– Я – что?
Следователь поперхнулся и закашлялся, хрипло и натужно.
– Что вы куплены и верить вам нельзя, – пряча улыбку, повторила Настя. – Мы вам ничего об этом не говорили, потому что и не думали верить тому, что написано в письме. Письмо имело две цели. Во-первых, дать понять, что убийство Юлии Готовчиц действительно политическое, раз следователя покупают, а во-вторых, внести разлад в работу группы, посеять недоверие и тем самым спровоцировать конфликты. Надо заметить, что и это почти удалось. Вам стало трудно работать с Лесниковым, а Игорю – с вами. Еще один пример: убийство Дмитрия Захарова. Мы с самого начала пошли по ложному пути, пытаясь связать убийство Юлии Готовчиц с утечкой информации о ее отношениях с частным сыскным агентством. Захаров, используя личные связи, старался выяснить, кто в агентстве имеет доступ к информации о заказах и клиентах. И когда ему это удалось, его убили. И снова мы пошли на поводу у этого ложного хода. Раз убили – значит, дело серьезное, значит, действительно тут есть связь с убийством депутата. А связи нет. Никакой. Да, в агентстве нашелся сотрудник, который проявляет повышенный интерес к картотеке руководителя, но к убийству депутата это никакого отношения не имеет. Захарова убили просто так, на всякий случай, чтобы сбить нас с толку. Он никому не мешал и никакой опасности для преступников не представлял.
В кабинете повисла гнетущая тишина. Здесь сидели люди, жизнь которых была постоянно связана с трупами, с убийствами, со смертью. Но все равно трудно было осознать и смириться с тем, что человека можно убить просто так. Не в порыве гнева или злобы, не из корысти или страха перед разоблачением, а просто так. Чтобы заморочить кому-то голову.
– Идем дальше. Ложные ходы второго типа, – снова заговорила Настя. – Это действия, имеющие определенную цель, но совершенные таким образом, что цель эта никак не просматривается. Более того, та же самая цель может быть достигнута и другим способом. Поясню на примере. После проникновения неизвестных в квартиру Борис Михайлович Готовчиц стал жить в постоянном страхе. Я уже объясняла почему. Поскольку поведение его стало, мягко говоря, неадекватным, его жена забеспокоилась, не втянулся ли муж в какой-нибудь криминал. Она обращается в агентство «Грант» и получает подробные отчеты обо всех контактах Бориса Михайловича. Копии этих отчетов, как вы знаете, были нам представлены. Сегодня с утра я обзвонила всех указанных людей и выяснила, что с некоторыми из них Юлия Николаевна успела встретиться. Она знакомилась с ними под разными предлогами, представлялась то журналисткой, то социальным работником, то еще кем-нибудь. Стало быть, она проверяла знакомых своего мужа, желая лично убедиться в том, что они не связаны с криминалом. Или, наоборот, связаны. Мы с самого начала предполагали, что убийство совершено из-за того, что Юлия Николаевна проявила интерес к контактам супруга. Но мы искали среди этих контактов тех же, кого и покойная Юлия Николаевна. И не находили. Но если среди знакомых профессора нет людей, связанных с ним криминальным бизнесом, то почему же ее все-таки убили?
– Да, между прочим, – подал голос Гмыря. – Я все жду, когда ты нам расскажешь, почему же убили депутата.
– Потому что дело не в самих людях, с которыми контактировал Готовчиц.
– А в чем?
– Дело в тех, кто их порабощает. В тех, от кого они находятся в сильной психологической зависимости, от которой не могут избавиться годами, а то и всю жизнь. Вспомните, сколько раз мы читали о таких феноменах, сколько раз сталкивались с ними лично. Лидеры каких-то невероятных движений, сект, групп, сумевшие увлечь людей совершенно бредовыми идеями, – разве вы никогда об этом не слышали? Разве не читали о сектах, лидеры которых умудрялись повести десятки людей на коллективное самоубийство?
Она замолчала, и по кабинету Гордеева разлился тихий гул. Каждый из присутствующих вспомнил, что действительно читал о чем-то подобном, и все живо обменивались впечатлениями.
– А сколько раз нам приходилось слышать о невероятной личной преданности кому-то? – продолжала она. – Мы этого человека видим сотни раз по телевизору, он кажется нам тупым и ограниченным, и мы совершенно не понимаем, почему он пользуется такой любовью огромного числа людей, почему у него есть верные соратники, которые следуют за ним всю жизнь и ни при каких условиях его не предают. А нам объясняют, что этот человек обладает личным магнетизмом, что, находясь рядом с ним, общаясь с ним, невозможно его не любить. Мы разводим руками, качаем головой и считаем, что все это полный бред. Потому что на себе не испытали. А это есть, и с этим нельзя не считаться. Самая жестокая ошибка человека – считать, что чего-то быть не может, только потому, что сам он этого не видел. Как меня когда-то учили, отсутствие знания – не аргумент. А теперь представьте себе, что вам с какой-то целью нужно найти нескольких человек, обладающих вот этим самым личным магнетизмом. Причем найти достаточно быстро. Где и как вы будете их искать?
И снова в кабинете возникла тишина. На этот раз первым сориентировался Игорь Лесников. Гордеев был не в счет, поскольку ему Настя уже успела все изложить до общей встречи.
– Ты хочешь сказать, что проще всего действовать через людей типа Готовчица или колдуньи Инессы?
