«Может, просто поболтаем в Сети?» — написала она в ответ.
«Конечно. — Марко прислал ей электронный адрес частного чата в Сети. — Я там под именем Франк. Почему бы тебе не быть Анной?»
Секунды — и вот они уже в собственной «клубной комнате».
Франк: Как дела?
Анна: Нормально.
Франк: Просто нормально?
Анна: Знал бы ты, сколько всего произошло со мной после Амстердама. Неужели мы расстались только вчера?
Франк: А кажется, что это было так давно, правда? Я скучаю по тебе.
Анна: Я тоже.
Франк: Я все думаю о ночи, которую мы провели вместе.
Анна: Я тоже.
Франк: Как обнимал тебя. Ласкал тебя, любил, пока не взошло солнце…
Анна: Марко, можно попросить тебя об одолжении? Давай придумаем другие имена. Меня бросает в дрожь при виде сочетания Анна Франк в подобном разговоре.
Франк: Ты права. Не беда. Тебе нужно лишь нажать на кнопочку «Смена имени» внизу страницы. Вот так!
Марко: Поняла?
Алекс: Ого! Так лучше.
Марко: Мы можем и поговорить. Почему ты не позволяешь тебе позвонить?
Алекс: Я не дома. Не в Цюрихе.
Марко: А где ты?
Алекс: Не могу сказать. Работаю над проектом. Кое-какие дела возникли в последнюю минуту.
Марко: Звучит загадочно.
Алекс: Так и есть. Я пытаюсь найти человека, которого, кажется, не существует.
Марко: Может, я приеду и помогу тебе? Кого ты ищешь?
Алекс: Человека, который, вероятно, уже давно умер.
Марко: И где ты его ищешь? На кладбище?
Алекс: Неплохая идея, но как-то поздновато направляться туда среди ночи.
Марко: Может, мне приехать на помощь? Быть твоим телохранителем? В конце концов, у меня черный пояс.
Алекс: Это я знаю. Ты показал мне парочку неплохих «упражнений» в Амстердаме.
Марко: Когда? На улице или в номере?
Алекс: И там, и там.
Марко: Боже! Жаль, что тебя нет рядом.
Алекс: Мне тоже жаль.
Марко: У нас в Бразилии есть слово, описывающее мои чувства. По-английски так не скажешь: Saudades.[43]
Алекс: Звучит красиво. А что оно означает?
Марко: Нельзя перевести. Что-то вроде сильного желания. Вроде: «Ты нужна мне прямо сейчас».
Алекс: Ты тоже нужен мне.
Марко: Я бы хотел быть сейчас с тобой. Смотреть в твои прекрасные глаза. Гладить твои длинные темные волосы. Обнимать тебя.
Алекс: Звучит заманчиво.
Марко: Знаешь, ты стараешься выглядеть сильной, но я вижу нежную, ранимую девушку.
Алекс: Правда?
Марко: Боже, если бы я мог быть сейчас рядом с тобой! Я бы обнял тебя и ласкал…
Алекс: Как именно?
Марко: Я начал бы с лица, потом перешел бы к щекам, ушам, потом к губам. Дальше вниз к твоим прекрасным длинным ногам. Затем медленно поднялся бы к животу, к груди. Мне нравится, что она маленькая. Именно такие — именно такие НРАВЯТСЯ в Бразилии.
Алекс: Правда?
Марко: Правда. Неужели ты не знала, что в Бразилии пластические хирурги занимаются в основном тем, что уменьшают размер груди?
Алекс: He знала.
Марко: Но у тебя грудь натуральная, верно?
Алекс: Конечно.
Марко: Я возбуждаюсь, даже просто думая… о тебе. Ты сейчас где?
Алекс: Сижу на кровати.
Марко: Как?
Алекс: Скрестив ноги. На коленях ноутбук.
Марко: Что бы я отдал, лишь бы находиться там! Что на тебе надето?
Алекс: Ты в самом деле хочешь знать?
Марко: Я хочу все знать о тебе.
Алекс: На мне только трикотажная рубашка.
Марко: И больше ничего?
Алекс: А почему ты спрашиваешь?
Марко: Из любопытства.
Алекс: Я не люблю виртуальный секс, если ты к этому клонишь.
Марко: Тогда давай поговорим по телефону.
Алекс бросила взгляд на старинный телефон рядом с кроватью.
Алекс: Пожалуй, я не буду разговаривать по гостиничному телефону. У тебя есть IР-телефония?
Марко: Это что такое?
Алекс: Телефон на базе компьютерных сетей. У тебя его нет?
