В тот день я проработал девятнадцать часов - и все без толку. Пангсапа тоже молчал.
Утром я пытался по телефону разыскать Ломэна в гостинице, в посольстве и на конспиративке, но его не было нигде. Мы встретились только в полдень на Сой Суек - такая у нас была договоренность.
Он был похож на комок нервов и, даже не потребовав отчета, сразу начал один из своих блистательных монологов:
- Два часа назад мы провели экстренное заседание в комнате № 6. Решили сообща доложить обстановку и рекомендовали информировать министра об этом деле. Было бы невообразимым риском продолжать...
- Я нашел Куо, - сказал я.
У меня не было времени обдумать, что произошло, А при выполнении задания это всегда очень опасно, Но в то утро мне повезло. Я погнал "тойоту" по привычному маршруту и через час увидел одного из люден Куо - он выходил из оружейного магазина на Нью Роуд. Рано или поздно так и должно было случиться. Я ведь говорил Ломэну. Если вы изо дня в день прочесываете город по двадцать часов в сутки и не находите того, кого ищете, - значит, этот человек просто прячется и не выходит на улицу. Куо этого себе позволить не может: его "работа" требует моциона.
Восемь дней я ездил по маршруту Куо, наблюдая за всеми местами, где он бывал. Таких мест около тридцати. Главным для меня среди них был сектор "Храм - Линк Роуд".
Человек Куо сел в такси, которое ожидало его около оружейного магазина, и началась слежка. Но в этот день он бы нипочем от меня не оторвался - я просто не мог позволить ему уйти. В двенадцать мне надо докладывать Ломэну. Сегодня последний день.
По-моему, я еще никого не выслеживал так профессионально. Он ни разу даже не почувствовал, что за ним следят, и как миленький привел меня к жилому дому у реки. Полчаса я просидел в машине, тут из дома вышел Куо с двумя телохранителями и влез в машину первым; телохранители очень осторожно передали ему рулон золотой парчи. Искушение сыграть вслепую было очень велико: не ехать за ними (могут заметить), а рвануть напрямик в Ботанический музей и приехать туда раньше Куо. Но это рискованно: они могли поехать в другое место, о котором я не знал.
Через десять минут водитель машины меня заметил и попытался оторваться: он увеличил скорость, начал срезать углы и проскакивать на желтый свет. Он никуда не поедет, пока я буду маячить в его зеркальце заднего вида. Очевидно, Куо приказал ему не останавливаться, пока я не отстану.
И тогда я пошел на компромисс: сделал вид, что попал в пробку и отстал. Я поехал на запад по направлению к "Лампини Граундз", надеясь на удачу. Только на нее мне и оставалось надеяться.
У Ботанического музея на Линк Роуд я оставил машину и взял с собой бинокль. Их нигде не было.
В музее есть боковая лестница с маленьким окошком на каждой площадке. За последние восемь дней я несколько раз был здесь и поднимался в читальный зал на последнем этаже, но так тихо, что служащая, сидевшая в вестибюле, не слышала, как я каждый раз останавливался на площадке третьего этажа (в здании все звуки отзывались громким эхом) у окошка, выходящего на храм Фра Чула Чеди и на Линк Роуд. То же самое я сделал и сейчас.
Через несколько минут они подъехали. Я настроил бинокль.
Один из них (но не Куо) вылез из машины и вошел в сад храма. Он вернулся со священником в желтом одеянии, который наклонился к окну машины, и я видел в бинокль, как его губы зашевелились. Потом он выпрямился, ему передали рулон золотой парчи, и он почтительно понес его через сад храма.
Во мне трудно вызвать чувство отвращения, но этот жуткий чудовищный ритуал потряс меня.
8
ДЬЯВОЛ
Вся операция чуть было не сорвалась. Собственно, этого и следовало ожидать: мы с самого начала знали, что не поладим. Но обстоятельства - куда денешься? - заставляли нас ладить. Однако сейчас, когда решалась судьба всего дела, тем более нужно отбросить личную неприязнь. Но не тут-то было.
- Этого я санкционировать не могу.
Это первое, что он мне сказал. И опять начал мотаться по комнате, изредка останавливаясь, чтобы в который раз изучить то фигуру Будды, то лунный камень, то настенный календарь компании "Пан-Ориент Джуэл". И молчал, а я ждал, когда он наконец соизволит что-то решить.
- Не понимаю, как вообще можно такое санкционировать.
Я устало закрыл глаза и открывал их, только когда он обращался ко мне. Он же по большей части говорил сам с собой: проигрывал вслух возможные варианты, пытался выбрать лучший. Мне до смерти хотелось спать, казалось, еще немного - и я просто свалюсь со стула.
- Из всех операций, какие я проводил, это самая секретная.
