— Это ложь! — вскричал Кулаков, сделав шаг от своего стула и указывая на Скорпиона. — Они действовали вместе.
— Молчать! — сказал узколицый судья, подняв руку в знак того, что требует тишины. — Заключенная Ирина Шевченко здесь?
— За дверью, — сказал Кулаков.
— Приведите ее, — сказал узколицый судья.
Кулаков дал знак одному из охранников, и через несколько мгновений Ирину ввели в помещение. На ней была серая тюремная рубашка, волосы были коротко подстрижены. Она выглядела бледной и очень худой.
Ее усадили на стул недалеко от Скорпиона. Пока ее вели, глаза Скорпиона искали встречи с ее глазами. «Она выглядит испуганной», — подумал он. Он попытался улыбнуться ей, но видел, что она в ужасе от его внешности, его изможденности и его кровоподтеков.
— Вы Ирина Михайловна Шевченко? — спросил узколицый судья. Она кивнула. Он посмотрел в свои бумаги. — Вы были руководителем избирательного штаба Виктора Ивановича Кожановского?
— Да, — сказал она. Ее голос был так тих, что им пришлось напрячься, чтобы услышать ответ.
— Говорите громче, — потребовал один из судей с козлиной бородкой под Ленина.
— Да, — сказала она громче.
— Знаете вы этого человека? — спросил узколицый судья, указывая на Скорпиона.
— Да.
— Вы были с ним на стадионе в Днепропетровске, когда был убит Черкесов?
Ирина вопросительно посмотрела на Скорпиона.
— Смотрите на меня, а не на него! — загремел узколицый судья. — Вы были с ним?
— Да.
— Чтобы убить Черкесова?
— Нет, чтобы остановить Пятова, — вскричала она. — Мы старались предотвратить все это!
— Даже если бы это вовлекло Украину в войну с Россией? Ваши политические амбиции важнее родины?
— Нет! Мой отец Мыкола Шевченко был основателем «Руха», народного движения, без которого мы бы не стали независимой страной. Украина все еще оставалась бы областью России.
— Ложь! Вы видите, как она переворачивает факты?! — вскрикнул Кулаков, вскакивая на ноги. — Что делала руководительница избирательного штаба Кожановского на митинге Черкесова? Она была там для того, чтобы туда мог попасть ее любовник!
И он указал на Скорпиона.
— Они виновны в равной мере, — настаивал Кулаков.
Узколицый судья смотрел на Ирину.
— Вы были в интимных отношениях с этим человеком, Скорпионом?
Ирина с отчаянием взглянула на Скорпиона:
— Прошу прощения, они заставили меня признаться.
Потом она посмотрела на узколицего судью:
— Они такое проделывали со мной, эти сволочи! Господи, неужели я должна говорить об этом?
— Молчать! — крикнул узколицый судья, хлопнув ладонью по столу.
— Она ублажала его, — сказал Кулаков. — Это было частью платы ему за убийство Черкесова. Она была его подстилкой. Признайся, — сказал он, обратясь к Ирине.
— Это правда? Вы были любовниками? — спросил узколицый судья, вперив в нее взгляд.
Она отчаянно пыталась смотреть на Скорпиона, ее глаза блестели.
— Да, — прошептала она. — Это правда.
— Зачем мы тратим время, слушая все это вранье? Они признались, что были вместе. Этот человек, — Кулаков указал на Скорпиона, — признался, что убил на стадионе семерых, даже если не считать Черкесова и других, находящихся в автомобиле. Он был последним, кто видел Шелаева, которого нашли мертвым. Оба эти преступника признались в своих преступлениях! — говорил Кулаков судьям. — И они не представили доказательств своей невиновности или раскаяния. Чего еще нам нужно?
— Я согласен, — сказал судья с козлиной бородкой. — Доказательства более чем убедительны.
— Я тоже, — сказал узколицый судья. Судьи начали совещаться. Они что-то говорили и кивали головами. Ирина повернулась к Скорпиону:
— Прости, я не смогла выдержать этого.
— Ты назвала им мою кличку «Скорпион»? — спросил он шепотом.
— Господи! — вскрикнула она, глядя в сторону. — Так-то ты думаешь обо мне?
Судьи, по очереди склоняясь над бумагой, подписывали ее.