– Может быть, это и не проще, – возразила Настя, – но это один из вариантов. Наверняка есть и другие пути, но та команда, с которой мы столкнулись, действует именно так. Влезть в квартиру, когда хозяина или хозяйки нет дома, просмотреть записи, найти человека, который жалуется на сильную зависимость, от которой не может избавиться. Это может быть зависимость от мужа, любовника, подруги, начальника и так далее. Дальше все просто. Имя пациента или клиента в записях указано, его разыскивают и довольно быстро находят того, кто его так поработил. И с ним уже начинают работать. Вербуют его, переманивают к себе. Расчет точный, ведь если человек, обладающий сильным личным магнетизмом, является добрым и порядочным и не использует свой дар так, что другие страдают, то у близких такого человека и не возникает с ним проблем. А коль они обращаются к колдунам и психоаналитикам, значит, человек этот явно злоупотребляет любовью окружающих. Это как раз то, что нужно. И если я права, то становятся понятными обстоятельства убийства Инны Пашковой. Она никогда не указывала в записях настоящие имена своих клиентов. Она ведь изображала колдунью и потому давала каждому некий псевдоним, якобы для общения с высшими силами. Это была всего лишь часть антуража, но эта часть стоила ей жизни. Преступники нашли в ее записях то, что их заинтересовало, но там не было имени. Настоящего имени. Вот это имя они из нее и выколачивали. Можно теперь только догадываться, как все это происходило, но, судя по рассказам тех, кто знал Инессу, она была человеком чрезвычайно сильным. Не физически, конечно, а морально. Она умела держать язык за зубами, она умела хранить секреты, и свои, и чужие. И заставить ее ответить на вопрос, смысла которого она не понимала, наверное, было непросто. Может быть, ей предлагали деньги, может быть, ее запугивали, но она не назвала имя до тех пор, пока ее не начали пытать. Выбив из нее заветное слово, преступники бросили ее истекающей кровью и ушли. Вероятно, им показалось, что она уже умерла, иначе они бы точно ее добили. Судя по всему, что мы знаем на сегодняшний день, они абсолютно безнравственны и безжалостны. Зато сегодня мы можем утверждать, что имя, которое им было нужно – это имя Валентины Петровны Лутовой. Лутова долгое время была клиенткой Инессы, пытаясь избавиться от зависимости от мужа, который ее оскорблял, унижал и даже поколачивал. Преступники нашли Валентину, рядом, естественно, оказался и муж. Мужа быстро взяли в оборот. Уж не знаю, что он успел для них сделать, но он работал с Улановым, а в последнее время изображает доброго журналиста, навязчиво предлагающего помощь несчастной, всеми обижаемой и предаваемой писательнице Татьяне Томилиной.
– Ну а Готовчиц-то! – снова в нетерпении выкрикнул Гмыря, при этом голос его сорвался на фальцет. – Ты про Готовчица говори.
– Да с Готовчицем все то же самое. Влезли в квартиру, посмотрели записи. Готовчиц колдуна не изображает, он нормальный психоаналитик, доктор медицинских наук, и у него в записях все имена и фамилии названы. Нашли то, что им нужно, и благополучно смылись. А пациент, история которого их заинтересовала, пришел на очередной сеанс к Готовчицу. К этому времени Борис Михайлович уже начал терять человеческий облик от ужаса, и Юлия Николаевна уже наняла частных сыщиков, которые добросовестно принялись за дело. Имя этого пациента попало в их отчет. А отчет представлен заказчице. Поскольку команда, о которой мы с вами говорим, достаточно серьезна, они обязательно должны были присматривать за самим психоаналитиком и его женой. На всякий случай. Ведь взлом и проникновение – не шуточки, хозяева милицию вызывали. И в ходе этого присматривания обнаружили, что Юлия Николаевна сначала посетила частное сыскное агентство, а потом начала ходить к пациентам мужа. Зачем? Что она делает? Совершенно непонятно. Но ведь она в любой момент может прийти и к тому пациенту, рядом с которым находится человек, который им нужен. Кто такая эта жена психоаналитика? Депутат? Журналистка? Человек прямой и принципиальный? И что ей надо? Что она вынюхивает? Еще, не приведи господь, явится по интересующему их адресу в самый неподходящий момент и столкнется с их представителем, поскольку человека-то в оборот уже взяли, на поиски всего полдня ушло. И потом, сам человек еще мало проверен. А вдруг Юлия придет, неизвестно ведь, зачем она приходит и что говорит, а человек окажется дома и возьмет да и расскажет ей об интересном и очень выгодном предложении, которое ему сделали. Одним словом, допускать этого нельзя. Контакту нужно помешать. Есть множество способов, при помощи которых это можно сделать. Самый простой и безболезненный – срочно убрать под любым предлогом нужного им человека из Москвы на некоторое время. Настырная Юлия Николаевна придет, поговорит с пациенткой или пациентом своего мужа и уйдет. Вот и все. Потом человека можно вернуть на место. Но они выбирают самый жестокий способ. Они убивают Юлию Николаевну. И тут расчет почти безошибочный. Раз она депутат и к тому же журналистка, то поиски убийц будут вестись в совершенно определенном направлении. Будут трясти народ в Думе, будут искать врагов среди тех, о ком она делала свои статьи в газету. Ну и пусть ищут. Флаг им в руки. То есть нам в руки. Еще и письмецо гадкое подбросим, дабы подлить масла в огонь. Пусть лишний раз уверятся, что убийство действительно политическое.
