Ознакомительная версия.
– Как вы плохо думаете о своих коллегах из милиции, – упрекнул его Вигунов. – Что значит «убрал», вы считаете, что офицер милиции может предложить вам – офицеру КГБ или как у вас называют теперь? МНБ, выполнить подобное задание? Да я бы с вами и говорить на такую тему не стал. Вы бы меня немедленно выдали. Потребовали бы встречи со своим адвокатом или с моим руководством и сразу бы меня выдали. Я не настолько глуп, Курбанов, чтобы предлагать вам, политическому диссиденту, подобную сделку.
– Что вам нужно? – устало спросил Саид.
– Ничего. Сущий пустяк. Мне нужно, чтобы вы оказались на одной презентации, которая состоится через несколько дней. Разумеется, мы вас выпустим перед самым началом презентации. Заранее хочу предупредить, чтобы вы не пытались бежать, вокруг вас будет человек двадцать моих людей. Любая попытка будет пресечена самым решительным образом. Мне нужно, чтобы вы оказались на этой презентации и высказали свою точку зрения одному чиновнику. Так сказать, «глас народа, глас божий».
– И только? – не поверил Саид. – Вы хотите сказать, что вы выпустите меня из тюрьмы, отправите на презентацию, чтобы я покритиковал какого-то чиновника, а затем отпустите меня и дадите документы и деньги? Неужели я должен вам верить? Или вы считаете меня идиотом?
– Хватит, – поморщился Вигунов, – не нужно передергивать. Мы наймем вам лучшего адвоката и вытащим из тюрьмы. Потом мы отвезем вас на презентацию. Только там вам нужно будет не просто покритиковать чиновника, а подойти к нему и дать пощечину. Желательно при всех. И желательно сделать это до того, как вас схватит его охрана. Вот, собственно, и все. Конечно, после этого скандала вас снова арестуют. Но за пощечину в нашей стране в тюрьму не сажают. Если чиновник захочет, он сможет подать на вас в суд, но я думаю, что он не станет позориться. И вас отпустят через двадцать четыре часа. После чего вы можете убираться куда хотите.
Саид задумался. Он смотрел на своего собеседника и молчал.
– Вам что-то непонятно? – спросил Вигунов.
– Зачем вам это нужно? – тихо уточнил Саид.
– Нужно, – ответил Вигунов, – я же не спрашиваю вас, зачем вы стали диссидентом? Я вас была прекрасная должность, вы были на хорошем счету. Зачем вы полезли в политику? Или вы действительно озабочены правами человека в вашей стране? В таком случае вы избрали не ту профессию. Вам нужно было стать врачом или журналистом. Я ведь ознакомился с вашим делом. Вас уволили из органов после очередной попытки переворота в вашей стране. Вы никакой не диссидент, Курбанов. Я вас шла обычная борьба между кланами, ваши проиграли, и вас выперли из органов. И только после этого вы стали критиковать существующий у вас режим. Что мешало вам делать это до того, как вас выгнали? Или ваши политические взгляды так резко изменились? Не нужно доказывать мне, что вы боретесь за счастье народа. Смешно, когда офицер службы безопасности говорит такие вещи. Я ведь несколько лет работал на юге, знаю ваши обычаи, знаю, что там у вас происходит. На самом деле один клан борется с другим кланом за доступ к государственным средствам. За право бесконтрольно распоряжаться имуществом вашей страны. Вот вам и вся политика.
– Неправда, – возмущенно закричал Саид, вскакивая со стула, – меня уволили из-за моих взглядов! Я ни разу в жизни ни у кого не взял денег. Я не брал взятки.
– А вам их давали? – цинично спросил Вигунов.
– Иногда предлагали, – признался Саид, снова усаживаясь на стул. – Значит, вы хотите скандала? Хотите опозорить кого-то из своих чиновников? Тогда почему не нанимаете кого-нибудь из своих? Зачем вам нужен я?
– Вы задаете слишком много вопросов. Я вас есть одна минута, чтобы ответить. «Да» или «нет». Если вы скажете «да», то я сейчас выйду отсюда и поеду к адвокату. Мне придется заплатить очень большие деньги, чтобы он согласился вас отсюда вытащить. А потом вы поедете со мной на презентацию и, пробившись к чиновнику, дадите ему пощечину. Мы объясним вам, что нужно будет говорить, когда вас схватят. Когда вас снова отпустят, вы сможете уехать из Москвы.
– Где гарантия, что меня снова отпустят?
– Если мы можем добиться вашего освобождения сейчас, когда вы сидите в тюрьме как государственный преступник и ваше посольство требует вашей выдачи, то я думаю, что мелкое хулиганство, за которое вас арестуют, будет для нас не столь сложной проблемой.
– А если вы решите меня убрать?
