Тринадцатое чувство - Виненко Женя

Черный кроссовер агентов «Вертикали» мчался на огромной скорости, не соблюдая правил и агрессивно «играя в шашечки». Повезло, что час был поздний и по шоссе двигалось мало машин. Позади, на достаточно отдаленном расстоянии, слышался гул сирен. Агенты 9 ОНИГ прилично оторвались, но раз их местоположение раскрыто, опасность поджидала где и от кого угодно. Дубравина и представить боялась, кто их преследует на сей раз: свои, военные, спецслужбы, теневые группировки или те, о ком они узнали недавно, но кто представлял наивысшую угрозу.

Лина вжалась в сидение. Она не боялась скорости или смерти, но вот лицо напарника заставляло испытывать неприятное чувство страха. Никогда еще агент не видела Ступова столь разъяренным: черные волосы с крупными кудряшками беспорядочно всклочены, темно-карие глаза полны гнева, а большие выразительные губы скривились в злобной усмешке так сильно, что почти прогоревшая сигарета едва держалась в уголке рта.

‒ Алекс, мы оторвались, ‒ Лина приложила все усилия, чтобы голос не дрожал, звучал плавно и убедительно. ‒ Сбавь скорость и сверни на проселочную дорогу, ‒ переждем и обсудим, что делать дальше.

Но напарник просьбу проигнорировал. Он продолжал гнать, без конца поднимая глаза к звездному небу, и зациклено повторяя:

‒ Они рядом, разве ты не ощущаешь их присутствия?

Дубравина, как ни старалась, ничего не чувствовала, но Ступову доверяла безоговорочно. Она поджала губы, старательно вглядываясь в черноту. Предметы за окном проплывали все быстрее. Звук сирен остался далеко позади, но автомобиль по-прежнему набирал скорость. В какой-то момент Лина потеряла связь с реальностью. Звезды на небе неожиданно стали ближе. Она не верила глазам: колеса продолжали бешено вращаться, но уже в пустоте. Что-то невероятно мощное бесшумно подняло их кроссовер на несколько метров вверх.

Агент вопросительно посмотрела на Алекса. Он перестал давить на педали и отпустил руль. Сидел и завороженно смотрел в лобовое стекло, как если бы встретил то важное, что ждал всю свою жизнь. Дубравина последовала его примеру и даже отстегнулась, чтобы удобнее выгнуться. Ничего. Как вдруг яркая вспышка ослепила глаза. Звук, похожий на тонкий свист, заполнил собой пространство. Хотелось заткнуть уши руками, но последние не поддавались. Девушка ощущала, как тонкая струйка крови спускается на шею. Тело ей не подчинялось. Лина перестала понимать, стоит она, сидит или лежит. В следующее мгновение машина резко полетела вниз. Удар. Дубравину окутала тьма, подарившая умиротворение.

***

‒ Власта, вы меня слышите?

Незнакомый голос звал агента по имени и громко щелкал пальцами. Девушка распахнула глаза. Сфокусировать зрение в одной точке оказалось непростой задачей: предметы расплывались, голова трещала, а к горлу подступила тошнота.

Перед Линой стоял пожилой мужчина с густыми усами в медицинском халате и шапочке. В состав команды врачей «Вертикали» он точно не входил. Агент решила, что находится в опасности. Она попыталась нащупать пистолет, но кобуры на месте не оказалось. Ноги, руки отяжелели и едва слушались. Тем не менее Дубравина продолжила сопротивляться: дрожащими пальцами искала на прикроватном столике предмет для обороны.

‒ Угомонитесь, ‒ в мягком и одновременно требовательном тоне попросил незнакомец. Он крепко сжал плечи девушки и оттолкнул обратно на подушки. ‒ Здесь никто не причинит вам вреда. Я ‒ ваш лечащий врач…

Имя доктора утонуло в сигнальных звуках медицинских приборов. Вокруг засуетился подоспевший персонал.

‒ Не торопитесь подниматься, ‒ посоветовал тот же голос, на сей раз, подбрасывая встревоженному мозгу подопечной подробностей: ‒ Вас доставили в военный госпиталь, в Подмосковье. Мы провели ряд операций. Вы находились в коме девять дней.

‒ Какой, к черту, госпиталь?! ‒ сумбурно пронеслось в голове Дубравиной.

Последнее, что она помнила, никак не ассоциировалось с опасностью: воскресенье, квартира младшего брата, крепкий стаут[1], тарелка с закусками, и они с Власом режутся на плойке[2] в Borderlands[3].

Но все, что Лина смогла озвучить ‒ нечленораздельные звуки в купе с агрессивно выпученными глазами. Доктор нахмурился.

‒ Вы помните, что с вами произошло? ‒ догадался он. ‒ Моргните один раз, если ‒ «да», два ‒ если «нет».

Агент моргнула дважды. У мужчины на лбу от интенсивной мозговой деятельности появились глубокие морщины. Он больше не обращал внимания на пациентку, полностью переключившись на персонал. Дубравина насторожилась. Она желала немедленно услышать, почему очутилась в больнице. Но интуиция подсказывала: сегодня правду о случившемся ей не расскажут. Нервно заелозив на кровати, Лина прохрипела: «почему?». Приборы истерически заверещали. Доктор наконец обратил взор на пациентку, но, только чтобы приказать медсестре ввести ей успокоительный препарат. И снова тьма…

***

Быт Мирного давно превратился в день сурка. В 6.15 ‒ подъем. В 6.30 ‒ забег, минимум на десять километров. В 7.45 ‒ холодный душ, легкий завтрак, чашка крепкого кофе с растительным молоком, изучение новостных лент. Далее по графику ‒ подобрать стильный наряд, чаще всего состоящий из темных брюк, светлой рубашки, галстука и сшитого на заказ пиджака; уложить безупречную прическу. В 8.15 ‒ на работу. С 9.00 ‒ лекции у старшекурсников. Затем ‒ обед и посещение лаборатории в исследовательском центре при академии. Вечером ‒ ужин с коллегами или свидание на одну ночь. И снова подъем.

Хорошая работа, квартира в престижном районе, дорогая машина, солидный капитал и никаких обязательств. Что еще нужно свободному молодому мужчине? Однако все это ‒ фальшивка, оболочка, выстроенная и скормленная обывателям, что окружали Северина Владленовича. В действительности Мирный считал свою жизнь сложной и мрачной. Его ежедневно снедало чувство вины и безысходности. Всего одна глупая ошибка сломала Севе судьбу и превратила в то, кем он стал ‒ холодного, расчетливого ублюдка, привыкшего использовать людей ради личной выгоды. Мирный давно растерял все цели в жизни, кроме одной ‒ любыми способами избавиться от мук совести.

Припарковавшись на стоянке для преподавателей, Северин Владленович настолько глубоко погрузился в мысли, что пропустил начало лекции. Услышав сигнал к началу занятий, он встрепенулся, выбрался из Мерседеса представительского класса и поспешил к студентам. Краем глаза Сева уловил три черные, тонированные по кругу, машины с уникальными номерами. Ему это чертовски напомнило прошлую жизнь: