Ознакомительная версия.
— Не думаю, что это так, Наташечка, — беспомощно пожал плечами Алсуфьев. — Контроль должен быть тотальным, в противном случае такая мера безопасности теряет всякий смысл.
— Мера безопасности! — Я закатила глаза. — Террористов они что ли бояться? Ты когда-нибудь что-нибудь про китайских террористов слышал? Я, например — нет!
— И я, Наташечка, нет, и я ничего не слышал. Но это в наших же интересах. Досмотр проводится в целях безопасности пассажиров. Успокойся, у нас есть еще время в запасе.
— Сколько? Сколько у нас этого времени, Сережа? Сорок минут? А китайцев впереди нас сколько? Ты видишь? Нет, это невозможно, мы сегодня определенно опоздаем. Я уверена. Ну что ты улыбаешься, словно кот на ярмарке. Ничего смешного. У меня нехорошие предчувствия. Причем весь день, с самого утра. Ты слышишь? Я это чувствую, Сережа, у меня нюх на неприятности. Я уже вижу, как мы с тобой остались ночевать на вокзале и нас забирают в китайскую кутузку.
Вопреки моим дурным предчувствиям, очередь продвигалась на удивление быстро. Дисциплинированные граждане социалистического Китая проворно ставили свои вещи на движущуюся ленту транспортера и, не задерживаясь ни на секунду, чуть ли ни бегом проходили сквозь рамку металлоискателя.
Я слегка успокоилась. Если так пойдет и дальше, мы на самом деле успеваем на поезд.
— Сережа, — я с любопытством разглядывала окружающих, — ты обратил внимание — ни одного европейского лица! Одни китайцы вокруг. Ни одного иностранца! Только мы с тобой. Почему? Как ты думаешь? Иностранцы предпочитают не ездить на поездах? Или же я права, и есть какой то отдельный вход для иностранцев?
— Не знаю, Наташечка, — пропыхтел Алсуфьев, укладывая мой чемодан на транспортер. — Проходи, пожалуйста. Наша очередь.
Слава тебе, господи. Я резво побежала к металлоискателю.
— Ой, какой мальчишка, — засюсюкала я и протянула руку, чтобы погладить кинувшегося мне под ноги симпатичного кокер-спаниеля, — Кто у нас такой сладкий?
Пес завилял хвостом.
— Кто у нас такой умный, — не унималась я, по-дружески улыбаясь его хозяйке, молоденькой китаянке в какой-то непонятной военной форме.
«Таможня, наверное», — почему то подумала я. Хотя какая же таможня без границы?
«Таможня» нахмурилась, потянула за поводок и что-то грозное сказала своей собачке. Спаниель жалобно заскулил и поджал хвост.
Я растерянно оглянулась, ища моральной поддержки у Сергея, и увидела, что к нему подошли два молодых человека в точно такой же форме, что и у «таможенницы».
«Это же полиция, — дошло до меня. — Вернее, милиция».
Но что им нужно от Алсуфьева? Зачем они его отвлекают? Мы же опаздываем на поезд, нам некогда лясы точить.
— Скъюз ми, — завела было я, но милиционеры не обратили на меня абсолютно никакого внимания.
На скверном английском они попросили Алсуфьева показать им, где его вещи.
Он, почему-то жутко разнервничался, смешался и показал им на мой чемодан.
Я хотела было уже вмешаться, и даже открыла рот, но строгая милиционерша со спаниелем жестом попросила меня помолчать, отойти и не вмешиваться.
Я притихла и отошла в сторонку.
Алсуфьев к тому времени и сам уже спохватился и ткнул пальцем в свой видавший виды чемодан.
Милиционеры с важным видом кивнули и принялись за досмотр.
В четыре руки они деловито и тщательно перетряхнули все содержимое его чемодана, не оставив без внимания даже пластиковую косметичку с туалетными принадлежностями. Покончив с косметичкой, они о чем-то спросили у Алсуфьева.
Тот радостно кивнул и присоединился к ним. Теперь в многострадальном чемодане они рылись уже втроем.
Я мысленно похвалила себя за то, что так и не удосужилась аккуратно сложить вещи Сергея. Представляете, как мне было бы сейчас обидно. Весь труд насмарку!
Что они ищут? Спросили бы меня, я б им сразу сказала. Зря только время теряем, а у нас, между прочим, поезд.
Интересно, если мы опоздаем по вине милиции, нам обеспечат ночлег и билеты на завтра?
Ну что я говорила? Так и есть. Опять ничего не нашли. Алсуфьев только руками беспомощно развел, мол, затрудняюсь ответить.
Нет, это невозможно, я просто сгорала от любопытства, что же они на самом деле так настойчиво ищут и не могут найти?
Оружие, бомбу, взрывное устройство?!
Что им от нас нужно?
Не шампунь же от перхоти, который я выбросила, в самом-то деле!
