— Мама тоже расстроена вашими неудачами, — сказала Кей. — Ее начали одолевать сомнения.
— Сочувствую. — Арчи потянулся и зевнул.
— Сегодня она даже была у Робертса и говорила с ним об Оскаре.
— Да? А кто этот Оскар?
— Оскар держит под колпаком всех делегатов.
— Один–одинешенек? Молодчина! Это ж надо — следить за сотнями выборщиков? У нас этим занимаются пять или шесть девчонок.
— Оскар не человек, Арчи. Это компьютер.
— Что–что?
— Компьютер. Ты не ослышался. Люди Робертса запрятали его в одном доме на Кларк–стрит.
— Ты смеешься, Кей?
— Чтоб мне провалиться, если вру! У них есть машина, которая хранит сведения о каждом делегате. Если хочешь что–то узнать, нажимаешь кнопочку, и все дела. За компьютером смотрит какой–то рыжий тип по имени Арт Сегунда.
— Расскажи–ка все толком! — Сон с Арчи как рукой сняло.
Кей пересказала ему несколько своих разговоров с матерью. Грейс Оркотт поначалу была не на шутку заинтригована возможностями машины, но затем задумалась об этической стороне дела, а уж когда ей стало известно, что Оскаром втихую пользуется Дэвидсон из «Юнифордж», она испугалась, поняв, что машина в действительности нужна для того, чтобы шантажировать делегатов финансовыми связями и таким образом перетаскивать их к Робертсу.
Арчи слушал Кей с нарастающим волнением.
— Чего ж ты раньше–то молчала! — укоризненно воскликнул он.
— До маминой встречи с Робертсом я не понимала всей важности…
— Чего же хотела от губернатора миссис Оркотт?
— Она требовала, чтобы тот перестал пользоваться машиной. Мама была взбешена, когда Робертс уговаривал ее держать язык за зубами.
— Где этот чертов Оскар?
— Рядом, на Кларк–стрит. Мать говорит, там есть обшарпанная дверь рядом с баром «Тропический остров». Надо подняться на второй этаж. Я сама ничего не видела, но мама…
— Кей, ты лучший разведчик на всем белом свете! — вскричал Арчи и стиснул девушку в объятиях.
«Тропический остров» ходил ходуном. Гремел маленький оркестр, из окон валил табачный дым. Арчи быстро прошмыгнул мимо бара к соседней двери, покрытой шелушащейся серой краской, и попытался повернуть ручку. Та подалась сразу же. В маленьком коридоре тлела покрытая пылью лампочка, скрипел под ногами линолеум. На лестничной площадке Арчи увидел покрытую железом дверь с табличкой «Вход воспрещен». Он постучал. Тишина. Арчи подождал немного, потом заметил кнопку звонка и надавил на нее. Дверь чуть приоткрылась.
— Что вам угодно? — спросил рыжий коротышка, выглянувший в коридор.
— Мистер Сегунда?
— Что вам угодно? — повторил тот.
— Взглянуть на Оскара.
— Нашли время для визитов. Кто вы такой?
— Билл Энджел, делегат от Мэриленда.
— Кому взбрело в голову посылать вас сюда на ночь глядя? — довольно дружелюбно, но настороженно спросил Сегунда.
— Мне позвонил Марк Дэвидсон и попросил привезти распечатку на одного парня, — соврал Арчи, невольно похвалив себя за изворотливость и отругав за то, что не продумал план действий, пока ехал в такси.
— Подождите минуту, — сказал рыжий. — Я должен проверить.
Дверь закрылась, щелкнул замок. Арчи постоял немного, раздумывая, как поступить. Ничего хорошего в голову не приходило. Наконец он повернулся и выбежал на улицу.
Очутившись в своем номере, он бросился в кресло и принялся сосредоточенно размышлять. Рассказ Кей подтвердился. Что же делать? Сообщить газетчикам? Может быть, Кэлвину Бэррауфсу? Или сначала Манчестеру? Черт возьми, как же им не хватает Оби! Уж он–то сумел бы выжать из этого открытия все до капли. Но что же предпринять?
Найти ответ на этот вопрос он не успел, потому что в комнату вошла решительная Джулия Манчестер. Было три часа утра. Она только что прилетела бостонским рейсом.
Джулия подставила Арчи щеку для поцелуя и по–женски оглядела тесный кабинетик.
— Ну и хлев тут у вас, — сказала она. — Как Чарли?
— Он спит, миссис Манчестер.
— Джулия, если не трудно.
— Он спит, Джулия. По крайней мере, я так полагаю. Мы отменили две важные встречи, но оно и к лучшему: ему нужен отдых.
— Судя по газетам, мы сели в калошу, — деловито проговорила Джулия.
