Внимательно прочитав четыре фразы, за минуту до этого нацарапанные мной на розовом бланке для заказов, приемщица отдела рекламных объявлений пожевала кончик карандаша и неуверенно взглянула на меня.
— Вы хотите поместить это в газету?
— Да. И снять абонентский ящик для ответов.
Текст объявления, которое я намеревался опубликовать в «Геральде», гласил:
«Вы безнадежно прикованы к своему партнеру по браку? Существует радикальный способ решения Вашей проблемы. Вся информация — конфиденциально. Пишите в "Геральд", а/я №…»
Девушка с сомнением покачала головой.
— Что-нибудь не так? — осведомился я.
— Вообще-то я здесь недавно. Даже не знаю, как и быть… Поговорите с мистером Уилсоном.
Пробежав глазами мое объявление, тот нахмурился.
— Вы адвокат?
— Нет.
— Насколько я понимаю, вы имеете в виду развод?
— Нет.
Уилсон откашлялся.
— В таком случае, что вы подразумеваете под «радикальным способом»?
— Я бы предпочел, чтобы объявление говорило само за себя.
После такого ответа Уилсон отфутболил меня к своему шефу, тот к своему, и в итоге я оказался в кабинете мистера Дж. Г. Бинема — заведующего отделом рекламы.
Мое объявление уже лежало у него на столе, и он сразу взял быка за рога.
— Боюсь, вам придется объяснить, в чем дело, иначе мы не сможем это опубликовать.
Я вздохнул.
— Что ж… Меня зовут Джеймс Паркерсон. Я профессор психологии местного университета.
Бинем ткнул пальцем в розовый бланк.
— Это имеет отношение к вашей работе?
— Да. Я начинаю новое исследование, цель которого — доказать, что огромное количество людей, возможно, в десять раз большее, чем отражено в статистике, готовы убить своего партнера по браку… если бы не один нюанс.
— Они боятся, что их поймают?
— Это, конечно, тоже немаловажный фактор. Однако, согласно моей теории, многие просто не способны решиться перейти к действиям. Но если бы они могли перепоручить убийство кому-то еще, другими словами, нанять киллера, то количество насильственных смертей увеличилось бы в десятки раз.
Бинем понимающе кивнул.
— То есть вы хотите дать рекламное объявление как бы от лица наемного убийцы? Неужели вы всерьез рассчитываете, что на него откликнутся?
— Еще бы! Люди очень чутко реагируют даже на самые необычные вещи. Например, несколько лет назад в одном крупном журнале появилось объявление: «Это ваш последний шанс. Отправьте один доллар по адресу: а/я № 107». И ни слова больше, никаких обещаний. Тем не менее на эту удочку попались тысячи читателей. Я специально написал «радикальный способ», потому что слово «убийство» отпугнуло бы любого, кроме разве что какого-нибудь безумца. Полагаю, ответы можно будет разбить на две категории. Одни решат, что я адвокат, располагающий какими-то новыми сведениями о бракоразводных законах. Для моего исследования они не подходят…
— Да вы присаживайтесь, — сказал Бинем, указывая на стул возле его стола.
— Спасибо. — Я сел и закинул ногу на ногу. — Что же касается других… По содержанию их письма будут примерно такими же, но в них уже заложены зерна убийства, и я уверен, что смогу их распознать. Для этих людей «радикальный способ» означает нечто совсем иное, и они подумают — неужели такое возможно? Неужели это и впрямь означает именно то, о чем они втайне так мечтали? И, будьте уверены, потратят немного времени, чтобы осторожно это выяснить.
Бинем недоверчиво мотнул головой.
— Но когда они узнают, кто вы такой, и ради чего все это было затеяно, разве не пойдут на попятную?
— Я не собираюсь раскрывать им, кто я такой, пока не побеседую с каждым. А для этого я должен предстать перед ними как киллер-профессионал, рекламирующий свои услуги,
Бинем размышлял целую минуту, почесывая в затылке, а потом решительно кивнул.
— Хорошо. Не уверен, что поступаю правильно, но, с другой стороны, мне самому интересно. Мы напечатаем ваше объявление. Сколько раз?
— Всего один. Пока что.
Он подумал еще немного.
— Вам лучше забирать письма с ответами прямо отсюда. Что если у абонентских ящиков вас будут поджидать репортеры?
Тем же вечером объявление появилось в «Геральде», а на следующий день после окончания занятий я навестил Бинема.