Ничего не пониманию.
Алсуфьев что-то сказал милиционерам и показал на часы, дескать, цигель, цигель, ай-лю-лю.
Они понимающе кивнули и подозвали милиционершу со спаниелем.
Я закатила глаза. Кошмар какой-то! Теперь они еще два часа будут искать это «нечто» с собакой.
Спаниель все тщательно обнюхал и тоже, к немалому изумлению китайских товарищей, это «нечто» не нашел.
Блюстители порядка о чем-то посовещались и пригласили подойти к столу с вещами меня.
Соизволили-таки, догадались.
Я с достоинством подошла:
— Ни хао.
— Ни хао. Это ваши вещи?
— Мои.
— Откройте, пожалуйста.
Я открыла.
Китайцы все мои вещи перелапали, перещупали, разве что на зуб не попробовали, и подозвали спаниеля.
Тот все своим мокрым носом переворошил, перенюхал и сделал стойку над маленькой темно-фиолетовой баночкой из-под швейцарского крема для лица.
Унюхал-таки!
Милиционеры радостно загалдели.
Я напряглась. Далась им эта баночка! Совсем про нее забыла. Начисто!
Кошмар какой! Я тогда здорово психанула, когда выяснилось, на что употребила «маман в законе» мой чудодейственный крем, но потом успокоилась.
Человек я отходчивый, а после драки кулаками не машут!
Какой смысл возмущаться, если крем уже не вернуть?
Посулила я Наталье Васильевне, скрипнув зубами, что поручение ее выполню, убрала баночку с землей в дорожную сумку, и думать о ней забыла.
Идиотка несчастная!
Ну, как китайцы откроют ее сейчас и спросят?
Что отвечать? Что эту землицу из-под жасминового куста, растущего на русском севере, я привезла сюда, за тридевять земель, по просьбе своей любимой свекрови?
Боюсь, трогательная история «мамы в законе» о дяди Васиной могилке не произведет на китайских стражей порядка должного впечатления.
Мне и самой, признаться, она кажется полным бредом!
Землицу, меж тем, уже рассыпали по столу.
— Mask. Маска! — поспешно пояснила я, не дожидаясь вопросов. — Маска для лица! — Для пущей убедительности я похлопала себя пальцами по лицу, а потом показала на надпись на баночке. — Видите, написано: «для лица».
— О! — Дружно удивились китайцы.
— Новая разработка, — я твердо стояла на своем, — земляная маска для лица. Есть маски из глины, а это из земли.
Алсуфьев приглушенно всхлипнул. То ли от смеха, то ли из сочувствия.
Я предупреждающе зыркнула.
Милиционеры с милиционершей опять о чем-то посовещались, надо признать, недолго, сложили землю обратно в баночку и заявили, что мы можем идти.
Наконец-то. Не прошло и года!
Что искали? Пес их знает.
Поставить меня в известность китайская милиция не сочла нужным.
— Зачем так переживать, Наташечка? — Пыхтел Алсуфьев, старательно заталкивая тяжелый чемодан на верхнюю багажную полку. — Ничего страшного не случилось. Мы же успели! Не надо расстраиваться.
— Гм, успели. Вскочили в самый последний момент в отходящий поезд!
— Но ведь вскочили же! И уже едем. Успокойся.
— Легко сказать «успокойся». У меня сердце колотится как овечий хвост. Я до сих пор в себя прийти не могу. А если б я оступилась и упала с платформы? Вниз?! На рельсы?!! Ой, даже представить страшно… Лучше не напоминай мне об этом. Я и так вся на нервах. Ты знаешь, Сережа, я поражаюсь, есть же люди настойчивые! Видят, что мы спешим, нет, пристали как банный лист к одному месту! Идиоты, прости, господи! Они же мне все вещи скомкали. Распотрошили весь чемодан, раскидали все по грязному столу, перепачкали, перемяли и обратно запихали как ни попадя. Теперь придется все заново перекладывать. Можно подумать, мне делать больше нечего, как только по два раза на дню чемодан переупаковывать. Я и так еле на ногах держусь. Кстати, где он? — Я растерянно оглядела тесное пространство купе.
— Кто, Наташечка?
— Мой чемодан.
— А-а, — понимающе закивал он и показал пальцем вверх. — Вон он, лежит на полке.
— Как на полке? Когда ты успел? Нет, Сережа, это невозможно. Зачем было запихивать такую тяжесть на самую верхнюю полку. Теперь придется опять снимать. Я ведь сказала, что мне надо заново аккуратно сложить вещи. Не могу же я ходить по Шанхаю мятым чучелом, будто меня корова жевала.
— Не переживай так, Наташечка. Право, не стоит. Ты в любом случае выглядишь отлично. К тому же в отеле, наверняка, найдутся и утюг, и горничная, которая выгладит все за символическую плату.
Ознакомительная версия.
