Ознакомительная версия.
— Вряд ли выживет. Боюсь, что даже не придет в себя. Слишком тяжелые повреждения мозга.
Такой же вердикт вынес консилиум светил медицины после тщательного обследования пострадавшей. Да и чего еще ожидать, если бедняжке тяжеленной вазой буквально размозжили голову!
Тем временем расследование преступления шло своим обычным ходом. Опросили всех, кто находился в этот вечер на территории усадьбы, кроме Юлии. Ее допрашивать категорически запретили психоневролог с невропатологом, так как девушка после потрясения находилась в таком тяжелом состоянии, что любое неприятное известие могло вызвать у нее срыв нервной системы. От больной даже скрыли истинное состояние здоровья Марши. Успокоили: мол, ничего серьезного, все обошлось, пострадавшая чувствует себя хорошо. Правда, Курсаков было заикнулся, что Юлия — главный свидетель и как же без ее показаний? Но на следующий день прилетели из Швейцарии сам Никандров и его супруга. Услышав, что допрос может повредить здоровью еще и младшей дочери, отец так рявкнул на следователя, что после этого ни у кого вопросов к Юлии больше не возникало. Нелли Григорьевна тоже очень переживала из-за несчастий, случившихся с падчерицами. Да на нее еще подействовало другое психотравмирующее обстоятельство: из США прилетела бывшая жена Андрея Николаевича, мать Марши — известная певица Кэтти Боровски (в российском девичестве — Екатерина Боровская). Кажется, переживаешь за дочь — так сиди возле нее в больнице! Так нет, ей нужно тереться вокруг бывшего, а теперь-то чужого мужа и беспрестанно повторять: «Общее горе сближает!» А уж как переживал отец — и словами не опишешь! Поэтому и выглядел не лучшим образом. Еще бы! Сначала похитили пасынка, потом убили сына, теперь старшая дочь при смерти, а младшая, пережив нервное потрясение, впала в прострацию. Такие несчастия любого родителя доконают! Видимо, только в силу своего болезненного состояния хозяин тут же не разделался с Новиковым. Да и то сказать, хорош начальник охраны, у которого под носом убивают уже второго члена семьи хозяина!
Подвели первые итоги расследования: они сводились к тому, что скорее всего на Маршу покушался кто-то из своих, потому что охранная сигнализация по периметру поместья, отремонтированная Пановым, работала все это время без сбоев. Конечно, кто-то из обслуги мог провезти киллера на территорию поместья в своей машине. Сергей Кузьмич и его сменщики те машины, в которых въезжали известные им люди, детально не проверяли. Не исключались и экзотические приемы проникновения на охраняемую территорию, например на воздушном шаре в ночное время. А что? Опустился киллер с небес в укромном месте — поместье-то огроменное! Пробрался в дом, сделал свое черное дело, вернулся к воздушному шару, поддул из баллона газку — и до свидания! Не позаботились поставить электронную защиту еще и с воздуха, теперь и думай — не оттуда ли напасть? Но экзотика экзотикой, а первым делом сняли отпечатки с осколков вазы и со всех предметов в приватных покоях Марши. Везде кроме ее собственных были отпечатки рук прислуги, то есть Оксаны, реже — Лидии. Встречались отпечатки Юлии. У младшенькой сестры отпечатков, конечно, не брали, но втихомолку изъяли мисочку с пипеточками, из которых Юлия выкармливала котяточек, сняли отпечатки и сравнили. К большому разочарованию Духанского, никаких следов пребывания Глеба в Маршиных комнатах не нашли. И Курсаков, набравшись смелости, попросил его поговорить неофициально с болезненной Юлией, порасспросить ее осторожно, чтобы не травмировать, о том, что же произошло в тот вечер, когда она пошла к Марше. Тем более что психоневрологи встречу Глеба с Юлией разрешили: больная сама их об этом попросила.
Увидев Глеба, Юлия даже попыталась улыбнуться, но на фоне белоснежной подушки ее лицо выглядело не намного румяней. Глеб помнил, как потрясла Юлию гибель брата, поэтому он тоже не стал рассказывать ей о тяжелом состоянии Марши, а напротив, успокаивал девушку, уверяя, что Марша отделалась шишкой на затылке и царапиной, ее вот-вот выпишут из больницы, где и держат только на всякий случай, чтобы исключить последствия возможного небольшого сотрясения мозга. Это сообщение Юлию чуть успокоило, и она рассказала, что тогда произошло.
