Надо сказать, что брак Ирины и Феликса был бы невозможен, если бы не счастливое обстоятельство — в 1911 году, после большого и бурного обсуждения, на котором присутствовали заинтересованные лица — великие князья, Романовы пытались перекроить Основные законы Российской империи в части, касающейся закона о престолонаследии, принятые еще императором Павлом Первым. Государь, внимательно выслушав предложения членов своей семьи, утвердил только одну из предложенных родственниками революционных поправок. Эта поправка касалась разрешения на неравнородные браки князей и княжон императорской крови. Отныне такие браки становились возможными в случае одобрения их государем и при условии, что, вступая в неравнородный брак, князь или княжна императорской крови должны будут подписать добровольное отречение от прав на наследование престола. Был и еще один любопытный пункт в документе, принятом в 1911 году. «Права и преимущества супругов и потомства князя или княжны крови императорской при вступлении в брак с лицами несоответствующего достоинства имеют быть точно, в каждом отдельном случае, определяемы государем императором в особом по сему предмету указе Правительствующему Сенату».
Таким образом, права и преимущества и все привилегии неравнородных супругов находились всецело в руках правящего государя. От государя, от его расположения напрямую зависело все.
Полусоверенами семья Романовых насмешливо называла потомков мужчин, женившихся на женщинах из семейства Романовых. Полусоверены входили в императорскую семью, получали право числиться в Придворном календаре в самом конце списка, но не имели права на наследование престола. (Полусоверен — название английской монеты).
В марте 1915 года Феликса Юсупова увидела в доме «тети Ксении» дочь государя Ольга. С ее слов, государыня написала мужу: «Феликс… сущий штатский, одет во все коричневое, ходил по комнате, рылся в разных шкафах с журналами и, в сущности, ничего не делал. Весьма неприятное впечатление он производит — мужчина в такое время лодырничает».
Спасением Феликса от фронта занимались его мать, влиятельная и властная Зинаида Юсупова, и мать Ирины Юсуповой, великая княгиня Ксения. Они привлекли к делу военного министра и даже говорили об этом с государем. Но ничего определенного дамам добиться не удалось. Тогда возникла идея о Пажеском корпусе, откуда на фронт не призывали. Было, правда, одно неудобство — в Пажеский зачисляли знатных молодых юнцов, а Феликсу в то время было уже 28 лет. Из письма Зинаиды Юсуповой к сыну:
«Дело все-таки не сделано. По-моему, самое главное — выхлопотать отсрочку по болезни до февраля, с правом зачисления в Пажеский корпус. Об этом очень надо подумать».
Из наблюдений Сергея Витте, министра финансов, председателя правительства, члена Госсовета:
«…когда я был министром финансов, я узнал, что представляют собою большинство знатных особ и семей петербургского света. Они отличаются от обыкновенных людей не столько большими положительными качествами, как большими качествами отрицательными.
На свете много есть алчных людей, так как это чувство до известной степени есть закон природы, это есть самозащита, у знати же это чувство во сто раз больше, чем у обыкновенных людей. Если обыкновенный человек эгоистичен и алчен, то он такой вследствие сознания, что ему нужно жить, что иначе он и его семейство умрет, что нужно обеспечить жизнь своего семейства… у знати же алчность очень часто является из-за любви к богатству и роскоши, из-за любви к власти… особенно к власти внешней, которую это богатство дает… Я не говорю это по отношению всех знатных лиц, но многие из них — величайшие лицемеры и жадны бесконечно. Они горды… и готовы пресмыкаться…»
Когда Григорий Распутин составлял описание своей жизни, он озаглавил свою биографию «Житие опытного странника». Что проповедовал опытный странник? Как он понимал духовный опыт? Приведем текст одной из проповедей: «Горе на земле — радость на небе… За что радость на небе? — За скорби, за молитвы… В скуке — молись, увидишь, радость восторжествует в тебе. Очень трудно — молись, и если потеря — молись. Бог обратит своими судьбами потерю.
Молись за разные нападки, молись! И злоба разбирает — помолись, забудешь врагов.
Очень не хочется молиться — молись, это более услышит Бог. Заставишь себя — это послушание небес, высота доброты…
И за болезнь — молись, — Бог покажет истину, и увидишь сам, что страдание — с Богом беседа.
