— Обещай, что будешь рядом со мной всю эту неделю, Генри. Хорошо?
— Можете на меня рассчитывать, мистер президент.
— Благодарю.
Бейкер наконец взял трубку.
— Говорит президент.
Звонила Кэтрин, его секретарша.
— Мистер президент, в одиннадцать тридцать у вас встреча с послом Габона. Вручение верительных грамот. Короткая церемония, фотографы приглашены.
— Спасибо, Кэтрин.
Он было собрался повесить трубку, когда она добавила:
— Звонил вице-президент Истмен. Сказал, что тоже примет участие.
8.25 (по центральному времени)[57]
Тед Уикофф был весь в поту, то и дело вытирал платком лоб, все больше ослабляя узел галстука.
— Хорошо, чего мы сейчас ждем?
Арлен Эшли улыбался благодушной улыбкой южанина, но зеленые сузившиеся глаза глядели недобро.
— Миста[58] Уикофф, мне поручили показать то, что вы просили. И я должен это сделать — хочешь не хочешь. Но кое-что мне не по душе. Вы понимаете, сэр, о чем я?
— Вы так ставите вопрос? Что ж, прекрасно.
— Весь наш газетный фонд переведен на микрофильмы и доступен широкой публике. В том числе и вам, сэр.
— Извините, мистер Эшли, я спешу.
— Знаю, миста. И если мое начальство хочет, чтобы вы просмотрели наши редакционные статьи…— Он начал перекатывать карандаш между пальцами.— Что ж, я с удовольствием окажу вам все возможное в этих условиях гостеприимство.
Поднявшись, он направился в отдел новостей, один из самых больших в хьюстонской "Пост". Отдел этот был весьма мало похож на тот, где пятнадцать лет назад начинал свою журналистскую деятельность Тед. Тогда он убедил газетных боссов, что его весьма приличные оценки (средний балл три и восемь десятых[59]) и опыт внештатного редактирования газеты в колледже заслуживают того, чтобы доверить ему место практиканта в "Трентон таймс". Молодому специалисту по сравнительному литературному анализу новая работа показалась упоительной. Его тогдашним кумиром был Хемингуэй, он верил, что тоже сумеет из репортера вырасти в романиста. Однако два года единоборства с черным стареньким "Ундервудом"[60] принесли ему лишь ворох письменных отказов от таких солидных изданий, как "Нью-Йоркер", "Парис-ревю" и прочих. Между тем его сокурсник, с которым он делил комнату в общежитии, Дик Стэнтон, перешел из практикантов в штатные репортеры, занимаясь освещением работы муниципалитета на страницах "Филадельфия инкуайрер". Помнится, весь первый курс Уикофф потратил на то, чтобы совратить Стэнтона с пути истинного, на старших курсах он уже делился им с приятелями. И вот теперь "его" Стэнтон — репортер экстра-класса — за счет информации, поставляемой ему знакомой из городской ратуши. А он, Уикофф, сочиняет некрологи для своей "Трентон таймс"!
В 1974-м один из сотрудников муниципалитета в Филадельфии вступил в героическую борьбу с губернатором штата, покрывавшим неполадки в работе пожарного управления. Перипетии этого противостояния оказались столь захватывающими, что Тед Уикофф буквально поглощал все появлявшиеся в "Инкуайрере" репортажи, тогда как "Трентон таймс" оставалась лежать нечитаной на парадном крыльце родительского дома, куда по утрам бросал газеты почтальон. Наконец он отправился в Филадельфию, остановил свою машину перед одной конторой и, войдя, дождался, когда из кабинета вышел внушительных размеров мужчина — тот самый, что единоборствовал с губернатором.
— Что тебе, черт подери, нужно? — рявкнул на него Дэн Истмен — а это был именно он.
Однако Тед все-таки успел втиснуться вместе с ним в кабину лифта.
— Работы.
— А что ты можешь?
— Разузнавать все про всех.
— Например?
— Кто докладывает про вас "Инкуайреру".
Истмен тут же нажал на кнопку "стоп": дернувшись, кабина повисла между этажами.
Обернувшись к Теду, Истмен угрожающе потребовал:
— Говори, кто это?
— Если я скажу, мне нужна будет новая работа. Потому что это будет стоить мне моей нынешней.
Истмен смерил его взглядом.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать три.
— Скажешь правильно, и я тебя беру.
— Паола Тэрнер.
— Иди подотрись!
— Ну, как хотите.
Уикофф нажал на кнопку спуска, лифт поплыл вниз. Но Истмен снова ткнул пальцем в "стоп":
— Откуда ты знаешь?
На шее у него вздулись жилы, он был в гневе. Да, на это чувство он способен и тогда бывал страшен. Но Уикоффа это не испугало. Наоборот, даже возбудило.
— Но я же сказал, что умею все про всех разузнавать,— ответил он, не повышая голоса.
