месте, откуда выехала. Дежурный раздосадовано махнул рукой и скрылся в дверях
помещения милиции. Нужно было не терять ни секунды и выскочить наружу, пока ворота
открыты, и можно было убежать. Она приоткрыла дверь и увидела перед собой огромное
лицо покупателя. Он смотрел на нее, нисколько не удивляясь ее неожиданному появлению в
машине, а наоборот, улыбаясь, произнес, сильно искажая слова:
49
– Слуший, ты молодэць, дэвочка. Теперь ты у меня бесплатный, – он захлопнул и закрыл
на защелку дверь.
Машина осторожно выехала за ворота.
Глава 13
Преступник номер два
Федор буквально ворвался в отделение милиции Коминтерновского района. И не обращая
внимания на возмущения дежурного, влетел в детскую комнату. Там было пусто.
– Где Шеврова? – потребовал он, ткнув в лицо дежурному удостоверение кагебиста.
Сраженный документом и наглостью майора, старший лейтенант показал ладонью направо
по коридору, вымолвил:
– Там, товарищ… – и дернулся, чтобы лично показать нужную дверь.
– Вольно, старшой. Спасибо. Сам разберусь.
Открыл дверь неожиданно. Екатерина испуганно оглянулась и, узнав Федора, кинулась к
нему в объятия. Минуту не могла произнести ни слова. Комок сдавливал горло.
– Успокойся дорогая. Ну что ты?.. Мы уже вместе и все будет в порядке. Я разберусь. Тебе
никто и ничто не угрожает. Все, все, – говорил он, поглаживая вздрагивающую спину
любимой женщины. – Давай садись и рассказывай. Только коротко, времени мало.
– Федя, – начала она, судорожно успокаивая голос. – Он даже не отметил поступление
ребенка.
– Кто «он»?
– Лейтенант Сапрыкин. Сменился. Я слышала, как он договаривался по телефону о цене за
ребенка. Вскоре приехал покупатель. Сапрыкин должен был уйти домой, но не ушел. Я не
показывалась. Следила из окон. Вскоре приехал мужик в куртке грузинской или чеченской
национальности. Куда делась девочка так и не поняла. Только потом, перед самым их
отъездом видела, как она забралась в «Москвич», на котором приехал мужик, наверное, по
приказу Сапрыкина и они уехали. Повезли… Ну, сам понимаешь куда. Такая хорошенькая
полненькая девочка. Мерзавец. Я раньше не понимала… не придавала этому значения.
Думала, зарабатывает на доставке потерявшегося ребенка родителям. А потом однажды он
мне предложил. Он решил, что мне это по барабану, а деньги не помешают. Сказал, что его
«покупатели» перепродают органы детей за рубеж богатым семьям. Таким образом, он продал
уже второго ребенка, – она в ужасе отморожено смотрела на Федора. Во взгляде таился
испуганный вопрос, не зря ли она так с маху открылась, в чем и сама была замешана, за что
теперь придется ответить. Федор ее понял и успокоил:
– Не волнуйся, ты не виновата. За тобой нет никакого криминала. Сейчас сделаем вот что…
Подойдем вместе к дежурному, и ты в моем присутствии отдашь мое же распоряжение срочно
вызвать сюда сменщика Сапрыкина. Информацию пусть зафиксирует во всех отделениях
области. Пошли.
Но выйти из комнаты им не пришлось. В окно увидели въезжающую во двор машину. Из
кабины вышел Сапрыкин и направился в помещение. Что должен был здесь делать старший
лейтенант после отработанной своей смены, не понятно.
– На ловца и зверь, – проговорил Федор. – Оставайся здесь, пока не позову, – произнес он,
расстегивая кобуру.
Федор не спешил. Из темноты коридора проследил, пока Сапрыкин подошел к дежурному.
– Чего это ты, Андрей не спишь, – встретил его дежурный.
50
– Не спится, Леша. Забыл сделать запись на поступление потерявшегося ребенка. Девочки.
Дай журнал.
– Какого ребенка? А о нем спрашивал майор из комитета госбезопасности…
– Какой майор? – встревожено переспросил Сапрыкин. – А знаю!.. – опомнился он. – Знаю.
Вот потому и пришел. Могут быть неприятности. Дай журнал.
Дежурный протянул в окошко тетрадь:
– Так ведь девочки-то у нас нет…
– Верно. Сбежала. Нужно сделать соответствующую запись, – говорил он, прикладывая
ручку к бумаге, – вот так. Какое сейчас число? – сказал, расписываясь под новой записью.
– Несчастливое для тебя число, Сапрыкин. Тринадцатое, – произнес Федор, подойдя сзади
и приставив к виску старшего лейтенанта пистолет. – Руки за голову. И замри. Дежурный
старший лейтенант, подойдите к задержанному и выложите все из одежды на стол. Младший
лейтенант Шеврова! – громко окликнул Екатерину Федор.
