Вернувшись в гостиную, маленьким ковриком он прикрыл кровавую лужу. Выглядело не здорово – как пластырь на пальце. Еще больше крови оказалось в коридоре, по которому он тащил тело, и не было иного способа уничтожить следы, кроме как соскрести и смыть все это, но у него не было ни щетки, ни ведра. Этим занималась его уборщица, приходившая раз в неделю.
Внезапно Кул понял, что все его старания без толку, и раздражение и гнев сразу испарились, осталось только безнадежное отчаяние.
Вновь зазвонил телефон. Это могли быть Серафима или Тиссон. Но оказалась Элис.
– Пит? Я рада, что ты еще дома. Боялась, ты уже ушел на работу.
Он начал было говорить, что и не собирался, но спросил:
– А в чем дело?
– Хочу с тобой поговорить, только и всего.
– Что толку, – сказал Кул. – Я же извинился, хотя и понимаю, что слишком виноват. Это было непростительно.
– Ты в самом деле сожалеешь?
– Нет, – буркнул он. Ему показалось, что она рассмеялась.
– Позволь мне пригласить тебя на завтрак, милый. Твое опоздание я объясню.
– Элис, я не могу. Что-то случилось с моим братом Гидеоном, и я не могу даже выбраться в город.
В ее голосе звякнул металл.
– Через пятнадцать минут я буду у тебя.
– Нет, Элис!
Она повесила трубку, он тоже. Пятнадцать минут... Она достаточно упряма.
Казалось, его затягивает в нарастающий водоворот, и бороться с этим – все равно что пытаться остановить океанский прилив. Он схватил шляпу и пальто и поставил мебель на место. За исключением ковра, комната выглядела вполне естественно. Кул запер стол, окинул взглядом на прощание свои картины и подумал, когда увидит их еще. Потом пересчитал деньги в бумажнике и нашел там меньше тридцати долларов. Придется заглянуть в банк.
Он все еще стоял у окна, когда увидел перед домом полицейскую машину.
Кто-то вызвал полицию... Он вспомнил, как легко Серафина ускользнула от проблем с телом Рамона Гомеса. И был еще один человек, который раскрыл дверь достаточно широко, чтобы увидеть труп в его квартире. Кул покачал головой. План разрабатывать придется позже.
Он проследил, как двое полицейских вылезли из патрульной машины и вошли в их подъезд. Тогда он вышел из квартиры и, миновав лифт, стал спускаться по лестнице.
Лифт пошел наверх, едва он только миновал последний пролет лестницы и начал спускаться в вестибюль. Кул полагал, что оба полицейских поднимаются наверх, но увидел, что один остался входа и грел руки на батарее парового отопления. Тут же крутился почтальон, опуская письма в прорези почтовых ящиков.
Он не колебался. Отступать слишком поздно. И почтальон, и полицейский повернулись в его сторону, а он заставил себя неторопливо шагать к выходу. Почтальон его знал, и если окликнет, полицейский тоже будет знать.
– Доброе утро, сэр, – поздоровался почтальон.
Кул кивнул и приостановился. Странно, если бы он прошел мимо, не захватив своей почты. Тем более, там могло быть письмо от Гидеона, которым интересовались слишком многие.
Он задавал себе вопрос, что делает другой патрульный наверху. Сейчас он должен быть у двери его квартиры. Возможно, постучит, немного подождет, потом проверит замок и увидит, что он сломан.
Оставшийся внизу полицейский внимательно его разглядывал, холодно и бесстрастно, как, делают все полицейские. Кул спросил почтальона о своей почте, тот протянул несколько конвертов. Кул поблагодарил и прошел мимо патрульного, взглянувшего на имя и адрес на верхнем конверте.
Он ожидал, что полицейский тут же предложит ему остановиться. Но этого не случилось. Через входную дверь прорвался ледяной ветер с улицы. Он оглядел второй конверт. Там, кроме адреса, ничего не было.
Он был уже на улице, миновав двойную стеклянную дверь, когда, обернулся и увидел, что полицейский о чем-то спрашивает почтальона. Тут Кул ускорил шаг, спеша свернуть за угол. Он знал, о чем спрашивал полицейский. Уже на углу он услышал, как его окликают, и побежал.
До стоянки такси было не меньше двух кварталов, так что он пересек улицу перешел на шаг перед входом в гараж Маркуса. Тот протянулся до Честнат-стрит, и другой его выход находился в соседнем квартале. Кул закрыл за собой дверь и вдохнул запах бензина и смазки. Снаружи прохаживался патрульный полицейский. Сзади раздался голос хозяина:
– Чем могу служить, мистер Кул?
– Моя машина готова?
– Пока нет. Мы договорились на начало будущей недели, мистер Кул.
