Ознакомительная версия.
– Погоди, не спеши, – остановил его Гуров. – Давай сначала про вашу группу поговорим. Образовалась она, как я понимаю, в 2009 году, верно?
– Ну, в общем, верно, – кивнул Иголкин. – То есть костяк и раньше был, это Нос с Мирзой. Потом к ним Сыч присоединился. Чем они там занимались, я толком не знаю, и врать не буду. Я туда последним вошел.
– А ты чем раньше занимался, до того как к Алдонину присоединиться?
– Ну, вам это должно быть известно, – пожал плечами задержанный. – Сначала машины угонял, по заказу. Мне парни с Кавказа заказы давали, какую машину угнать. Я угонял и доставлял по адресу. А они уже потом ее перекрашивали, номера перебивали и угоняли к себе. Ну, это уж не моя печаль была.
– И почему ты перестал этим «бизнесом» заниматься? – поинтересовался Крячко.
– С ними опасно было дело иметь, – признался Иголкин. – Все время норовили меня кинуть или на счетчик поставить, если хоть на день выполнение заказа задерживал. А в этом деле не всегда удается все по часам рассчитать. То хозяин куда-то из Москвы на машине уедет, то возле гаража какие работы затеют… Всякое случается. А они так: договорились к десятому – вынь да положь к десятому. Ну, я и бросил это дело. После этого грабить начал.
– Торговцев?
– Почему обязательно торговцев? Вычислял человека, который время от времени носит с собой много наличных. Это разные люди могли быть: риэлтеры, держатели подпольных казино, перекупы, кто на рынке иномарками торгует… Выслеживал их, устанавливал маршруты – и грабил. Только вы это в протокол не вносите, – спохватился Иголкин. – Это дела давние, на них наше соглашение не распространяется. А я сидеть за те давние дела не собираюсь. Будете это в бумагу писать – ничего больше не скажу и ничего не подпишу.
Гуров и Крячко переглянулись, и Гуров ответил:
– Ладно, не будем писать. Нас интересует убийство Петелина. А давние дела потом расследовать будем. Давай вернемся к вашей группе. Она сформировалась в 2009 году, как я понял. И первым крупным делом, на которое вы вышли, было ограбление инкассаторов в Мневниках – верно я понимаю?
– Да, было такое дело, – подтвердил Иголкин.
– И Павел Петелин выполнял в нем роль недотепы, который невзначай оказался на пути инкассаторской машины…
– Да, Игорек так решил, а Батон согласился. Батон вообще трусоват был, в драку никогда не лез, мы над ним за это издевались. Но Нос говорил, что и от такого человека польза может быть. Машину подогнать-отогнать или деньги общие хранить. Игорек как говорил: «Такой баклан, как наш Батон, “общак” не украдет – побоится». Вот мы и решили деньги у него держать.
– Значит, когда дело в Мневниках прошло успешно, вы окончательно распределили роли и дальше действовали уже по налаженной схеме?
– Ну да. Батон обычно подгонял машину, иногда подвозил стволы – это если остальные на место пустые приходили. Мы четверо – я, Нос, Сыч и Мирза – делали основную работу. А Ромка стоял на стреме и прикрывал отход. Соответственно и «хабар» делили.
– Какие еще ограбления вы совершили после тех инкассаторов?
– Слушай, начальник, зачем тебе все это знать? – недовольно спросил Иголкин. – Лишнее знание вредит пищеварению, слышал я такую умную мысль. И с чего я должен вешать на себя кучу нераскрытых дел? У нас на них уговора не было, и я могу за них по полной получить. У нас уговор был про Батона, вот давай про Батона и говорить.
– Ну, а коротко ты можешь сказать, без подробностей? Чтобы у меня было общее представление.
– Для общего представления могу сказать, что провернули мы… дай сосчитать… – Иголкин задумался и, возведя глаза к потолку, зашевелил губами – видно, припоминал. Наконец тряхнул головой и заявил: – Всего с 2009-го восемь дел было. Три из них так, мелочовка, а пять крупных, на них мы хорошие деньги брали. Нос на эти деньги «мерс» купил, я «Ауди» последней модели, Мирза дом построил. Ну, и гуляли, конечно.
– И часть денег с каждого ограбления вы откладывали в «общак» к Петелину?
– Ну да. Он с каждого дела получал.
– Сколько всего денег хранилось у Петелина?
– Нос говорил, что миллиона два, с копейками.
– А он мог пускать эти деньги в оборот, как-то использовать?
– Это ему никто не запрещал. Да и чудно – сидеть при деньгах и не тронуть. Ясное дело, он мог их использовать, но по первому требованию должен был из оборота вынуть и представить. У нас с ним затык из-за этого и начался. Когда Игорька два года назад совсем было прижали, начали на допросы таскать, ему много бабок на адвокатов потребовалось. Ну, он и сказал Батону, чтобы выдал полмиллиона.
– И что тот ответил?