«Они собираются приговорить к казни нас обоих», — понял Скорпион. Для него это было делом предрешенным, но для Ирины еще оставался шанс.
— Мы пришли к заключению, — начал узколицый судья.
— Подождите, — закричал Скорпион. — Вы неправильно поняли. Она не совращала меня! Это я ее соблазнил! Я убил Черкесова! Это был западный план. Ирина, — он указал на нее, — пыталась остановить меня. Я заставил ее остаться со мной после убийства. Я убил его! Она невиновна!
— Так вы признаетесь в убийстве Черкесова? — спросил узколицый судья.
— Да, это я убил его. Она тут ни при чем, — сказал Скорпион глядя на Ирину.
— Почему вы убили его? Что вами двигало?
— Мне заплатили.
— Но кто? Кому нужна была смерть Черкесова?
— Международному конгломерату, который полагал, что Кожановский будет больше учитывать интересы Запада. Здесь все знают, что Кожановский хочет сближения с Западом.
— Американская компания? — уточнил узколицый судья.
— Международная компания, но да, с Запада, — сказал Скорпион.
Какое-то время все молчали.
— Он лжет. Он пытается спасти ее, — сказал Кулаков, глядя на Скорпиона.
— Это глупо, — возразил Скорпион. — Если, как вы признаете, она втянула меня в эти дела, если из-за нее мне грозит смерть, зачем мне спасать ее? Я должен был бы желать ее смерти.
Узколицый судья какое-то время смотрел на Скорпиона. Все молчали. Затем он обратился к двум остальным и что-то быстро прошептал им. Судья с козлиной бородкой с чем-то не соглашался. Внезапно возникло движение.
В помещение вошли два черноповязочника, каждый из них держал руку на кобуре. За ними вошел еще кто-то в сопровождении двух других черноповязочников. Узколицый судья уже хотел было возмутиться, но, увидев, кто вошел, осекся. Скорпион узнал вошедшего сразу. Плотного сложения, лысый, в очках с роговой оправой.
Это был Горобец.
— Выбачьте (извините), что прерываю ваш процесс, — сказал Горобец знакомым мягким голосом.
— Ваш приход, министр, — честь для суда, — сказал узколицый судья.
Горобец прошел к столу и, склонившись к судьям, стал что-то говорить им. Один раз он оглянулся и посмотрел на Скорпиона, а затем на Ирину. Он и судьи поговорили еще несколько минут, и Горобец повернулся к выходу. Он еще раз глянул на Ирину, а потом бросил долгий жесткий взгляд на Скорпиона. Затем он и черноповязочники вышли.
— Что происходит? — шепотом спросила Ирина у Скорпиона.
— Их планы изменились. Ты стала предметом торга, — ответил Скорпион также шепотом.
Судьи совещались, раз, а потом и другой бросив взгляды на Скорпиона и Ирину. Похоже, они пришли к соглашению. Узколицый судья пометил что-то на бумаге и подписал ее. Затем он повернул бумагу так, чтобы двое других судей могли завизировать ее, и обратился к Ирине:
— Ирина Михайловна Шевченко, основываясь на показаниях подсудимого, известного под именем Скорпион, а также на дополнительной информации, представленной вниманию суда, мы сочли свидетельства о вашей виновности в убийстве Юрия Дмитриевича Черкесова недостаточными. Вы свободны, но вы должны понимать, что в случае появления новых свидетельств обвинение может быть вам предъявлено вновь. Вы можете идти.
Ирина встала и подошла к Скорпиону.
— Заседание суда не является открытым, Ирина Михайловна. Уходите немедленно, — потребовал узколицый судья.
— Что вы собираетесь с ним сделать? — спросила Ирина, указывая на Скорпиона.
— Уберите ее! — приказал узколицый судья.
— Нет! Идиоты, он делает это ради меня! Он невиновен! — кричала Ирина, глядя на Скорпиона, словно стараясь запомнить его лицо, пока двое охранников тащили ее из помещения.
Узколицый судья холодно смотрел на Скорпиона.
— Майкл Килбейн, известный также под именем Питера Рейнерта и как иностранный агент Скорпион, суд приговаривает вас к смертной казни за убийство Юрия Дмитриевича Черкесова. Приговор должен быть приведен в исполнение в течение сорока восьми часов. На этом заседание суда закрывается, — сказал узколицый судья, собирая свои бумаги.
