— А как же.
* * *
Из кухни пахло стряпней.
— Кофе?
Жена Джордана поставила перед ними тарелки: мясо, омлет, жареная картошка.
— Лучше чаю.
Она подала ему кружку и оставила их вдвоем.
— Так что дальше?
О том, что кабинеты на Холме прослушиваются, знали только Донахью, Пирсон, Джордан и он сам. И только они с Джорданом знали о бомбе в Арлингтоне — человеку, который ее разряжал, было сказано лишь то, что́ ему следовало знать.
— Есть три варианта. — Хотя потом останется лишь один.
— Сказать властям. — Этого они не сделают.
— Сказать Донахью. — А это сделать придется; надо только решить, когда.
— И начать поиски виновных. — Это они уже решили раньше.
Если использовать Донахью как наживку, то обязаны ли они сказать ему об этом и имеет ли он право знать — они быстро обсудили все за и против. Если сказать ему заранее, он поведет себя неестественно; это может встревожить оператора с пультом дистанционного управления, и тогда они его не заметят. Но бомбы в Арлингтоне больше нет — значит, непосредственная угроза его жизни отпала, и пока Донахью можно ничего не говорить.
— Как насчет бомбы? — спросил Джордан.
Потому что, когда взрыва не произойдет, у злоумышленников будут два возможных пути. Либо они попытаются скрыть попытку покушения, изъяв бомбу — а это рискованно, — либо не станут изымать ее, что тоже связано с риском.
Но, скорее всего, они выберут второй вариант. Если Донахью приедет на кладбище, не приняв дополнительных мер безопасности, злоумышленники решат, что бомба не найдена. А если ее найдут позже — через день, через неделю, через месяц, — не будет никаких причин связывать ее с Донахью. Кроме того, когда ее найдут, власти решат, что ее поставил сумасшедший, ненавидящий Кеннеди, и прикроют дело, чтобы не вызывать подражаний.
Значит, противник не станет пытаться изъять бомбу.
Однако…
Хазлам вспомнил один момент… Тот день, когда он стоял в Библиотеке Конгресса… В зале истории Сената… Тот вечер, когда они с Донахью были одни в тиши его кабинета…
Однако если они совершили одно покушение, они совершат и второе.
— Знаешь кого-нибудь, кто мог бы поглядеть ее? — спросил он.
Не того, который ее обезвреживал. А скорее, эксперта, который мог бы сказать им, кто ее делал. Не обязательно назвать имя — просто выяснить что-то о нем, о его окружении. Человека, который мог бы сравнить эту бомбу с другими и обнаружить соответствия, если они есть.
— Это я устрою.
— Так как сделаем сегодня утром?
И они приступили к обсуждению.
* * *
Ворота Арлингтона открылись в девять; утро было солнечным, с Потомака веял легчайший ветерок. В девять пятнадцать на кладбище потянулись машины и автобусы; к половине десятого стоянка наполовину заполнилась, и летние посетители растеклись по склонам холма.
Мужчина по фамилии Конгдон был незаметен — среднего роста, стандартное лицо и одежда. Ничто не выделяло его из группы туристов, к которой он пристал, и ничто не говорило о том, что в правом кармане его пиджака лежит пульт дистанционного управления — пластиковый корпус размером три на два дюйма и в четверть дюйма толщиной и с утопленной кнопкой, чтобы предотвратить случайное нажатие, и вдобавок с той же целью обмотанный толстой резиновой лентой.
Мишень прибудет в десять, предупредили его. Выйдет из машины и без сопровождающих пойдет к могиле.
Конгдон уже сходил туда и посмотрел, как и что. Вверх по лестнице, затем по дорожке; потом ступеньки с пандусами для инвалидных колясок, а через два шага еще четыре ступеньки; затем вдоль гранитной стены до середины лестницы, ведущей к могиле, и налево. Три ступени, два шага вперед и последние восемь ступеней, место, где гранит сменяется мрамором. Задание должно быть выполнено, когда мишень ступит на первую мраморную ступеньку.
Имелись четыре точки, откуда он мог видеть мишень в решающий миг. Он побывал на том месте, где будет стоять мишень, и убедился в этом, потом обошел все четыре точки и перепроверил свои наблюдения.
Первая была рядом с самим памятником, справа от лестницы, если смотреть снизу, — именно туда охрана оттеснит толпу, которая обеспечит ему прикрытие.
Вторая находилась на вершине холма, перед мавзолеем Кастис-Ли, но оттуда он не видел нужной ступеньки.
Третья была на маленькой площадке посреди дорожки, ведущей к мавзолею Кастис-Ли, справа от памятника, если глядеть вверх; оттуда не видно нужной ступеньки, зато можно пронаблюдать за движениями мишени и сосчитать ее шаги.