– Сначала заявил, что деньги в обороте, он их скоро вынет и отдаст. Прошло там неделя, а может, две, Нос снова звонит, спрашивает: «Где бабки?» Батон ему все ту же песню поет. Тогда Нос встретил его возле дома и маленько поучил.
– Избил, значит? – уточнил Гуров.
– Ну, вроде того. Батон плакал, в ногах у него валялся, клялся, что завтра отдаст. А потом исчез. Ну, я про это уже говорил.
– И вы стали его искать?
– А как же? Этот урод увел у нас два миллиона, и что, мы ему должны их просто так отдать? В воровском мире за такие дела расчет один – нож в пузо или пуля в голову.
– И как же вы его искали? – заинтересовался Крячко.
– А по нескольким направлениям. У братвы спрашивали, среди перевозчиков искали, ну, и другие способы использовали. И месяц назад нашли в этих самых Ключах. Тогда послали туда меня, чтобы я разузнал, где он живет, как подъехать, ну, и вообще обстановку разведал. Я все разведал, доложил: живет Батон на отшибе, кругом дома сплошной забор, ни с кем не знается, к нему никто не ходит. Такое его поведение было вполне понятно. И для наших целей очень подходило. Дом на отшибе – значит, никто ничего не услышит. Как я все доложил, Нос разработал план операции, и мы поехали.
– Ехали на твоей «Ауди» и на «Мерседесе» Алдонина?
– Точно так. Подъехали мы туда около часу ночи. Ехать старались тихо, и фары выключили, чтобы нас, значит, было не видно и не слышно. «Мерс» подогнали вплотную к забору, и Сыч – он у нас самый ловкий – с машины перелез во двор и открыл калитку. Ну, дальше все было делом техники. Входную дверь, правда, открыть не удалось – замки открыли, а изнутри еще два запора оказалось. Тогда мы перепилили решетку на одном окне и залезли на первый этаж. И вот тут, когда стали стекло выставлять, Батон что-то услышал или почуял и проснулся. Кинулся вниз, открыл огонь. Меня чуть не ранило, по голове пуля чиркнула, Мирзе в ногу попал, но навылет пуля прошла.
– Ну, вы, наверное, тоже в долгу не остались? – заметил Крячко.
– Мы стреляли мало, – ответил Иголкин. – У нас уговор такой заранее был – стрелять редко, но метко. Это чтобы внимания не привлекать. Пашка внутри дома был, его выстрелы снаружи не слышно было, а наши очень даже слышно. Так что мы не пугали, а били на поражение.
– Кто в основном стрелял?
– Ну, допустим, я, – неохотно признался Иголкин. – Я метко стреляю, это все знают. И еще Сыч, он тоже стрелок хороший. Сыч Батона и положил.
– Со двора стрелял?
– Ну да. Нос заранее такой вариант предвидел – что Батон убежать попробует, и поэтому Сыч во дворе оставался. Вроде как вы сегодня. У нас была задача: если не удастся Батона на месте положить, загнать его на второй этаж. А если попробует убежать – тут уж Сыч в дело вступит. Так и вышло.
– А сейф кто открыл, вы или сам хозяин?
– Он сам открыл, нам потеть не пришлось, – усмехнулся задержанный. – У него там не только деньги, но и оружие хранилось. Он за карабином полез, а деньги взять не успел. Они нам достались.
– И что, все взяли, что он вам был должен? – поинтересовался Гуров.
– Какое там все! – возмущенно ответил Иголкин. – Едва миллион нашли! Остальное Батон, видать, уже истратить успел. Мы, когда с транспортниками разговаривали, выяснили, что дела у него так себе шли, в убыток работал. Вот он этот убыток и покрывал из наших денег, сука!
– Кто конкретно взял эти деньги из сейфа?
– Нос, естественно, кто же еще? Он пахан, ему решать.
– Итак, Петелин был убит, его застрелил Трикозов, – подвел итог Гуров. – После этого вы поднялись наверх, обнаружили открытый сейф, и Алдонин забрал из него около миллиона рублей. Он тут же, при вас, их пересчитывал?
– Ну да. Потому что всем было важно знать, сколько мы получили. Нос не мог просто так взять и положить их себе в карман. У братвы сразу возникли бы вопросы.
– Значит, он пересчитал деньги…
– Нет, не так. Деньги Мирза пересчитывал, это у него быстро получается – он же раньше в розницу торговал, имел дело с наличкой.
– Хорошо. Значит, Юртаев пересчитал деньги, сообщил вам сумму, Алдонин их забрал, и вы уехали. Так? Или еще что-то делали?
– Ну, спор один возник, – пояснил Иголкин. – Кто-то – кажется, Сыч – предложил петелинскую хату спалить, чтобы следов меньше было, но его никто не поддержал. Ясно же, что эксперты все равно будут искать и найдут, что Батона вначале застрелили. Так что никакие следы мы не заметем. А с другой стороны, пожар сразу заметно, о нем сообщат, и помчатся мужики со шлангами тушить. Так что мы просто погрузились в машины и уехали.
Ознакомительная версия.