– Я вас извращенное мышление, – строго заметил Вигунов. – После того как вы так громко заявите о себе, о вас будут писать все газеты и журналы страны. О вас будут говорить по всем каналам телевидения. Неужели вы думаете, что кто-то решится убрать вас в подобных обстоятельствах. Это немедленно вызовет такой грандиозный скандал, что лучше даже не пытаться. Не говоря уже о том, что будет назначено специальное расследование. Гораздо удобнее убрать вас прямо сейчас, пока вы никому не известны.
Саид молчал. Он обдумывал это странное предложение.
– Я вас не так много времени, – заметил Вигунов, – если вы не согласитесь, вас выдадут вашему посольству уже завтра утром. И вот уж тогда у вас действительно не будет никаких гарантий. И ни один журналист не узнает, что с вами случилось. Я предлагаю вам выбор. Либо глупая, бесславная смерть у вас на родине, либо свобода, широкая известность и обеспеченная жизнь. После вашего поступка вас наверняка не выдадут. Более того, если я назову вам имя человека, против которого будет направлен скандал, вы наверняка согласитесь. Вы даже сможете сказать, что ударили его в знак протеста против проводимой им политики и против его поддержки существующего у вас в стране режима, чтобы не пострадал ваш имидж борца за справедливость. По-моему, трудно придумать более идеальное предложение.
– Вы хотите вытащить меня отсюда только для того, чтобы я ударил неизвестного мне чиновника?
– «Ударил» – слишком сильное слово. Достаточно, если вы дадите ему пощечину при всех. Чтобы этот момент был зафиксирован на пленке. Вот и все, что от вас требуется. Потом можете говорить все, что угодно, обосновывая свой поступок.
– И вы меня выпустите?
– Конечно, – кивнул Вигунов, – мы же не можем вас повезти на презентацию прямо из тюрьмы. Я гарантирую вам освобождение в течение ближайших трех дней. Лучший адвокат Москвы будет заниматься вашим делом. Единственное условие – после освобождения вы проведете несколько дней вместе с нашими людьми за городом, чтобы исключить всяческие неожиданности. А после презентации вы можете делать все, что хотите. Вы станете национальным героем не только нашей, но и своей страны. О вас будут писать все газеты. Что вам еще нужно?
– Я должен подумать, – нахмурился Саид, – ваше предложение слишком необычно.
– Думайте, – согласился Вигунов, – только учтите, что у вас не так много времени. И если вы не дадите мне ответ сегодня, завтра может быть уже поздно. Вы же опытный человек, должны все понимать.
– Против кого вы готовите эту провокацию? – неожиданно тихо спросил Саид.
– Этого я вам не скажу, – ответил Вигунов, – об этом вы узнаете только на презентации. Согласитесь, что у меня тоже должны быть какие-то гарантии. Если в последний момент вы передумаете и захотите отказаться, мы вас уберем. Прямо во время презентации. Очень тихо и быстро. И тогда никто не узнает, что с вами случилось.
– Вы продумали все варианты.
– Конечно. Я к вам пришел с серьезным предложением. Или вы считаете, что я шутил, когда предлагал вытащить вас отсюда? Вы думаете, это легко сделать?
– Я знаю, что нелегко.
– В таком случае я жду вашего решения, – подытожил Вигунов. – Поймите, что такой шанс выпадает один раз в жизни. Вы спасаете не только свою жизнь, вы спасаете свою честь. Вам ведь известны все методы, к которым будут прибегать ваши бывшие коллеги, чтобы получить от вас нужные им сведения. Вас сломают на первом же допросе. Сейчас необязательно избивать человека, чтобы заставить его говорить. Есть масса различных психотропных препаратов, под действием которых вы скажете все, что им нужно. Все будут считать вас подлецом и предателем, даже ваши родные. Неужели я должен вам все это объяснять?
– Когда состоится презентация?
– Через четыре дня, в пятницу.
– А когда меня отсюда выпустят?
– Я пока не говорил с адвокатом. Это ведь не так легко сделать, сами понимаете. Но я думаю, что через два дня.
Саид закусил губу. Он смотрел на Вигунова и долго молчал. Долго и тяжело. Потом наконец кивнул головой.
– Ну вот и хорошо, – поднялся Вигунов, – я думаю, что вы сделали правильный выбор.
День семнадцатый. Москва. Ясенево. Вторник. 10 июля.
Он давно не был в Ясенево. Много лет назад здесь был создан целый комплекс для сотрудников Первого главного управления КГБ СССР. В восьмидесятые годы, работая экспертом в международных организациях, он несколько раз приезжал сюда. С распадом страны его визиты в Ясенево прекратились. За восемь лет здесь произошли разительные перемены, были переоборудованы некоторые помещения, появилось много современной техники. И люди стали совсем другими. Прежние, ощущая себя сотрудниками всесильной организации, сама принадлежность к которой свидетельствовала об их особом статусе, были замкнутыми и молчаливыми. Сейчас в коридорах попадались молодые люди в строгих костюмах, которые приветливо здоровались и живо общались друг с другом, не обращая на Дронго никакого внимания.
Ознакомительная версия.
