— Господи, боже мой, ты видела, что случилось? — прошептал молодой человек.
— Да нет толком. Я только видела, что две машины шли на огромной скорости. Что нам теперь делать, Джим?
— Быстро звоним в полицию.
Они бросились к машине.
8 часов 15 минут
— Привет, Лиз.
На другом конце телефона воцарилось недолгое молчание.
— Привет, федерал. Что-то рано ты объявился, а?
— Увы, пока это только благие намерения. Слушай, Элизабет, мне нужно вернуться в больницу и присмотреть за твоим мистером Казефикисом до приезда полиции. Вполне возможно, что ему грозит опасность и нам придется поставить у его палаты охрану, а это значит, что я опоздаю на свидание. Может, подождешь?
— Нет, голодать я не буду. По четвергам я всегда завтракаю с отцом, а он любит поесть.
— Вот и хорошо. Главное, чтобы тебя кормили. А то скоро в сумерках тебя не разглядишь. Между прочим, я все еще пытаюсь схватить грипп.
Она ласково засмеялась.
— До встречи.
Марк повесил трубку и, подойдя к лифту, нажал кнопку со стрелкой «Вверх».
Надежда была лишь на то, что полицейский уже приехал и заступил на дежурство. Господи! Когда же наконец придет лифт! Больные вполне могут умереть, так и не дождавшись его. Наконец двери открылись, из лифта быстро вышел священник греческой православной церкви и прошел мимо агента. Марк готов был поклясться, что это православный священник — на человеке был длинный развевающийся куколь и наперсный крест, но что-то в нем показалось агенту странным, хотя что именно, определить он не мог. Озадаченный, он стоял, глядя вслед удаляющейся спине, и едва успел вскочить в лифт, пока не закрылись двери. Потом несколько раз надавил на кнопку четвертого этажа. Ну давай, давай! Живее, скотина! Но лифт не мог услышать Марка, поэтому продолжал подниматься с той же неторопливостью, как и днем. Лифту было наплевать на его свидание с Элизабет Декстер. Двери медленно открылись, Марк боком проскочил через увеличивающуюся щель и бегом бросился по коридору к палате номер 4308. Но никаких следов присутствия полицейского не было. Более того, в коридоре вообще никого не было. Да, видно, придется здесь застрять. Марк посмотрел через маленькое окошечко в двери на двух пациентов, спящих в своих кроватях. По-прежнему молча светился телевизор. Марк отправился на поиски дежурной медсестры и в конце концов обнаружил ее в ординаторской: она смаковала чашку кофе и была приятно поражена, что возвратился тот из фэбээровцев, что посимпатичнее.
— Кто-нибудь из полиции приезжал? Они должны были установить дежурство в палате 4308.
— Нет, здесь вообще никого не было. Тихо, как в могиле. Вы кого-нибудь ждали?
— Да, черт возьми. Видимо, придется задержаться. Я возьму стул, не возражаете? Мне надо дождаться человека из полиции. Постараюсь вам не мешать.
— Ну что вы! Оставайтесь сколько хотите. Сейчас найду вам стул поудобнее. — Она поставила чашку. — Хотите кофе?
— С удовольствием. — Марк взглянул на нее повнимательней. Скорее всего вечер придется коротать не с доктором, а с медсестрой. А пока надо бы заглянуть в палату, успокоить Казефикиса, если он еще не спит, а потом позвонить в полицию и узнать, где шляется их человек. Теперь можно не торопиться: он не спеша пошел к двери и тихо отворил ее. В палате царила кромешная темнота, только светился телевизор. Глаза еще не вполне привыкли. Марк взглянул на пациентов — они не шевелились. Он уже собирался выйти из палаты, но вдруг услышал звук падающих капель.
Кап, кап, кап.
Словно капало из крана, но умывальника в комнате не было.
Кап, кап.
Он неслышно скользнул к кровати Анджело Казефикиса и всмотрелся в больного.
Кап, кап.
Изо рта Казефикиса на простыню стекала струйка теплой, свежей крови, глаза вылезли из орбит, изо рта вывалился распухший язык. Горло грека было перерезано от уха до уха, прямо под подбородком. На полу уже образовалась лужа крови, и Марк стоял прямо в ней. Колени у него подогнулись, и он едва успел ухватиться за край кровати, чтобы не упасть. Пошатываясь, он шагнул к постели глухого. Глаза уже успели привыкнуть к темноте, и Марка неудержимо затошнило. Голова почтальона была отделена от тела, и только по цвету кожи можно было догадаться, что когда-то они представляли собой единое целое. Марк не помнил, как дотащился до двери и очутился у телефона-автомата. В ушах бешено колотился пульс, рубашка прилипла к телу, руки были в крови. С трудом нащупав двадцатипятицентовик, он набрал номер полиции и коротко обрисовал обстановку. Теперь-то уж они наверняка кого-нибудь пришлют. Дежурная сестра возвратилась с чашкой кофе.