Юлия, шлепая тапкой и топая пяткой, вбежала в первую комнату Маршиных апартаментов с грозным криком: «Марфутка, глупая колдунья и рыжая трусиха, выходи!» Ответом была гробовая тишина и такая же темнота! Юлия у Марфы бывала часто, знала, где выключатель, но свет не зажегся. Видно, лампочка перегорела. Юлия решила, что нашкодившая Марфа просто от нее прячется, прошла в другую комнату, где тоже было темно, наткнулась на что-то мягкое, упала на это мягкое, ощупала эту мягкость, поняла, что под ней женщина, и подумала, что Марфа то ли придуривается, чтобы избежать расплаты и спасти свои рыжие лохмы, то ли доколдовалась до того, что сама себя превратила в зомби. Потом рука мстительницы попала во что-то мокрое и липкое. Юлия встала, в темноте нашла выключатель, включила — свет зажегся, и Юлия увидела, что Марфа лежит на полу, а вся ее голова в крови. Потом она уже плохо соображала, что делает, выскочила из комнаты, побежала к себе и по дороге попала в объятия Глеба. Воспрявшая после успокоительных речей докторов, отца с мачехой, а теперь и Глеба Юлия даже выдвинула свою версию происшедшего: Марфа на досуге занялась вудистским колдовством, потому и приглашала Глеба к себе в гости. Хотела повыхваляться перед ним своими магическими способностями. Но вудистские заклинания обычно сопровождаются различными телодвижениями: скачками, бегом вприпрыжку по кругу вокруг тотема… И Юлия все допытывалась, не нашли ли на месте происшествия этот тотем — живого петуха, кролика или хотя бы лягушку? Если нашли — значит, Марфа точно колдовала, пусть не отпирается. А если не нашли, то вместо живого тотема глупая колдунья использовала вазу — скакала и бегала в темноте вокруг эрзац-тотема, зацепилась ногой за стол или стул, грохнулась на пол, разбив при этом вазу, набила себе шишку, расцарапала голову, почувствовав, что идет кровь, с перепугу потеряла сознание, а может, и не теряла, только притворялась, чтобы напугать Юлию и спасти свою рыжую шевелюру от сестрина возмездия. Курсаков, которому Глеб передал этот разговор, сказал, что почти все из того, что сообщила Юлия, подтвердилось. Действительно, в первой комнате приватных Маршиных покоев лампочка не горела. Только не перегорела, а была слегка откручена. На выключателе обнаружены отпечатки Юлиных пальцев, а вот на вывернутой лампочке их нет. Во второй комнате на выключателе тоже есть ее отпечатки, но уже кровавые. Выходит, Юлия включала свет, уже испачкавшись в Маршиной крови. Основываясь на этих доказательствах, Курсаков полагал, что с Юлии можно снять подозрения в нанесении тяжкого вреда здоровью сестры. Ну а ее предположение о несчастном случае, приключившемся с Маршей во время колдовского обряда, нельзя рассматривать всерьез. Экспертиза установила, что пострадавшую именно ударили этой вазой по голове.
— Еще бы Курсаков не снял с Юлии все подозрения, — с усмешкой прокомментировал Новиков действия следователя, разговаривая с Глебом с глазу на глаз. — Никандров не заплатит ему ни копейки, если только заподозрит, что он смеет наезжать на любимое дитятко. Да вдобавок добьется отстранения его от следствия плюс обеспечит всевозможные неприятности по службе. Потому и я киваю и соглашаюсь со всеми бредовыми версиями Курсакова, да и с твоими тоже. А на самом деле — ежу понятно: это маньячка Юлия грохнула сестру вазой по голове. Я тебя предупреждал: не связывайся с Юлькой! Она же ненормальная! Уверен, приревновала тебя к сестре — и устранила соперницу!
— Не было никаких оснований меня ревновать! Я с Маршей за все время нашего знакомства едва перекинулся несколькими словами, да и те на оккультную тему! Вот и все наше общение.
— Да ты что? Какие основания нужны чеканутой?! Скажи спасибо, что она и тебя тоже не шандарахнула по голове еще какой-нибудь вазой! У нее их предостаточно! Так что вы, доблестные ищейки-следопыты, ищите себе киллера, но только подальше от Юлечкиных апартаментов. А найдете — будьте уверены, что арестовали невиновного. А я стану вас поддерживать и со всеми вашими версиями соглашаться, потому что и держусь-то на своем месте только благодаря заступничеству Нелли Григорьевны. А если назову истинную убийцу Никиты, похитительницу Дэна и погубительницу Марши — и Нелли мне не поможет!
— Сам ты чеканутый! — обозлился Глеб. — Привязался к ни в чем не повинной девушке и ничего вокруг больше видеть не хочешь! Поверь моему опыту, Юлия никого не похищала и не убивала! Она неспособна на преступление! Ты знаешь, как Юля переживала несчастье с Маршей?! И переживает до сих пор, хотя ее и уверили, что с сестрой все благополучно.
— Переживает, что не добила ее до конца! Но скоро успокоится: Марша в коме и вряд ли выживет. И кстати, не только я уверен, что это Юлечкиных рук дело. Скажу тебе под большим секретом, что Нелли тоже в этом почти убеждена. Конечно, она мне прямо это не сказала, но я догадался по ее поведению. Мачеха элементарно, чисто по-женски, боится падчерицу! Больше тебе скажу: Никандров тоже дочку подозревает, только сам себе в этом не хочет признаться. Каково отцу одну дочь видеть умирающей, а другую — ее убийцей?! Поэтому глаза и зажмуривает! А меня не уволил, хотя и давно следовало бы… Столько несчастий с детьми произошло, а начальник охраны за все отвечает! Но если всех угрохала сводная сестра, тогда моей вины нет. И хозяева это понимают…
Ознакомительная версия.
