Бомж Васька — худой выше среднего роста тридцатитрехлетний мужчина. Впрочем, какой уж там мужчина? Этим гордым именем его уж давно не называли. Бомж он и есть бомж. Таких, как он, нередко можно встретить в лабиринтах большого города. Драный пиджачишко, под стать ему свитерок, из того же комплекта брюки; на босу ногу ботинки с обрывками шнурков. Голова немытая, нестриженая, нечесаная. На впалых щеках щетина, тоскливый взгляд бродячей собаки. Конечно, были у Васьки и свои индивидуальные черты, отличавшие его от других бомжей. Прямой нос, чуть раскосые глаза, высокий лоб, толстые губы, Но кто же вглядывается в лица бомжей? От такого бродяги, как Васька, прохожие брезгливо отворачиваются. Презренное существо.
Вечерело. Поеживаясь от пронизывающего мартовского ветерка, бомж сунул под мышку целлофановый пакет, плотнее запахнул пиджачишко и глянул по сторонам. Между двумя четырехэтажками по широкому тротуару шли в обнимку парень и девушка. Дождался, когда парочка исчезнет в подъезде, и, еще раз убедившись, что его никто не видит, нырнул под балкон.
Четыре ступеньки вниз, железная дверь — и Васька у себя в апартаментах. Кто еще из жильцов дома имеет такую жилплощадь? Дворец! Семьсот квадратных метров, а может быть и больше, Васька не считал. Обстановка, правда, не дворцовая. Из роскоши одни вентили, трубы да проводка. Но Васька не привередлив — главное, тепло, хотя и сыровато.
Ботинки, как два корабля, побывавшие в бою, — все в пробоинах. Чтобы не промочить ноги, бомж, ступая по камням, перешел лужу, потом взобрался на канализационную трубу и стал осторожно передвигаться в кромешной темноте по длинному узкому коридору.
Вот и закуток. Васька нащупал патрон, повернул в нем лампочку. Тусклый свет озарил низкий потолок, три стены, неровный, заляпанный комьями бетона пол, драный матрас. Спальня Васьки.
Бомж спрыгнул с трубы и тут же принялся за дело. Из дальнего угла бокса, где был свален хлам, принес деревянный ящик и соорудил из него костерок. Затем из одного из кранов, которых поблизости было великое множество, набрал в кружку воды и поставил ее прямо в огонь. Пока вода закипала, стал "накрывать на стол". Из пакета извлек кусок дешевой колбасы, лепешку и бутылку вина. Царский ужин!
Но такой пир Васька закатывал не всегда. Просто сегодня повезло. Его и еще троих таких же бедолаг с утра нанял мужик на бирже заливать фундамент для дома. Работа тяжелая, но и расчет был приличным. Кроме обеда, отвалил денег, которых теперь при правильном распределении хватит дня на три.
Вода вскипела. Проволочным крючком, Васька вытащил из огня кружку, бросил в нее несколько крупинок заварки. Через пару минут чай будет готов. Бомж открыл бутылку вина, сделал несколько глотков и, смакуя, принялся за колбасу с лепешкой.
Васька не всегда был бомжем. Были когда-то у него жена, сын, трехкомнатная квартира, работа. Банальная история: пьяная драка, четыре года тюрьмы. Когда вышел, оказалось, что жена каким-то образом сумела развестись с ним, продала квартиру и вместе с сыном и новым мужем укатила в неизвестном направлении. Отца Васька не помнил, мать умерла лет десять назад, а других родных не было. Остался Васька один. Вернуть квартиру не удалось, вот и стал скитаться. Летом ночевал в саду, а в холодное время — в подвале. Иногда Ваську выгоняли из подвала, но он быстро находил себе новое пристанище.
Покончив с ужином, бомж удобно устроился на матрасе и, допивая остатки вина, уставился на тлеющие угли. Хмуро было на душе у Васьки.
А дым от костра поднимался в шахту и таял в ночи…
Хозяйка квартиры на третьем этаже Ольга Есеновна Берикова, заглянув по делу в туалет, сразу же учуяла запах дыма.
"Опять эти бомжи в подвале костер жгут", — недовольно подумала она и, выйдя в коридор, плотно закрыла двери.
Лежавшая в спальне на трюмо плойка как раз нагрелась. Ольга подправила несколько локонов, взбила крашенные в рыжий цвет волосы и зафиксировала прическу лаком. Покрутившись еще немного перед зеркалом, не удержалась от комплимента в свой адрес: "Чертовски хороша!"
И Берикова себе не льстила. У нее было милое лицо, сочетавшее в себе азиатские и европейские черты, отличная фигура и стройные ноги, позволявшие щеголять в мини-юбке. К перечисленным достоинствам Ольги можно добавить четырехкомнатную квартиру (евроремонт, шикарная мебель, ультрасовременная бытовая техника), двадцать девять честно прожитых лет и девственно чистую страничку в паспорте в графе "семейное положение".
