— Ошибаетесь, — вмешался капитан, — свидетельскими показаниями установлено, что этот господин действительно сыщик Ник Картер.
Мутушими побледнел — такого удара он не ожидал.
— Ладно, я уступаю силе, — проговорил он, — в Иокогаме выяснится все это недоразумение.
— Иокогаму вам увидеть не придется, — возразил Ник Картер, — я намерен отвезти вас кратчайшим путем в Токио.
По знаку капитана в каюту вошли четыре матроса и надели на Мутушими наручники, а затем отвели его в карцер. После составления протокола и подписания такового всеми присутствующими капитан вышел на мостик, а Ник Картер со своими помощниками — на палубу.
Там они застали Тен-Итси.
Его трудно было узнать, так он изменился после смерти Талики. Глаза его глубоко ввалились, и взор потускнел.
— Бедняга, — обратился к нему Ник Картер, — не печалься так сильно. Никто из нас не застрахован от подобных ударов, как смерть любимого человека.
— Меня удручает не только кончина Талики! — воскликнул Тен-Итси. — Мне досадно, что этот негодяй Мутушими может свободно разгуливать среди пассажиров, а я должен бездействовать!
— Не беспокойся об этом, мой милый, — возразил Ник Картер, — Мутушими уже закован и находится за решеткой. Нам остается только отправить его в Токио. Правда, это будет сопряжено с большими затруднениями.
— Позвольте мне позаботиться об устранении этих затруднений, — радостно ответил Тен-Итси, — как только я надену костюм, подобающий моему сану, я поеду к наместнику и разъясню ему, в чем дело. После этого нам уже нечего будет беспокоиться о бароне. Вместе с тем я пошлю моему державному отцу шифрованную телеграмму и извещу его о событиях последних дней.
— Это было бы очень удобно, — сказал Ник Картер. — А что ты думаешь делать с трупом Талики?
— Я прикажу в Иокогаме забальзамировать его и в Токио приму меры, чтобы Талика была достойным образом похоронена.
— А вы, милые мои, — обратился Ник Картер к Дику и Патси, — совсем не сходите с парохода, а прямо поезжайте домой. Я приеду с одним из ближайших пароходов.
Дик хотел было возражать, но Ник Картер не уступал.
Он посылал их домой, потому что на пароходе им не грозила опасность, тогда как в Токио Мутушими тем или иным путем мог, вопреки ожиданию, опять устроить какую-нибудь каверзу.
Спустя два часа пароход причалил к пристани Иокогамы.
* * *
Никто почти не обратил внимания на исчезновение Мутушими, так как соотечественники его были заняты сборами к высадке.
Тен-Итси, у которого в потайном кармане, к счастью, оказалась крупная сумма денег, поехал в город переодеться. Ник Картер отправился на почтамт и послал своей двоюродной сестре Иде подробную шифрованную телеграмму, в которой он, между прочим, просил ее не говорить никому о том, что он, Дик и Патси живы и надеются через некоторое время быть в Нью-Йорке.
Вернувшись на пароход, он застал там американского генерального консула, который тотчас же узнал его.
Тем временем Дик и Патси посменно дежурили у дверей карцера, в котором сидел Мутушими.
Ник Картер стоял на верхней палубе и оживленно беседовал с консулом и капитаном.
Вдруг на пристани появилось несколько карет.
— Черт возьми! К нам идут важные гости, — изумился капитан.
Из карет вышло несколько японских сановников в богатых нарядах, и одновременно полиция густым кольцом оцепила всю пристань.
Вслед за тем подкатила еще одна карета.
Из нее вышел молодой японец в черной паре и цилиндре и направился к пароходу.
— Кто это может быть? — недоумевал генеральный консул. — Я вижу, тут наместник, военный губернатор и полицейский, а этого молодого человека, которому все они оказывают такой почет, я не знаю.
Ник Картер улыбнулся, он вспомнил, что два часа тому назад Тен-Итси был еще в убогом, рваном костюме японского кули, приобретенном им у одного из пассажиров третьего класса на пароходе, лишь бы переодеться в сухое.
Капитан и консул спустились к трапу, чтобы приветствовать высокого гостя и были сильно изумлены, когда наместник представил им принца императорского дома.
Ник Картер не вышел к Тен-Итси: он знал, что тот сам устроит все как нельзя лучше.
После необходимых формальностей закованный в кандалы барон Мутушими был отведен к полицейской карете, которая увезла его, сопровождаемая конвоем.
Затем с парохода был снят труп Талики и уложен в роскошный гроб.
После этого принц Тен-Итси встретился с Ником Картером, Диком и Патси в кают-компании.
