- По-моему, я вас не приглашал. У меня посетители, выйдите, пожалуйста.
- Андрюха, ты чего, не узнал меня, что ли?- удивился Ищенко. - Чего такой кисляк смандячил? Это ж я, капитан Ищенко, твой крестный, можно сказать! Ты не боись, я надолго не задержу, у меня дело-то на две минуты...
Капитан уверенно направился к свободному креслу возле директорского стола, плюхнулся в него и заявил:
- Андрюха, я слышал, ты в поряде, а мы тут последний х.. без соли доедаем... Меня братва каждый день спрашивает: твой крестный думает нас греть или нет? Неудобняк получается, Андрей!
Посетители директора во все глаза смотрели на Ищенко, видимо, стараясь получше запомнить столь яркий типаж. Директор же, судя по всему, не знал, как себя вести,- устраивать потасовку при гостях ему в любом случае не хотелось. Поэтому он отшвырнул бесполезную телефонную трубку и рявкнул:
- Какой у вас вопрос? Быстрее говорите, у меня посетители! Кого вы представляете?
- Ты лошадей-то не гони, Андрюха, дело-то серьезное,- возразил Ищенко. - Кого я представляю, хочешь знать? Представляю оперов безработных, бездомных, с женами, с дитями...- капитан покрутил носом, заморгал, сморщился, но все же удержался от слез.- Без тебя скоро все ебаря дадим. Кто ж нам руку помощи протянет, если не ты? Вспомни: это ж мы тебе на четыре года казенную пайку обеспечили, казенную одежду, жилье... - капитан начал загибать пальцы. Только тут до Аракелова дошло, что над ним нагло издеваются. Он с принужденной улыбкой бросил гостям:"Извините" и наконец сделал знак давно уже напрягшимся охранникам. Капитан уловил этот знак, но не испугался - еще при входе в кабинет он оценил уголовные физиономии Андрюшиных клевретов и подумал, что с такой публикой иметь дело не в пример легче, чем с бывшими коллегами из силовых структур, продавшимися бандитам за хорошие деньги. Ищенко даже не повернулся в кресле, хотя прекрасно слышал мягкие шаги у себя за спиной. Аракелов предостерегающе поднял ладонь, и шаги стихли. Раздраженным тоном директор банка спросил, уже не стараясь соблюдать вежливость:
- Ты скажешь наконец, чего тебе надо?
Капитан приподнялся, ловко выхватил из стоявшего на столе открытого ящика сигару, откусил кончик и метко выплюнул его на пиджак одного из посетителей, сидевшего за столом напротив. После этого Ищенко картинным
жестом вставил сигару в рот и развалился в кресле, хотя никогда не курил и сейчас не собирался начинать. Выдержав паузу, он заявил:
- Мы тут покумекали с братвой... В общем, на первое время двести тыщ баксов нам хватит, а там будем что-то еще решать. Так что скажи, когда подъехать за деньгами. Только большая просьба, Андрюха, чтоб не очень долго, а то я ж говорю - последний х.. без соли доедаем...
Посетители смотрели на Ищенко широко раскрытыми глазами - хотя они сами давно в тех или иных формах платили разным бандам, однако тот рэкет осуществлялся как-то буднично и серо и походил скорее на рутинное деловое партнерство. Здесь же перед ними предстали подлинная жизнь и подлинные нравы таинственного уголовного мира, типичным представителем которого, по их мнению, являлся этот неожиданно заявившийся разнузданный тип.
- Слушай, иди отсюда по-хорошему!- едва сдерживаясь, процедил Аракелов.
- От х.. уши,- любезно ответил Ищенко и еще выше задрал ногу на ногу. - Сперва скажи, когда деньги будут. И убери от моего кресла своего козоеба, а то он мне на нервы действует.
Такой намек на восточную внешность Андрюшиного охранника являлся верхом наглости и требовал немедленного наказания. Конечно, следовало бы выяснить, кто прислал этого придурка, но он сам явно нарывался на скандал, при этом не говоря ничего толком. Скорее всего отставной опер просто спятил, а лучшим средством для просветления в мозгах всегда служила хорошая трепка. Банкир опустил на стол поднятую ладонь, и по этому знаку застывший за креслом Ищенко охранник шагнул вперед и мягко сомкнул ладони на горле капитана.
- Ты что сказал, мусоренок?- ласково спросил голос с чуть заметным кавказским акцентом. - Ты понимаешь, куда ты пришел, козел?