А четвертая была еще ниже по склону, ярдах в семидесяти от мишени, — но оттуда он мог увидеть ее, лишь находясь на строго определенном месте между рядами могил, в начале которых стояли памятники Джеймсу Фелану, военному связисту из Пенсильвании, и Рою Маккормаку, офицеру из Нью-Йорка.
Первая точка находится слишком близко к месту взрыва. Другие дальше — значит, уйти с них легче, но там он будет один. В первой же точке его скроет толпа, а после взрыва начнется такая паника, что его все равно никто не заметит.
Было без пяти десять. На мосту через Потомак показались три следующие друг за другом машины. На кладбище охранники оцепили памятник Кеннеди и закрыли ведущую к нему дорогу. Люди поняли, что намечается нечто необычное — видимо, кто-то из знаменитостей собирается отдать Кеннеди долг памяти, — и стали оглядываться по сторонам, а охранники оттесняли их к краю мемориального комплекса.
Пульт управления с радиусом действия в сто ярдов — Хазлам и Джордан уже сделали свое заключение. Оператор — либо мужчина, либо женщина, причем последний вариант весьма вероятен. Четыре позиции, одну и которых он — или она — должен занять, если хочет видеть место предполагаемого взрыва.
Машины проехали через Мемориал-гейт, затем свернули влево, через Рузвельт-гейт и на Арлингтонское кладбище, потом повернули направо, вверх по склону, к памятнику Кеннеди, и остановились; шоферы открыли дверцы пассажирам, и те стали выбираться наружу. Донахью, Кэт и девочки. Пирсон и Эви; основные помощники Донахью и члены «военного совета». Донахью нагнулся, достал с заднего сиденья две гвоздики и снова расправил плечи; потом, оставив всех у машин, двинулся по дорожке.
Хазлам и Джордан озирали лица людей, ожидая, когда кто-то из них себя выдаст.
Восемь ступенек — Конгдон начал считать, — затем поворот налево. Утро стало еще ярче и теплее, на синем небе не было ни облачка.
Две ступени с пандусами для инвалидов, затем еще четыре. Полированные мраморные плиты справа, зелень холма и гранитная стена слева.
Восемнадцать шагов до очередного поворота налево, до того места, где мишень начнет подниматься по двум последним лестничным пролетам, — это Конгдон помнил. Он сунул руку в карман и сдвинул с кнопки резиновую ленту.
Шесть шагов. Женщина слева от Конгдона узнала Донахью. Девять шагов. Военный справа рассказывал о том, как Донахью помогает семьям пропавших без вести. Двенадцать. Читал статью пару недель назад — голос сзади. Вроде бы он будет баллотироваться в президенты. Восемнадцать.
Донахью повернул налево, к последним гранитным ступенькам.
Первая ступень. Не трогай кнопку, напомнил себе Конгдон; иначе бомба может взорваться раньше времени.
Вторая. Ну вот, сейчас, подумал Джордан.
Третья. Еще четыре секунды, подумал Конгдон; может быть, три. Два шага по плите между ступенями, и мишень достигнет белого мрамора, ступит на первую мраморную ступеньку.
Будь внимателен — Джордан слегка напрягся. Слушай, сказал себе Хазлам. Расслышь звук и постарайся заметить панику на чьем-то лице.
В его кармане, так же, как и у Джордана, лежал приемник ICON-R1, настроенный на частоту сигнала, от которого полагалось сработать детонатору. Расслышь сигнал, когда этот ублюдок нажмет на кнопку, потом постарайся заметить его реакцию, когда Донахью не взлетит на воздух. Они с Джорданом знали, что́ каждый из них должен делать; внизу на стоянке ждали машины, снабженные следящими устройствами, чтобы сесть преступнику на хвост.
Донахью поглядел вверх — там, на фоне неба, вырисовывался мавзолей Кастис-Ли — и поставил ногу на первую из белых ступеней. Конгдон нажал на кнопку; мускулы его лица слегка напряглись в ожидании взрыва.
Засек — Джордан чуть изменил позу. Засек — взгляд Хазлама, не задерживаясь, скользнул по тому человеку.
Донахью достиг верха лестницы и чуть помедлил.
Что, черт возьми, случилось — Конгдон пытался подавить панику. Попробуй повторить, когда мишень пойдет обратно, подумал он, — но тогда вокруг будут люди, и они защитят мишень от взрыва. Он заметил, что до сих пор держит палец на кнопке, и убрал его.
Все ясно, подумали Хазлам и Джордан, переглянувшись для подтверждения. Однако больше не сделали ничего, что могло бы спугнуть оператора.