Молись, и враги поклоняться, не перед тобой, а перед Богом, потому что Господь пребывает в человеке, когда он молится…
Молись странно, молись душой, молись помочь — и это — доброе дело… Молись в трудах, труд — добрых дел молитва. Храм будет для тебя обновлением…
Молись, когда враги ищут посрамить тебя, и когда радость — молись, и когда обманывают — молись, потому что делают опыт…
Опыт очень высоко стоит, без опыта человек не может доброго дела делать… Молись! Опыт — глава жизни и златницы идеал. Ошибка — наука! Молись, научишься… более всего, ошибка научит быть христианином. Молись — ошибка пропадет…
Гордость мучает — молись, поправишься. Молись, и для тебя Святые тайны станут обновлением души и тела.
Из воспоминаний дочери Распутина, Матрены:
В первый раз я увидела Юсупова в ноябре 1916 года. Я возвращалась из театра. Вернувшись домой поздно вечером, я застала у отца в столовой неизвестного гостя. Отец, показалось мне, был смущен, и в его проницательном взгляде мне почудились настороженность и скрытая неприязнь. Вопреки обычаю, он не представил меня своему гостю, а напротив, поспешно отослал к себе в комнату. Из темноты своей комнаты я внимательно наблюдала за неизвестным гостем. Лицо у него было бледное и усталое, словно он страдал бессонницей. Под глазами — темные круги. Рот и подбородок вялые, своенравные, голос женственный, высокий, а манеры — жеманные… Гость был одет во все черное, в прекрасный черный костюм, наверное, очень дорогой. Он произвел на меня сильное, но неприятное впечатление. И я с чувством неприязни и непонятного страха закрыла дверь.
Утром за завтраком я узнала, что ночной гость — это князь Феликс Юсупов-младший. Отец рассказал мне, что встречу устроила Муня Головина. Отец рассказал мне, что Феликс — сын Зинаиды Юсуповой и друг Елизаветы Федоровны, сестры государыни. Обе женщины считают себя непримиримыми его врагами и ненавидят его. Отец сказал, что надеется при помощи Феликса встретиться с этими женщинами, поговорить с ними, объяснить им, что он — не такой негодяй, каким они его считают. Отец мечтал помирить двух сестер — государыню и Елизавету Федоровну. Я возражала отцу. Мне казалось, что Феликсу нельзя доверять. Я спрашивала, почему он пришел поздно, ночью, словно вор? Отец ответил очень осторожно, с трудом подбирая слова… Он сказал мне, что Маленький Юсупов — очень слабый… он грешник. Но он раскаивается в своих грехах и приходит за советом, спрашивает, как ему преодолеть свои грехи. Он просит о помощи, а в этой просьбе нельзя отказывать. Кроме того, Феликс жалуется на свое здоровье, просит помочь. А ночью приходит, потому что боится — узнают родители и лишат наследства. Потом он сказал, что должен помочь Маленькому и завоевать доверие этой могущественной семьи, ведь у государей так мало искренних друзей. Он долго думал, потом еще добавил, что старается хорошо относиться к Феликсу, и жалеет его. Что с Божьей помощью постарается сделать для него все, что в его силах. Но нас, своих дочерей, он просит не попадаться на глаза Маленькому, а если встречи будет не избежать, то мы — я и Варвара — должны быть вежливы, но должны держаться в стороне. Я ответила отцу, что мне нетрудно будет исполнить его просьбу. Мне действительно это было легко: я не доверяла князю Юсупову, и он мне не нравился. И с тех пор Юсупов начал часто приходить к нам. Возвращаясь домой, я часто заставала Юсупова за беседой с отцом. Юсупов чаще всего приходил по черной лестнице и устраивался в столовой. В эти последние дни нервозность отца все усиливалась. Он часами сидел, устремив взгляд в пустоту. Казалось, ему стоит больших усилий прийти в себя».
Впоследствии избранный Юсуповым предлог стал основанием для самых нескромных и неприличных предположений. Много писали и говорили о том, что князь Юсупов «предложил развратному мужику свою жену».
Свидетельств о том, что Григорий Распутин никогда не ел ничего сладкого, совершенно достаточно, чтобы безусловно установить: это основательно подкрепленный самыми разными свидетельскими показаниями факт. Он документально установлен и запротоколирован, в числе прочих, в следственных материалах ЧСК. Дочь Григория Распутина, Матрена, утверждала, что отец никогда не ел сладостей, мяса и пирожных.