— Пока еще нет. Но если сегодня будет таким же, как вчера, непременно сядем.
— Расскажите мне все, — потребовала она.
Арчи коротко ввел ее в курс последних событий.
— Да… плохи дела, — сказала Джулия, выслушав его. — Чарли крупно промахнулся: без Оби он как без рук.
— И я тоже, — уныло добавил Арчи, закрывая дверь за женой министра финансов.
Стоя перед тридцатью пятью членами штаба Манчестера, Арчи робел и чувствовал неловкость. Четвертую ночь кряду он почти не спал, но лишь теперь ощутил усталость по–настоящему. Чуть побаливало и горло: начиналась простуда.
Однако больше всего Арчи сковывали сомнения и неуверенность: почти каждый из сидящих сейчас в номере людей годился ему в отцы. Его команду составляли старые волки, прошедшие хорошую школу в низовых организациях республиканской партии. Всех этих людей тщательно отбирал еще О’Коннел, и Арчи даже не представлял себе, как держать себя с ними. А между тем именно ему предстояло провести последнее перед конвентом заседание своего штаба, на котором надо было обсудить наиважнейшие организационные вопросы.
— Все вы знаете, что я тут человек новый, — начал Арчи. — Внезапная болезнь Оби стала для нас тяжким ударом, поэтому я особенно надеюсь, что вы, джентльмены, поможете мне советом.
Вряд ли, — поколебавшись, продолжал он, — есть смысл успокаивать себя, считая, будто за последние два дня ничего такого не случилось. Прошедшие двое суток принесли серьезные неприятности. И все же мы еще можем помочь министру финансов победить Робертса, если станем бороться и работать не покладая рук до самой переклички штатов. Для начала позвольте представить вам королеву нашего турнира, миссис Джулию Манчестер.
Джулия уверенно выступила вперед. На ней был строгий синий костюм. Седые пряди нависали надо лбом, загорелое лицо несло печать бодрого спокойствия.
— Единственное, что я знаю о политике, — начала она, — так это то, что однажды мой дед вышел из дома и вернулся мертвецки пьяным. Это произошло в тот день, когда женщины у нас получили право голоса.
Все захохотали, напряженность встречи заметно ослабла, и Арчи сразу же почувствовал это.
— Буду откровенна, господа, — продолжала тем временем Джулия. — Я приехала сюда, чтобы в меру сил помочь моему мужу. Будь я миссис Робертс, помогала бы Брайану. Я понимаю, чего ради Арчи решился представить меня вам: вы должны убедиться, что я имею всего одну голову на плечах, не пью по утрам и не пользуюсь оранжевой губной помадой. Мы с Чарли прожили вместе двадцать восемь лет, прожили счастливо в основном потому, что я всегда уступала ему в вопросах, не имеющих отношения к семейному бюджету, ведению хозяйства, одежде, воспитанию детей и местам проведения отпусков…
Тут ее голос потонул в звуках одобрения, и Джулия мгновенно взяла новый тон:
— Говоря серьезно, господа, я полагаю, что мой муж поднял вопрос, глубоко волнующий каждого. Я, конечно, не специалист, но уверена: если Чарлз Манчестер будет выдвинут кандидатом в президенты, народ поблагодарит вас за это.
Под звуки бурной овации Джулия повернулась и вышла из номера, сопровождаемая восхищенными взглядами.
— Вот это профессионалка! — шепнул один из функционеров своему соседу.
— Арчи, — сказал кто–то, когда дверь закрылась. — Если ты сегодня же не продемонстрируешь ее делегатам съезда, то будешь последним дураком.
Наконец все занялись текущими делами. Обсудили тактику работы перед голосованием. Арчи назвал имена тех, кто вечером должен был выступить с поддержкой министра финансов. Каждому из трех ораторов по регламенту отводилось пять минут.
Один из устроителей кампании спросил, стоит ли принять особые меры предосторожности в отношении зрителей. Все десять тысяч мест в зале уже были заказаны и поделены между сторонниками Манчестера и Робертса, однако существовала опасность распространения фальшивых билетов. На это Арчи ответил, что Джо Терьюн, председатель национального комитета республиканской партии, уже обещал принять самые действенные меры. Терьюну верили, и ответ удовлетворил всех.
— Главная трудность состоит в том, что на нас оказывают давление ракетостроители, — произнес один из выборщиков. — В моей делегации от них прямо спасу нет. Не представляю, как с этим бороться.
— Надо уличить их в попытках шантажировать делегатов и передать материалы прессе, — предложил кто–то.
— А для этого нам нужна информация хотя бы об одном верном случае, согласился Арчи. — О таком случае, благодаря которому мы могли бы хоть что–то доказать журналистам. У вас есть что–нибудь на примете?