— Что с вами? Вы что-то побледнели, — сказала она, а потом увидела его руки и вскрикнула.
— Ни в коем случае не входите в палату 4308 и никого туда не впускайте, пока я не скажу. Немедленно пришлите доктора.
Сунув ему в руки чашку кофе, сестра опрометью бросилась по коридору. Марк заставил себя вернуться в палату, хотя его присутствие там уже не имело смысла. Теперь нужно только ждать. Включив свет, он прошел в ванную и попытался хотя бы частично смыть кровь и рвоту с одежды. Услышав, что дверь открылась, он бросился в комнату. Еще одна молодая докторша в белом халате… Надпись на табличке гласила: «Алисия Дельгадо, ДМ».
— Ни к чему не прикасайтесь, — предупредил Марк.
Доктор Дельгадо уставилась на него, потом увидела трупы и охнула.
— Ни к чему не прикасайтесь, — повторил Марк, — пока сюда не прибудет полиция. Они будут здесь с минуты на минуту.
— А вы кто? — спросила она.
— Специальный агент Марк Эндрюс, ФБР. — Он машинально вытащил бумажник и предъявил удостоверение.
— Мы так и будем стоять и смотреть друг на друга или вы мне все-таки позволите что-то сделать?
— Не раньше, чем полиция закончит осмотр места происшествия и составит акт. Давайте выйдем отсюда. — Пройдя вперед, он толкнул дверь плечом, стараясь ничего не касаться.
Они очутились в коридоре.
Марк велел доктору Дельгадо встать у двери и никого не пускать в палату, а он тем временем снова позвонит в полицию.
Она нерешительно кивнула.
Марк подошел к телефону и, выудив из кармана еще два двадцатипятицентовика, набрал телефон полиции и попросил лейтенанта Блейка.
— Лейтенант Блейк уехал домой около часа назад. Чем могу помочь?
— Когда вы собирались прислать человека на охрану палаты 4308 в Медицинский центр Вудро Вильсона?
— А кто это говорит?
— Эндрюс, ФБР, вашингтонское отделение. — Марк коротко рассказал о двойном убийстве.
— Наш человек должен был быть уже у вас. Он ушел из конторы больше получаса назад. Я немедленно сообщу в уголовную.
— Я уже сообщил, — рявкнул Марк.
Он повесил трубку и в изнеможении опустился на стул. В коридоре уже мелькали белые халаты. В палату 4308 провезли две каталки. Все ждали — никто не знал, что делать.
Достав еще два двадцатипятицентовика, он позвонил Стеймзу домой. Никто не подходил. Почему он не берет трубку? Наконец ответил женский голос.
Главное не напугать ее, подумал он, ухватившись за телефон.
— Добрый вечер, миссис Стеймз. Это Марк Эндрюс. Можно поговорить с вашим мужем? — Голос должен звучать спокойно, без напряжения.
— К сожалению, Ника нет дома, Марк. Он вернулся на службу примерно два часа назад. Странно, он сказал, что едет встречаться с вами и Барри Калвертом.
— Да, мы встречались, но он уехал из конторы домой около сорока минут назад.
— Он еще не приезжал. Успел съесть только первое и сказал, что сразу вернется. Но вот что-то его пока нет. Может быть, он снова поехал на службу. Попробуйте позвонить туда.
— Да, конечно. Извините за беспокойство. — Марк повесил трубку и обернулся, чтобы проверить, что в палату 4308 никто не зашел. Все в порядке. Он сунул в щель еще две монеты и позвонил в контору. Трубку взяла Полли.
— Это Марк Эндрюс. Пожалуйста, соедините меня с мистером Стеймзом.
— Мистер Стеймз и специальный агент Калверт уехали около сорока пяти минут тому назад — по-моему, домой, мистер Эндрюс.
— Не может быть. Это, наверное, ошибка.
— Нет, сэр, они уехали. Я сама видела, как они уходили.
— Вы не могли бы проверить еще раз?
— Хорошо, мистер Эндрюс.
Марк ждал — казалось, прошла вечность. Что же теперь делать? Он остался один. Где остальные? Что предпринять? Господи, преподавателями Академии ФБР такая ситуация предусмотрена не была — сотрудники ФБР должны были прибыть на место в течение двадцати четырех часов после совершения преступления. А это преступление только замышлялось.
— Никто не отвечает, мистер Эндрюс.
— Спасибо, Полли.
Пытаясь собраться с мыслями, Марк в отчаянии уставился в потолок. Его инструктировали хранить в строжайшей тайне то, что произошло несколько часов назад, ни при каких обстоятельствах не раскрывать рта, пока Стеймз не встретится с директором. Нужно найти Стеймза, нужно найти Калверта. Нужно найти кого-нибудь, с кем можно посоветоваться. Еще две монеты. Теперь — Барри Калверту. Телефон звонил и звонил, но в квартире холостяка Барри никто не брал трубку. Те же две монеты. Он снова позвонил Норме Стеймз.