– Я знаю, но...
– Вы собираетесь уезжать?
– Не знаю, – протянул Кул. – Вы говорите, на следующей неделе?
– Я думал, мы договорились.
– Ладно, – вздохнул Кул.
Хозяин гаража равнодушно взглянул сквозь грязное окно на полицейского, нерешительно топтавшегося у входа. Кул отвел от него взгляд, опасаясь проявить излишний интерес.
– Ладно, – повторил он, и слово это эхом раскатилось по гаражу.
Затем он зашагал к противоположному выходу – и тут же весь покрылся холодным потом. Он вспомнил, что оставил в квартире собранный чемодан; полицейские его уже нашли и знают, что он задумал бежать. По легкой летней одежде, которую он положил с собой, нетрудно догадаться, что путь лежит на юг. И с этим уже ничего не поделаешь. На этот раз он не блеснул умом.
На захудалой Маркет-стрит ничего подозрительного он не заметил, но решил не брать такси, а поднялся на платформу наземной железной дороги. На ледяном ветру пришлось намело ждать древнего громыхающего поезда. Кул поспешил вскочить в вагон и затесаться в толпу.
Примерно в пять минут десятого он вошел в банк, снял шестьсот долларов со своего чекового счета и еще пятьсот – из сбережений. Он боялся, что если попросит больше, это вызовет ненужные вопросы и подозрения. Половину он взял пятидесятидолларовыми купюрами, а остальное – двадцатками и десятками.
Кул повернул на юг по Брод-стрит в сторону Пайна. Интересно, сколько времени понадобится полиции, чтобы объявить розыск. И хотел бы он знать, что произойдет, когда Элис придет к нему в квартиру. Разумеется, ему не хотелось вовлекать ее в эту историю.
Он не забывал о письме, которое Серафина считала таким важным. Возможно, оно пришло в контору? Гидеон вполне мог его послать по адресу агентства Джордана. Сейчас было рискованно там появляться, но вещь прошло каких-то полчаса, как полиция попала в его квартиру? Кул заставил себя не паниковать и прикинул скорость, с какой могли работать полицейские. Не стоило пренебрегать ни одним шансом заполучить письмо.
Теперь он знал, что делать.
Поскольку он убил Рамона Гомеса, его будут преследовать. Ему же нужно любым способом добраться до Гидеона. Независимо от того, насколько терпимой окажется полиция, с него потребуют объяснения случившемуся, а ничего вразумительного он сказать не сможет. Ответ знал Гидеон, и чтобы его получить, следовало найти брата.
Кул миновал отель "Бельвью-Стратфорд", даже не остановившись посмотреть, ждет ли Серафина. Он спешил в агентство Джордана.
Секретарша мисс Экклз как всегда одарила его белозубой улыбкой.
– Доброе утро, мистер Кул.
Он кивнул, довольный обычным беспорядком в длинном коридоре за чопорно прямой спиной мисс Экклз.
– Есть почта?
Она ответила, что почту ему уже должны были доставить.
Он миновал мисс Экклз, потом кабинеты руководства агентства Джордана. Отдел художественного оформления помещался сразу за поворотом коридора. Дик Стрэнг окликнул его и поинтересовался рекламой к выставке зубной пасты. Кул буркнул, что сейчас вернется, и поспешил в свою студию.
Здесь еще никого не было. Его стол для эскизов и мольберт располагались против окон, незаконченная акварель пришпилена к мольберту, материалы для будущих эскизов ожидали воплощения на столе.
Почта уже лежала на стеклянной подставке. От Гидеона ничего не оказалось. Кул нахмурился, раздумывая, где может быть письмо. Что, если его доставят после обеда? Однако так долго ждать он не мог. Через час-другой следует быть уже в пути, наращивая отрыв от полиции.
Он полез в тумбочку и перерыл всю сваленную грудой старую корреспонденцию. На это ушло несколько минут, и он нашел, наконец, то, что искал – письмо от Гидеона двухлетней давности. Отчетливый почерк отлично читался, да и штамп на марке "Почта Гватемалы" еще прилично сохранился. Кул нахмурился, взял тюбик клея, снова заклеил конверт и положил его в карман пальто.
Зажужжал зуммер, Кул нажал кнопку на столе.
– Пит? Мистер Джордан срочно хочет вас видеть.
– Спасибо, – буркнул он.
Его совсем не улыбалось тратить время на Хэнка Джордана. Из-за двери Дика Стрэнга доносился шум спора, но голоса затихли, когда он проходил мимо. Уж не обо мне ли разговор? подумал Питер. Когда он вошел в приемную, мисс Экклз казалась испуганной.
– Вы уходите, мистер Кул?
– Только на минутку.
– Но мистер Джордан...
– Он может подождать.