Он был не один и, явно смущаясь, представил мне своего посетителя:
— Это сержант Ларсон из полицейского управления. В его обязанности входит просмотр газетных объявлений, особенно частных, чтобы выявлять что-либо подозрительное.
— Здесь нет абсолютно ничего подозрительного, — твердо заявил я. — Может быть, вам стоило объяснить сержанту цель моих исследований?
— Он уже все объяснил, — вмешался Ларсон. — Но мне хотелось убедиться самому. Позвольте ваш бумажник. Только сначала достаньте оттуда все деньги.
Я подчинился, и он внимательно изучил мои документы.
— Что ж, по крайней мере, этот бумажник действительно принадлежит человеку по фамилии Паркерсон. Я загляну в университет, чтобы убедиться, что вы и в самом деле тот, за кого себя выдаете.
Тем временем Бинем вручил мне тонкую пачку конвертов.
— Это все, что прислали сегодня утром.
Я был несколько разочарован — их было всего шесть.
— Думаете, среди них есть письма от тех, кто может желать смерти своей половике? — спросил Ларсон, наблюдая, как я засовываю их в карман.
— Я же еще не читал. Но вполне возможно.
Он протянул руку,
— Дайте-ка их сюда.
— И не подумаю, — возразил я. — Они адресованы мне. Это моя личная корреспонденция.
Сержант сердито фыркнул.
— Послушайте, профессор, неужели вам не хочется предотвратить убийство?
— Разумеется! В конечном счете, весь мой эксперимент на это и направлен. Кроме того — разве вы не понимаете, что никто из этих людей не совершит преступление, если только не сумеет нанять кого-то другого? Пока они ведут переговоры со мной, они ничего не предпримут — по крайней мере, пока.
Ларсон неохотно кивнул.
— Но когда вы закончите, нам бы хотелось знать их имена. Чтобы убедить отказаться от своих намерений.
Я развел руками.
— Можно было бы с вами поспорить, но я вас хорошо понимаю. Как только закончу, передам вам весь список.
Вернувшись домой, я уже собирался подняться к себе в кабинет, но меня остановила Дорис.
— Дорогой, ты еще не думал, куда мы поедем в отпуск?
— Мы останемся здесь, — спокойно ответил я. — Я собираюсь заняться новым проектом.
— Ты столько работаешь! — вздохнула она. — А вот я недавно прочла о кругосветном круизе на старинном пароходике. Большинство из них берет на борт ограниченное число пассажиров. По-моему, очень оригинально.
Я поморщился — мне не терпелось дорваться до писем.
— Чего ради тебе так захотелось в этот круиз?
— Ну… там можно познакомиться с новыми интересными людьми…
— М-да? А тебе не кажется, что люди в принципе везде одни и те же?
— В общем-то да, но…
— В таком случае имеет ли смысл тратить кучу денег на то, чтобы еще раз убедиться в том, что уже и так знаешь?
Решив таким образом эту проблему, я поднялся к себе и, вскрыв все шесть конвертов, прочел письма. Четыре из них явно относились к первой категории, но два других меня весьма заинтересовали.
«Дорогой сэр!
Ваше объявление в «Геральде» сразу привлекло мое внимание. Весь вопрос в том, насколько далеко, по Вашему мнению, простераются границы упомянутого Вами «радикального способа». Или же Вам это хорошо известно?
Если это так, то поместите в «Геральде» объявление следующего содержания: «Пропала собака, колли, кобель, откликается на кличку Регис».»
Подписи не было. Письмо напечатано на машинке. Литеры «о» и «е» западали, а остальные нуждались в чистке, да и ленту стоило давно сменить. Написано вполне грамотно, за исключением ошибки в слове «простераются».
Или ошибки не было? Я оглядел стол в поисках орфографического словаря и, не найдя его, подошел к двери.
— Дорис, как бы ты написала слово «простираются»?
— П-р-о-с-т-е-р-а-ю-т-с-я, — после секундной паузы ответила она.
Тем не менее, у меня еще оставались сомнения.
— Где словарь?
— В гостиной на секретере,
Отыскав его, я вернулся в кабинет. Слово писалось через «и».
Я принялся за второе письмо. Оно тоже было напечатано на машинке — на сей раз не только без подписи, но и без приветствия.
«Бар «У Мака» на углу 21-й и Уэллс. Сегодня в 8 вечера. Закажите шотландское, а потом развяжите и снова завяжите шнурок на правом ботинке.»
Что ж, подумал я, все оказалось очень просто. После чего позвонил в «Геральд» и попросил дать в завтрашнем номере объявление о пропавшем колли по кличке Регис.
