найдется на это время.
— А это правда, что Полин кладет травку в свою выпечку? — интересуется Джойс.
— Кладет, — кивает Рон. — И кокос.
— Интересно, что если и мне попробовать испечь что-нибудь с травкой?
Ибрагим замечает:
— Она развязывает язык.
— О, тогда, наверное, не стоит, — говорит Джойс. — Вы и так едва успеваете вставить слово.
Рон замечает впереди над автострадой длинный крытый надземный переход. Грязные окна и давно выцветшие полосы краски. Богдан впервые за девяносто миль съезжает со скоростной полосы и направляет машину в сторону автосервиса.
— Приехали! — восклицает Джойс.
Элизабет открывает глаза:
— Который час?
— 13:52, — отвечает Богдан. — Прибыли в точности — как я и говорил.
Он паркует машину достаточно далеко от выезда, чтобы оставаться незаметным, но с видом на пешеходный переход. Рон чувствует запах английского завтрака. Он понимает: они приехали сюда не есть, — но почему бы не позволить себе то, что Полин называет «дополнительной выгодой». «Дополнительная выгода» самой Полин заключается в продаже на «Ибэй» барабанных палочек, которыми играли в группе «Айрон Мэйден». Она закупает их коробками по пятьдесят штук в музыкальном магазине Файрхэвена.
Тем временем в заляпанных окнах перехода появляется безошибочно узнаваемая фигура Гарта.
— Понеслась! — говорит Рон.
— Всем удачи, — добавляет Богдан.
Глава 84
Гарт чувствует, как трясется под ногами переход, пока он шагает. Конструкция ржавая и почти заброшенная. Ему нравится.
Он уже нажал кнопку записи на телефоне. Он знает, как это бывает.
Полиция ищет его с тех пор, как он сбросил Луку Буттачи с крыши паркинга. Гарт понимает их и не осуждает. Они не поймают его — по крайней мере, в этой жизни, — но им положено выполнять свою работу, и они будут пытаться изо всех сил. Гарт добирается до лестницы в конце перехода. Здесь пахнет дешевой жареной едой и мочой. Британцы никогда не жалуются, из чего следует, что им приходится мириться со многим. Только представьте подобное в Канаде! Или в Италии.
Возможно, Италия станет следующей страной, куда отправится Гарт. Хорошее место, чтобы зализывать раны, а ведь Гарт с детства не получал таких ран, как теперь. Он был готов исчезнуть прошлой ночью, пока Элизабет не нашла его в домике глубоко в лесу.
Как, черт возьми, она это сделала? Гарт понятия не имеет, но рад, что она все-таки на него вышла. Она рассказала ему то, что знала, и то, что от него хотела. Сообщила, кто убил его жену и как можно отомстить.
Гарт проходит мимо туалетов, мимо мужчины с грустным лицом и портфелем у игрового автомата, мимо женщины с красными глазами и детской коляской. Положив руку ей на плечо, он утешает ее: «Скоро станет легче, ты отлично справляешься» — и идет дальше. Над картонным стаканчиком кофе сидит сгорбленный старик. Гарт лезет в карман и протягивает ему десятифунтовую банкноту. «Купи себе что-нибудь поесть, отец», — говорит он. Гарт находит, что доброта — это интересно. На самом деле доброта не его конек, но если бы здесь была Саманта, то она обязательно поговорила бы с матерью и дала бы старику денег на еду, поэтому отныне Гарт будет поступать именно так.
И тут Гарт видит убийцу своей жены.
— Привет, Нина, — говорит он, садясь напротив.
— Гарт, — отвечает Нина. — Спасибо, что встретились со мной.
— У вас есть то, что нужно мне. Давайте уже покончим с этим поскорее. Я должен покинуть страну и, полагаю, вы тоже, да?
— Мне нет нужды бежать, — говорит Нина. — Никто, кроме вас, не знает, что шкатулка у меня. Никто не видел, как я ее украла. И вы, похоже, не из тех, кто будет об этом рассказывать. Так что я в безопасности.
Элизабет поведала Гарту о краже. Как только она узнала о шкатулке, осталось только двое подозреваемых: Нина и ее начальник, профессор Меллор. Подруга Элизабет включила пожарную сигнализацию, еще один друг, специалист по компьютерам, установил маленькую камеру — и Нина угодила прямо в ловушку. С тех пор за Ниной следит какой-то парень из КГБ. Они знали, что шкатулка у Нины, но у них не было доказательств, что она убила Калдеша, дабы ее заполучить. Потому-то Гарт и здесь.
Вчера вечером он позвонил Нине и сказал, что не смог найти шкатулку, как ни искал, но, если она наткнется на нее когда-нибудь, у него есть клиент, готовый щедро заплатить. Это правда, но Гарт знает, что не получит шкатулку. Элизабет хочет забрать ее себе, и, когда она объяснила зачем, он с радостью согласился. Гарт будет награжден уже тем, что увидит, как убийца его жены сядет в тюрьму. В идеале он хотел бы ее убить, но Элизабет слишком хитра, чтобы это сошло ему с рук. Такие вещи надо понимать, когда встречаешь достойного соперника.
— Она у вас? — спрашивает Гарт.
Нина открывает ярко-синюю икеевскую сумку, стоящую у ее ног. Внутри лежит шкатулка.
— Можно мне потрогать? — спрашивает Гарт.
— Конечно, — отвечает Нина. — Но только попытайтесь что-нибудь устроить — и она останется со мной.
Гарт не может удержаться от смеха. Он дотрагивается до шкатулки. Это своего рода кайф. Саманте бы понравилось, он это знает. Они просто психи, все до одного: Саманта, Нина, Калдеш. Это же несерьезно — так переживать из-за какой-то шкатулки. Гарт, конечно, пришел в восторг от ее цены, но не от самого предмета. Кто-то сделал ее давным-давно? Ну и что? Говорите, на ней глаз дьявола? Такого не бывает, это же очевидно. Гарт точно знает, что дьяволы разгуливают среди нас.
Но Калдеш отдал за это жизнь, а Нина даже убивала. Саманта, вероятно, убила бы тоже — Гарт не может этого отрицать, — однако Нина добралась до шкатулки первой. Как только Нина поняла, что Гарт знает о ценности шкатулки, она тут же подписала смертный приговор Саманте. А ведь он ел бургер, пока Нина сталкивала его жену с лестницы.
Правда, чем больше он размышляет об этом теперь, тем больше не понимает, как Нине это удалось. Гарт беспокоится, что, возможно, его поймали на привычках. Хотя найти его слабости чрезвычайно непросто. А кроме того, если не Нина убила Саманту, то кто?
Он не сомневается, что Нина убила бы и его, если бы могла, но Гарта убить сложно. Многие пытались.
— Вы основали компанию, как я говорил? — спрашивает Гарт, доставая телефон.
Нина кивает.
— Тогда вам придет уведомление сразу же, как только пять миллионов упадут на ваш счет, — говорит Гарт. — Потом все будет зависеть только от вас. Отследить этот счет невозможно, но как вы станете переводить с него деньги на ваши обычные счета — это исключительно ваша забота. Можете поинтересоваться, как это делается, в интернете.
— Только этим и занимаюсь, — отвечает Нина.
— Зачем вам понадобилось его убивать? Это единственное, чего бы не сделал я.