Воцарилось неловкое молчание. Между императорским принцем и его прежними товарищами как будто встала невидимая стена.
Вдруг Патси не вытерпел:
— А можно тебе еще говорить «ты», Тен-Итси?
Все разразились громким хохотом.
— Разумеется, Патси, — сердечно воскликнул принц, пожимая своему товарищу руку, — поверь мне, что я чувствовал себя лучше, когда был вашим товарищем.
Ник Картер против барона Мутушими
— А что ты намерен делать теперь? — спросил Ник Картер.
— Следующим поездом я поеду в Токио. Туда же будет переведен и Мутушими. Будьте спокойны, начальник! О возможности бегства не может быть и речи. Когда я прибуду в Токио, я устно сообщу моему державному отцу обо всем и буду ходатайствовать для вас об аудиенции. Само собой разумеется, что вы поселитесь во дворце. Суд над Мутушими не заставит себя долго ждать.
Ник Картер задумался. Он сначала предполагал, что возьмет барона Мутушими с собой в Соединенные Штаты, чтобы доставить его президенту, согласно своему обещанию. Но при данных обстоятельствах и ввиду того, что Мутушими покушался на жизнь японского принца, суд над ним должен был состояться в Японии.
— Хорошо, Тен-Итси, — проговорил он, — я поеду тем же поездом, что и ты, и пока остановлюсь в гостинице «Хризантемы».
Тен-Итси взглянул на часы.
— Меня там уже давно ожидают, — сказал он, — как мне ни жаль, надо уходить.
Очевидно, ему было очень трудно расставаться со своими товарищами, с которыми он делил столько горя и радости. Подавляя свое волнение, он протянул Дику и Патси руки и сказал:
— Прощайте, милые, будьте счастливы! Желаю вам, чтобы вас никогда не постиг такой удар, какой постиг меня.
— Неужели, — спросил Патси с хитрой улыбкой, — тебе не хочется вернуться с нами в Нью-Йорк.
— Очень хотел бы, — ответил принц, — но не имею возможности. Но если когда-либо обстоятельства сложатся так, что я уеду из Японии, то я первым долгом отправлюсь к вам в Нью-Йорк, на 58-ю улицу.
— Отлично! — воскликнул Ник Картер. — Нечего уверять тебя в том, что ты будешь всегда желанным гостем.
Принц Тен-Итси вышел, а Ник Картер со своими помощниками молча смотрели ему вслед.
— Жаль, очень жаль, — наконец проговорил Ник Картер, — в нашем деле он оказывал нам большие услуги, и я сомневаюсь, чтобы он чувствовал себя хорошо при дворе.
— Вряд ли он долго останется в Токио, — заметил Дик.
— Я тоже так думаю, — согласился Патси, — я уверен, что скоро он приедет обратно к нам в Нью-Йорк.
Когда принц со своей свитой удалился, капитан подошел к Нику Картеру.
— Это окончилось скорее, чем я предполагал, — сказал он. — Я очень рад, что этого косоглазого негодяя убрали с парохода. Теперь ответственность с меня снята. Однако у вас и связи, мистер Картер! В какие-нибудь два часа вы поставили на ноги почти все начальство города Иокогамы и даже императорского принца.
Ник Картер только улыбнулся. Он представил себе изумление капитана, если бы тот узнал, что императорский принц и тот молодой японец, с которым он явился на проход, — одно и то же лицо.
После того как Ник Картер и его помощники приобрели новые костюмы и закупили все, что нужно было для обратного пути, они отпраздновали поимку Мутушими хорошим обедом в одном из лучших ресторанов.
Затем Ник Картер проводил своих помощников на пароход и стал с ними прощаться.
Дик еще раз попытался убедить Ника Картера взять его и Патси с собой в Токио.
— Все равно вы ничем не можете помочь, — отказывался Ник Картер, — да я и еду только убедиться, что Мутушими будет осужден на смертную казнь. Со следующим пароходом я надеюсь выехать в Америку.
Он распрощался со своими помощниками и уехал на вокзал.
Дик и Патси стояли на палубе и смотрели ему вслед.
— Как хочешь, — проговорил Патси, обращаясь к Дику, — мне почему-то кажется, что начальнику придется еще кое-что испытать, прежде чем он вернется на родину. Не доверяю я этому Мутушими, он живуч, как кошка!
* * *
Когда Ник Картер прибыл в Японию, сам микадо, японский император, на аудиенции сказал ему:
— Весьма прискорбно, что барон Мутушими настолько увлекся своей фанатической ненавистью, мистер Картер, и столь жестоко обходился с вами, вашими помощниками и сенатором Марком Галланом. Но будьте уверены, вы получите полное удовлетворение.