Нет-нет, Ольга Есеновна до сих пор не выходила замуж вовсе не потому, что не было женихов. Напротив, составить ей партию пожелал бы любой — и даже много моложе ее — холостой мужчина. Однако до сего дня Бериковой было не до создания семьи. Она занималась исключительно наукой и преуспела на этом поприще, между прочим, — кандидат медицинских наук, ведущий хирург в клинике пластической хирургии. Но это был не предел. Ольга уже мечтала о частной клинике. Хотя работа хирурга и приносила неплохой доход, — желающих подкорректировать внешность было с избытком, — но капитала для открытия собственного дела у Бериковой не хватало. Однако Ольга не отчаивалась. Планов на будущее у нее было хоть отбавляй, и как это не удивительно, ближайшая перспектива — замужество. А вот, кстати, и кандидат в супруги.
Заслышав трель звонка, Ольга поспешила к двери. Глянула в глазок — не ошиблась! На лестничной площадке с огромным букетом гвоздик стоял именно тот, кого она с таким нетерпением ждала. Открыв дверь, впустила в прихожую гостя.
Виктор Андреевич Нечаев вполне соответствовал тому идеалу мужчины, который рисовала в своем воображении Берикова. Строгое интеллигентное лицо, пронзительный взгляд, две складки у волевого рта, густые темные волосы, спортивная фигура. В общем, мужчина что надо.
— Почему ты так долго? — с легким укором сказала Ольга, закрывая двери. — И где же гости?
Нечаев положил на столик коробку конфет, обаятельно улыбнулся:
— На работе задержался, а остальные с минуты на минуту подойдут, адрес я оставил. Это тебе! — Виктор вручил хозяйке букет и поцеловал ее в щеку. — С праздником!
— Спасибо! — Чуть приподняв черное вечернее платье с высоким разрезом сбоку, Ольга сделала шутливый книксен, потом положила цветы на коробку конфет и помогла Нечаеву снять плащ, который тут же повесила в шкафчик.
Костюм на Викторе сидел безупречно, белоснежная рубашка отглажена, туфли начищены. Сама аккуратность.
Хозяйка провела гостя в приличных размеров зал, освещенный двумя хрустальными люстрами, под одной из которых был накрыт стол на девять персон. Закуска отменная: салаты, грибочки, огурчики, помидорчики, шпроты, жареная рыба и еще какие-то деликатесы, названия которым Виктор дать с ходу затруднялся. Центр стола занимала батарея горячительных и прохладительных напитков на любой вкус и цвет.
Увидев все это великолепие, Нечаев ахнул.
— Ты непревзойденная хозяйка! — с наигранной восторженностью воскликнул он, дабы польстить кулинарным способностям женщины, а заодно и ее тщеславию. — Но я никогда не поверю, что на те деньги, которые мы с приятелями скинулись, можно соорудить такой стол!
— И не верь! — Ольга счастливо рассмеялась и обвила своей рукой руку Виктора. — На горячее у нас еще голубцы, а на десерт — торт, и фрукты. Ты доволен?
— Конечно! Но к чему такие расходы? — Нечаев высвободил руку и обнял Берикову за плечи.
Женщина доверчиво прижалась к гостю, потерлась щекой о его плечо. Все же приятно ощущать рядом с собой крепкое плечо мужчины.
— Не столь уж и обременительно, — возразила она. — Не могу же я ударить в грязь лицом перед твоими сослуживцами.
Нечаев легонько сжал в своей руке плечо Ольги.
— Я все компенсирую, дорогая! — пообещал он с жаром.
— Об этом не может быть и речи! Я зарабатываю достаточно для того, чтобы позволить себе встречать гостей. И не заводи больше со мной разговор на эту тему, не то я обижусь! — Ольга капризно надула губки и даже топнула ножкой. Она кокетничала с Виктором с отчаянием уличной девки, желающей заполучить в свои сети очередного клиента.
Впрочем, такое поведение хозяйки очень нравилось гостю. Он вдруг почувствовал непреодолимое влечение к ее молодому, пышущему здоровьем, крепкому и упругому телу. Виктор привлек к себе хозяйку и заглянул в ее ставшими пьяными глаза. Голова у Ольги закружилась. Сладко замирая, она чувственно прижалась к Нечаеву и подставила ему полуоткрытый, ждущий поцелуя рот. С пылкостью юноши Нечаев приник к нему, его рука нырнула в разрез платья и заскользила по колготкам, под которыми чувствовалось кружево трусиков…
Неожиданно прозвучавший в коридоре звонок заставил вздрогнуть обоих. Раскрасневшаяся и весьма довольная Ольга отпрянула от Нечаева с проворством испуганной газели.
