По всей комнате набросаны шмотки. На стене постер: Шумахер в форменной куртке «Формулы-1» поливает зрителей шампанским с пьедестала.
Как видим, обстановка была более чем скромной. Потому ЮВе предпочитал встречаться с девицами у них дома.
Учиться ЮВе было не влом. Он не передирал чужих рефератов, писал сам, активно работал на семинарах (если был готов), старался не забивать на домашние задания. Короче, не отступал от намеченной цели.
Раскрыл учебники. Финансирование — самый сложный зачет. Придется посидеть подольше.
Стал думать, анализировать, подсчитывать что-то на калькуляторе. Из головы тем временем все не шел давешний разговор с приятелями. Правда, сколько же эта черная задница наваривает на кокосе? Какая у него маржа? Риск против возможного дохода. Наверное, можно посчитать.
ЮВе еще раз перечислил свои жизненные установки. Первое: не запалиться на том, что ведет двойную жизнь. Второе: купить тачку. Третье: нажить кучу бабок. И последнее: выяснить, куда подевалась Камилла. Сделать это надо, чтобы смириться с ее исчезновением, — если получится.
«Principles of Corporate Finance» — едва осилил семь страниц. В чем разница между эмиссией акций и кредитом при финансировании предприятия? Как меняется стоимость предприятия? Привилегированные акции, бета-коэффициент, коэффициент окупаемости вложений, облигации и т. п. Делал пометки в тетради, неоново-желтым маркером выделял важное в книге, клевал носом над страницами с бесконечными диаграммами и уравнениями.
Наконец клюнул носом так, что выронил маркер. Встрепенулся. Решил, что не стоит насиловать себя дальше на ночь глядя.
Пора отправляться за хлебом насущным.
Поехал в мажорский район Седермальм, на площадь Медборгарплатсен. Было четверть двенадцатого. Проехал по Сибиллегатан к Страндвеген, потом мимо парка Берцелии. Как бы не напороться на приятелей — они жили неподалеку.
Мысли путались. Что, собственно, известно о жизни Камиллы в Стокгольме? В эсэмэсках, трепе по телефону и мейлах путного было мало. Извлек только, что сестра подрабатывала в кафе «Ого» на Оденгатан, что училась на вечерке, что сдавала экзамены по шведскому, математике и английскому. Что с кем-то встречалась. С кем? ЮВе даже имени его не знал. Знал только одну любопытную подробность: у чувака был желтый «феррари». Дома в Робертсфорсе сохранилась фотография, на которой сияющая Камилла машет ручкой из машины, стекло опущено, но хахаля ее на фотке не видно. Кто же он?
Позади осталось здание МИДа и площадь Густава Адольфа. Народу на улицах — тьма. Все возвратились из отпусков и спешили максимально насладиться радостями, которых были лишены в деревне или на яхте. У Шлюза нырнул в туннель, ведущий в сторону Медборгарплатсена.
Остановился перед отелем «Скандик», вышел из авто. Стал караулить у «Шнапса». Завсегдатаи этого бара часто ловили такси до дому или в центр.
Вот нетвердой походкой выплыли три девицы. Шанс нехило срубить. Кокетливо склонив головку, неотразимый ЮВе окликнул девиц:
— Привет, девчонки! Такси?
Одна из них, блондинка, посмотрела на своих подружек. Когда до тех дошло, о чем речь, они утвердительно кивнули. Блондинка:
— Пожалуй. Сколько до Стуреплан?
Черт, опять двадцать пять. Выкручиваться, отшучиваться. Ответил:
— Там щас пробки. Как насчет подбросить вас до Нормальмсторг? Конечно, не самый Стуреплан, но все-таки? — Для пущего шарма, с нарочитым арабским акцентом: — Спещиаль пррайс фор ю онли.
Чики захихикали. Блондинка:
— Ладно, раз ты такой милый. Только тогда уж скинь хорошенько.