Она незамедлительно пришла, остановилась за его спиной, держа возле груди стиснутые
кисти рук.
– Шеврова, возьмите изъятые у задержанного вещи и передайте дежурному в сейф. Так.
Правильно. Дежурный… извини, как тебя, старшой?
– Кузьмичев, товарищ майор!
– Сложите все в пакет, Кузьмичев, опечатайте. И приступайте к обязанностям по охране
задержанного, как особо опасного преступника. Открывайте камеру. Отведи заключенного,
старшой, а точней эту сволочь, и не подходи к нему ближе, чем на пол метра. Екатерина,
прекрати дрожать, дорогая. Все прошло. Бери бумагу, будешь записывать показания.
– А если он не скажет, – она бросила косой взгляд на арестованного.
– Скажет, если не захочет получить отягчающее по полной программе. Правильно я
излагаю, Сапрыкин?
Сапрыкин молчал, понуро сидел за решеткой на стуле.
– Так, вопрос простой. У тебя есть время, пока с ребенком еще ничего не успели сделать,
сообщить мне, где искать преступника номер один. Ты у меня пока что преступник номер два.
Ты меня понял, Сапрыкин? Пока что… Но если ты поможешь следствию… в общем, сам
понимаешь на что можешь рассчитывать, Сапрыкин. Надеюсь, понял?
– Понял, – уныло проговорил задержанный, глядя себе под ноги.
– Так, слушаю.
– Я точно не знаю, товарищ майор. Но думаю в одном из филиалов неотложной хирургии.
Честно.
– Филиалов?! Ты соображаешь, что нам подсовываешь? Эти филиалы нам за сутки не
объездить.
– Но она сбежала.
– Не сбежала. Шеврова!
– Я слушаю, товарищ майор.
– Это я слушаю. Что видела?
– Я видела, как девочка села в машину заказчика. Он открыл дверь, посмотрел вовнутрь,
закрыл на запор и уехал.
– Теперь понятно? Но информацию твою учтем, Сапрыкин. А пока посиди. Я сказал
«пока». Пока не найдем девочку. А если не успеем… Стоп. Номер телефона! Быстро!
– У меня есть номер, но если вы позвоните ему, он поймет, ускорит задуманное и скроется,
товарищ майор. А мне это не выгодно, как сами же сказали.
– Не позвоню, умник. Номер нужен для ориентировки, где искать.
– 47-97-96, фамилия Саркисян. Больше ничего о нем не знаю.
51
– Ладно. Старший лейтенант, слышал?
– Так точно, товарищ майор, – отозвался Кузьмичев.
– Займись. Узнай, чей телефон. Где живет. Где постоянно обитает. Словом – точки
соприкосновения. И еще. Пожалуй, это самое главное. Хорошая мысль, к сожалению, всегда
приходит не вовремя! Разошли распоряжение по всем районным точкам: любую информацию
о пропаже ребенка немедленно сообщать тебе на пост. А ты в свою очередь тут же свяжешься
со мной на радиоволне… так, смотри, пишу, – майор вывел несколько цифр на обрывке бумаги
и положил перед старшим лейтенантом. Все понятно? Кузьмичев? Отнесись к этому очень
внимательно, дружище. Вся надежда на тебя.
– Понял. Не беспокойтесь, товарищ майор. Будет сделано.
– Очень надеюсь. Теперь дай трубку.
Кузьмичев выдвинул на подлокотник телефонный аппарат. Федор набрал номер.
– Это майор Лоухов. Мне срочно в отделение Коминтерновского района машину и сыскаря
с собакой. Срочно. Жду.
Глава 14
Неопытные узники
Покупатель вел ее вниз по сырой подвальной лестнице, тускло освещенной лампочками в
грязных колпаках, висящих над головой, потом по длинному, с черным кафелем на полу и
стенами, выкрашенными зеленой краской коридору. Два раза завернули за угол, и после этого
неожиданно открылся освещенный лампами дневного света холл. Здесь стояли несколько
мягких стульев и, смотрящих друг на друга, обнаружились две двери без каких-либо
опознавательных знаков. Покупатель ввел ее в маленькую без окон комнату. Стояли, широкая,
застланная байковым одеялом, кровать с двумя подушками, стол и два стула, похожих на те,
которые стояли в холле. У стены возле входной двери платяной шкаф. На одном из стульев
сидел совершенно голый мальчик ее возраста.
Покупатель подвел Наташу за руку к стулу, сам сел на него и принялся, не спеша, раздевать
ее догола.
– Я не хочу! Зачем? – запротестовала она.
– А ты не знаешь? – спросил он, приторно улыбаясь.
– Нет, – у нее сами по себе покатились слезы.
Она посмотрела на мальчика и увидела, что и он плакал только без звука. Он даже не сопел
и не вздрагивал, как всегда бывает у детей. Мальчик был красивый, красивей, чем Борька с