По звуку шагов я понял, что Ломэн рядом, и открыл глаза:
- Вы просили меня разработать различные варианты покушения. Этот самый верный. Остальные связаны с риском. Сами знаете, мы же с вами разбирали их по косточкам, в каждом есть недостатки, в каждом - кроме этого. Так что давайте не тратить время на болтовню.
- Этот вариант ни к черту не годится.
- Ошибаетесь. План - блестящий.
Больше я ни слова не сказал, а стал наблюдать за его мучениями. Конечно, такая операция нагонит страху на любого опытного разведчика малейшая ошибка, и все пойдет прахом. Но другие планы не давали нам таких преимуществ, как этот. Ломэн много бы дал за то, чтобы этот план удался: что-что, а дело он знает, вот почему этот отчаянный и красивый план его просто загипнотизировал. Я-то понимал: неспроста он мечется, тыкаясь во все углы, как слепой, - ему тоже до смерти хочется этот план принять.
Пусть помучается, а я пока подумаю, у меня своих проблем хватает. Про себя я все решил: если одобрит операцию, я ее подготовлю и проведу - пан или пропал. Если же он сдрейфит, я отказываюсь от задания, укладываю чемоданы и немедленно уезжаю. Третьего не дано: или мой план принимается, или я уезжаю.
Храм Фра Чула Чеди с фресками на белых стенах, золотым куполом и пышными садами был для Куо просто идеальной позицией - отсюда простреливается вся Линк Роуд.
Именно сюда Куо привез рулон золотой парчи и отдал его человеку, переодетому священником. И все это прямо на тротуаре, в городской толчее, и без малейшего риска. Гобеленов и молитвенных одеяний из золотой парчи в городских храмах полным-полно. Длина рулона превышала метр, и весит он, судя по усилиям, с которыми его несли, килограммов двенадцать-четырнадцать.
И еще: уйма людей видела этот рулон парчи, В самом-то рулоне, повторяю, ничего необычного нет. Но, с другой стороны, Куо обожает эффекты. Любовь к эффектам - это, если угодно, его фирменный знак. А тут он приносит в священный храм на глазах у жителей города оружие Каина, которое должно повергнуть в траур Бангкок и Англию. Все это напоминало ритуал. Кто такой Куо? Среднего роста человек с осторожной походкой, глаза спрятаны за дымчатыми стеклами очков. Но в этом ритуале он проявился весь, с потрохами: дьявол, а не человек.
Так что опасения Ломэна меня не волнуют. Он снова стоял надо мной, и я снова открыл глаза. Чуть ли не обиженным голосом он промямлил:
- Вы прекрасно знаете, я не могу санкционировать убийство.
- А я вас об этом и не прошу.
- Но ведь вся операция основывается...
- Господи, Ломэн, не будем терять времени.
Я встал. До чего же он мне надоел!
- Один из них будет убит. Кого выбираете?
Он опять забегал по комнате. Мне это осточертело, я его остановил и заставил начать разговор по делу. Через полчаса мы зашли в тупик, и понадобилось еще полчаса, чтобы сдвинуть Ломэна с мертвой точки. Разговор помог нам обоим. Мы вживались в операцию, она нас больше не пугала.
- Мы все время встречаемся с одними и теми же трудностями, Квиллер. У нас в подчинении нет агентов для черновой работы - слежки, охраны, сбора сведений. Мы с вами начальники без подчиненных. Поэтому вы и упустили Куо в баре "Лотос" - некого было доставить у второго выхода. Помощи от местной полиции ждать нечего: я вам уже говорил, полковник Рамин знать меня не хочет. Что получается: информации у нас почти никакой. То есть, у нас есть уйма данных, но их некому обрабатывать, и мы совершенно не в курсе дела. Мы даже ничего не можем добиться от нашей службы безопасности. Эти сволочи так изнемогают от своей высокой ответственности, что ни с кем не желают ее разделить.
Он снова пробежался по комнате, не спуская с меня сверкающих глаз:
- Значит, если мы начнем операцию, то будем работать одни. Абсолютно одни.
- Вы же знаете, я иначе не работаю. В этом-то все и дело. Меня это задание устраивает, его - нет. Ломэн - специалист по хорошо подготовленным операциям. А такие трюки не по его части. Правда, на сей раз риск велик: план Куо мне до сих пор точно не известен.
Что толку сейчас напоминать Ломэну, что он сам втянул во все это и Управление, и меня, и сам за все отвечает? Меня волновало другое: надо принять мой план, значит, нужны позитивные аргументы. Я сказал:
- Поймите, как раз хорошо, что мы работаем одни. По крайней мере нам никто не мешает. Мы отвечаем за исход операции, а для достижения результата все средства хороши. Рискуем только мы сами. Никто из наших агентов не попадется, у нас нет агентов. Ведь нашего Управления не существует, разве не так? Вы же сами мне говорили. И в этом наше преимущество: мы можем делать то, на что другие службы просто не способны.