Марко: Нет. Но почему мне просто не позвонить тебе? Ты где?
Алекс: Не могу сказать.
Марко: Почему?
Алекс: Просто не могу. Извини.
Алекс разбудил стук в дверь.
Это был Шандор при полном параде: с ярко-красным платочком в нагрудном кармане двубортного костюма, в клетчатой рубашке и галстуке «пейсли».[44] Через руку перекинут тяжелый зонтик с деревянной ручкой.
— Ой! Я вас разбудил? — спросил он с невинным видом.
— Честно говоря, да. — Алекс куталась в махровый халат. — Сейчас лишь половина девятого утра.
— Уже половина девятого!
— Я до поздней ночи сидела в Интернете — кое-что искала.
— Ну, нам тоже предстоит уйма работы, — энергично закивал Шандор.
— Прямо сейчас?
— Да, сейчас. — Его серо-зеленые глаза ощупывали ее тело. — Нам нужно идти не задерживаясь. Я не могу посвятить вам целый день. Давайте же. Одевайтесь.
Он попробовал протиснуться в номер.
— Я думаю, вы не намерены помогать мне лично. — Алекс твердо осталась стоять в дверном проеме.
— Ну как же! Я уже пообщался со служащими архива шестого округа. Коганы ведь жили на улице Андраши, нет? Разве не так сказал Руди?
— Да, но…
— К сожалению, у них нет свидетельства о смерти Аладара Когана. Коли на то пошло, и документов на других Коганов тоже нет. Но у меня родилась идея, — он хитро ухмыльнулся. — К сожалению, для этого вам придется одеться. Нам необходимо пойти в седьмой округ. Хотите, чтобы я подождал вас в номере?
Шандор собирался войти.
— Не могли бы вы подождать меня внизу? Я буду готова через несколько минут.
— Хорошо. Тогда встретимся в столовой. Но поторопитесь. Сегодня у меня есть еще дела.
Закрывая дверь, Алекс обнаружила на полу еще один конверт. Надорвала его. Это был факс от Руди. К нему прилагалось несколько страниц распечаток.
Дорогая Алекс,
Я вернулся в Интернет-кафе, где меня научили пользоваться поисковыми системами, которые ты мне показывала. Догадайся, что я нашел? Что Кипр уже много лет является основным центром отмывания денег, особенно для русской мафии. На Кипре предположительно более двадцати тысяч офшорных компаний, которые имеют дело с русскими. Но там не только они. Там все. Диктаторы, террористы, мафия. Список можно продолжать до бесконечности. Я прочитал, что даже Слободан Милошевич, югославский диктатор, очевидно, отмыл более четырех миллиардов долларов через банки и другие офшорные компании на Кипре.
Чрезвычайно важно, чтобы ты поскорее нашла эту семью. Необходимо удостовериться, что деньги, как и было запланировано, переведены с моего счета. Только тогда мы сможем вздохнуть спокойно.
Я весь день на похоронах Георга Охснера. Если буду нужен, звони на мобильный.
Руди.Алекс просмотрела те несколько страниц, которые Руди скачал из Интернета. Все они были из достоверных источников: сайтов Си-Эн-Эн, Государственного департамента США, Организации экономического сотрудничества и развития, газеты «Нью-Йорк таймс». В них подтверждалось то, о чем писал Руди. На Кипре обделывается уйма незаконных делишек.
«Возможно, он прав, — бормотала Алекс себе под нос, направляясь в ванную комнату. — Возможно, он во всем был прав».
Телефон зазвонил в тот момент, когда она выходила из душа. Звонил Шандор.
— Вы где? Я жду вас внизу в ресторане.
— Я спущусь через пару минут.
— Поторопитесь. Нам уже пора быть в пути.
Но сперва Алекс пришлось наблюдать за тем, как Шандор уплетает поистине все, что мог предложить дорогой «шведский стол»: сыры, тонкие ломтики вареного мяса, омлет, красный и зеленый перец, салат из капусты, моркови и лука, заправленный майонезом, огурцы и даже маринованную рыбу.
Сама она осилила лишь круассан и чашечку кофе.
— Дело обстоит так. — Шандор, как и вчера, разговаривал с набитым ртом. — Аладар Коган скорее всего умер — даже если он выжил в войну, что не исключается. Многие евреи в Будапеште выжили. Немцы оккупировали Венгрию лишь в конце войны, когда советские войска уже были на подходе. До этого считалось, что мы с Германией союзники и еврейский вопрос решим самостоятельно.