— Посмотрим,— бросил Истмен, и лифт поехал вниз.— Позвони мне на следующей неделе. Как тебя зовут, детка?
— Скажу, когда позвоню.
На следующий день, в пятницу, "Инкуайрер" поместила короткую заметку на двенадцатой полосе: "Паола Тэрнер, сотрудница аппарата Дэна Истмена, уволилась по собственному желанию в связи с переходом на службу в частную компанию". В понедельник Уикофф позвонил Истмену и попросил о встрече.
— Что я должна сказать патрону, на что сослаться? — спросила секретарша.
— Сошлитесь на нашу поездку в лифте.
Снова взяв трубку, она передала ему, что встреча назначается на ближайшую пятницу. Когда в указанный час Уикофф явился, его сразу провели в кабинет: Истмен уже ждал его.
— Ты учился в колледже "Бодуэн", работаешь в "Трентон таймс" и мечтаешь стать великим романистом.
— Вижу, вы наводили обо мне подробные справки. Весьма польщен.
— Что еще мне остается узнать?
— Я гомосексуалист.
Истмен презрительно скривился.
— Понимаю, что это на любителя. Ладно, а почему я должен тебе доверять?
— По двум причинам.
— Ну?
— Я намерен преуспеть в жизни.
— А во-вторых?
— У меня отсутствует совесть.
— В свои двадцать три ты редкостное дерьмо,— фыркнул Истмен.
— У меня, между прочим, есть и другие бесценные качества.
— Например?
— Никогда не заметишь: вру я или нет.
— Ладно. Но чтобы в офисе этими твоими педиками и не пахло!
— Идет.
— Сто пятьдесят в неделю. Хочешь — начинай, не хочешь…
— Когда приступать?
— Считай, что ты уже приступил.
Как только о его переходе к Дэну Истмену стало известно, ему позвонил Дик Стэнтон:
— Слушай, ты, педераст вонючий. Я знаю, кто продал Паолу Тэрнер.
— Но тут политика, Дик. Лично я против нее ничего не имею.
— А моя политика — вышибить из тебя мозги вместе с дерьмом!
— Да? А как ты отнесешься к тому, если твои друзья по кегельбану узнают, что ты в свободное время занимался тем, что подставлял свою задницу?…
На другом конце после долгого молчания трубку со всего маха швырнули на рычажки.
Теперь, четырнадцать лет спустя, Тед Уикофф был в Хьюстоне, где пытался разыскать в архиве "Хьюстон пост" хоть что-нибудь, что могло бы заставить замолчать Терри Фэллона.
В дальнем конце отдела была отгорожена застекленная каморка: спущенные жалюзи не позволяли сотрудникам видеть, что там происходит. Сев за стол, Эшли включил терминал "Ай-Би-Эм" и дождался, когда засветится экран (в зеленоватом свете было что-то потустороннее). В контрольной строке появилась надпись: "ПОЖАЛУЙСТА, СООБЩИТЕ КОДОВЫЕ ДАННЫЕ".
Повинуясь команде, Эшли набрал цепочку букв и знаков. Прокрутив их в своем мозгу, машина отозвалась: "ПОЖАЛУЙСТА, СООБЩИТЕ КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА".
Эшли тут же напечатал: "ФЭЛЛОН ТЕРРИ — СЕНАТОР".
Экран заморгал, на нем появился список газетных материалов в хронологической последовательности, начиная с 1976 года. Заголовок первого из них, сопровождаемого, как и остальные, кратким резюме, гласил: "ПРЕПОДАВАТЕЛЬРАЙС-КОЛЛЕДЖА ДОБИВАЕТСЯ МЕСТА В МУНИЦИПАЛИТЕТЕ".
— Ну вот,— Эшли встал, уступая Уикоффу свой стул,— теперь отметьте то, что вас интересует, нажмите кнопку ввода — и нужная вам статья появится на экране. Если понадобится ее текст, нажмите другую кнопку — "печать"…
— Спасибо,— поблагодарил Уикофф, садясь за компьютер.
Эшли, улыбнувшись, вышел и прикрыл за собою дверь клетушки.
9.40.
— Куда? В Майами? — переспросил Барни Скотт.— Какого хрена вам там надо? Отпуск у вас, что ли? — И он с отвращением взял командировочное удостоверение, словно это была не бумага, а завонявшаяся рыбина.
— Там находится некто Рамирес,— объяснил Манкузо.— Нам надо с ним переговорить. Чего ты ко мне привязался?
Росс, прислонившись к стене в углу кабинета, молча наблюдал за происходящим.
— А на что вам эта "мокрая спина"[61]?
— Он знает, кто подослал убийцу к Мартинесу,— ответил Манкузо.— Он у них губернатор в изгнании или что-то в этом роде.
— Не нравится мне это,— процедил Скотт, изучая удостоверение.— Четыреста десять баков на ветер!
— Послушай, Скотт, по мне — пусть этим займутся ребята из нашего отделения в Майами. Мне на это вообще наплевать!