Капитан Ищенко не был таким тренированным человеком, как Виктор Корсаков. Ему не посчастливилось встретить на своем жизненном пути настоящего японского сенсэя и годами учиться в школе восточных единоборств, он не отрабатывал приемы рукопашного боя в учебных частях спецвойск и был обычным работягой-оперативником, у которого на всю эту премудрость не остается ни времени, ни сил. Однако своего рода школу единоборств довелось пройти и ему - сначала в детстве среди уличной шпаны на окраине Харькова, затем в армии в ежедневных драках с "дедами"... Постоянно сознательно стремясь к работе сыщика, капитан затвердил себе одно правило: менту следует чувствовать себя изначально сильнее любого бандита, а для того, чтобы так себя чувствовать, нужно и в самом деле что-то уметь. И капитан постоянно тренировался - урывками, иногда с приятелями, иногда в одиночку... В итоге Ищенко добился того, что перестал ощущать страх перед любой схваткой. Свою бывшую жену не отличавшийся ни красотой, ни статью капитан - тогда еще лейтенант - покорил именно распространявшейся вокруг него аурой спокойствия и свободы: такая аура окружает никого не боящихся людей.Возможно, такое состояние духа он приобрел благодаря тренированности, а возможно, благодаря тому свойству, которое заметил в нем когда-то милицейский инструктор по самбо: наличие огромной внутренней энергии и способности концентрировать эту энергию в одной точке, на одном движении. Данное уникальное свойство внешне, однако, не проявлялось почти никак - разве что в чересчур целеустремленной походке. Во всяком случае, охранник, подошедший к Ищенко сзади, никак не ожидал встретить опасного противника в невысоком и худощавом субъекте с весело поблескивающими карими глазками. Вскоре субъекту должно было стать не до веселья.
Ощутив прикосновение чужих холодных лап к своей коже, капитан ощутил приступ безотчетной ярости. Каждая жилка в его теле завибрировала от напряжения, и внезапно вся эта энергия вылилась в одно движение: ухватив обеими руками правое запястье бандита, капитан резко вывернул его, одновременно рванув книзу всю руку. Раздался громкий хруст суставов и дикий крик боли. Тело охранника взвилось в воздух и, перелетев через кресло Ищенко, с грохотом обрушилось на стол для совещаний. Капитан еще раз рванул противника за руку, придавая его телу вращательное движение на скользком полированном столе, причем осью вращения служил собственный зад несчастного. "И-эх!"- азартно воскликнул Ищенко и с этим возгласом запустил охранника, словно снаряд из пращи, в сторону Андрея Арменовича. Оба заместителя, сидевшие с двух сторон от директора, как по команде, отъехали назад в своих креслах на колесиках. Тело пронеслось по дуге, сметая со стола письменные принадлежности и телефоны. Андрюша в отчаянном вратарском броске поймал монитор компьютера и вместе с ним рухнул на пол. Охранник плюхнулся на ковер в то самое мгновение, когда начальник охраны рванулся вперед, чтобы расправиться с дерзким визитером. Запнувшись о тело, неожиданно распластавшееся у его ног, атаман охранников тоже упал, в падении сделав попытку ухватить Ищенко за ноги. Однако капитан увернулся и пнул начальника охраны в лоб с такой силой, что едва не снес ему верхнюю часть черепа. Тот злобно выругался и без чувств растянулся на ковре.
- Тебе что, мало?! Хочешь еще пиздюлей получить?- заорал Ищенко на второго охранника, который только что послужил ему метательным снарядом. Тот здоровой левой рукой тщетно пытался залезть в кобуру, помещавшуюся под мышкой той же руки, однако капитан пинком под ребра прервал это его занятие, сам вытащил пистолет и дослал патрон в ствол.
- Ты на кого хвост поднимаешь, х...ная голова?- с укором обратился Ищенко к Андрюше, дико взиравшему на него с пола. - Я ж вас тут всех сейчас перестреляю, жулье паршивое, и отвечать не буду! В общем, так: сегодня приготовишь двести тонн баксов, завтра я тебе позвоню и скажу, куда подвезти. Можешь связаться со своим другом Назимом и спросить, кого я представляю и стоит платить или нет. С Пистоном тоже посоветуйся, он ведь у тебя бабки держит. Короче, справки можешь наводить сколько хочешь, но чтоб завтра деньги были, а то я с тобой по-другому поговорю. И учти: вокруг твоей конторы - наши люди, поэтому постарайся, чтобы я ушел спокойно.
Уже в дверях Ищенко неожиданно повернулся и прицелился из пистолета в Андрюшу. Тот загородился монитором. Ищенко удовлетворенно ухмыльнулся и строго сказал:"Не шали!" В приемной он, уже не заботясь о маскировке, сунул пистолет в карман брюк и с удивлением отметил, что у сидящего в кресле связанного охранника остались на лице темные очки, и это несмотря на ту встряску, которую тому пришлось пережить.