Сторговались за сто пятьдесят.
Поехали к Нормальмсторг. Девицы дорогой болтали. Собирались в «Харму». У Каролины дома так клево! Так классно кормили, такой угарный вечер, такие обалденные коктейли! То-то нализались, думал ЮВе. Перестал слушать. Не отвлекайся, крути себе баранку и крути. Улыбался о своем, вид у него был самый загадочный.
Девицы всё трещали. Спросили, не хочет ли с ними за компанию? ЮВе чувствовал шедшую от них волну, понимал, что может запросто снять любую из трех. Правда, имелось одно большое «но»: девицы были не того калибра. Простоваты.
Прежде чем высадить их, спросил:
— Девчонки, можете ответить на один вопрос?
Ну наконец-то щас начнет клеить, решили они.
— Вы встречали девушку по имени Камилла Вестлунд? Высокая, красивая, из Норланда. Где-то года четыре назад?
На лицах болтушек впервые за вечер промелькнуло подобие мысли.
— У меня на имена куриная память, но Камиллы Вестлунд мы точно не встречали, — ответила одна.
Походу, либо зеленые очень, либо отжигали не в тех точках, где Камилла, предположил Юхан.
Девицы вышли у автобусной остановки на Нормальмсторг. Дал им номер мобильного. Подкинуть куда, звоните в любое время.
Снова в путь.
Остановился у Центрального парка. Мысль о Камилле прочно засела в голове. Впервые заговорил о ней с посторонними. А собственно, почему нет? Вдруг кто вспомнит ее?
Спустя семь минут в «форд» сел новый пассажир.
Мирный вечер. Извоз шел бойко. В центре вовсю тусовались подгулявшие полуночники, и всем надо было домой. А ЮВе был к их услугам.
Ближе к утру. Ночь удалась на славу, уже накапало две тонны. ЮВе грубо прикинул свою долю. Выходило: тысяча двести крон.
В ожидании очередного клиента встал у «Мельницы» на Черховсгатан. Здесь клубится сплошь молодняк да глорики мюнхенской «Баварии». Очередь длинная, здоровей, чем в «Харму». Пипл поотсосней. Подешевле. Внутрь почему-то никого не пускали, — верно, стряслось чего. У входа стояло два полицейских автобуса. По стенам голубыми волнами переливался свет мигалок. ЮВе решил свалить, чтоб не запалиться с машиной.
Уже направился к «форду», как вдруг перед ним возникла сильно знакомая личность. Личность эта вышагивала с достоинством, на ней был стильный пиджак и широкие штаны. Большие залысины и короткие курчавые волосы. ЮВе по одному силуэту догадался — Абдулкарим. Сопровождал его мордоворот — личная охрана и правая рука араба Фахди.
ЮВе огляделся: боялся, как бы не вышло какого шухера.
Араб поздоровался, открыл дверцу, сел на переднее сиденье. Мордоворот уселся сзади.
ЮВе юркнул за руль:
— Вот так встреча! Что, опять проверять будешь?
— Щто ты, щто ты, расслабься, чювак! Подкинь нас до «Спай-бара», да?
«Спай-бар»! Это ж на Стуреплан. Но попробуй откажись.
— «Спай-бар» так «Спай-бар».
— Щто ни так?
— Да нет. Все путем. Милости прошу, Абдул.
— Не говори «Абдул», да? Абдул значит «раб» по-нашему.
— О'кей, босс.
— Я знаю, щто ты не любишь Стюреплан, ЮВе. Ни хочишь там светиться. Там же твои благородный друзья. Ай, какой позор-мозор! Не стыдись, нечего стыдиться.
Чертов араб, пронюхал же! Откуда? Впрочем, нечему дивиться. Абдулкарим частенько бывал на людях. Вот и увидал, как ЮВе тусуется с приятелями на Стуреплан, а увидев, смекнул, отчего ЮВе не возит туда клиентов. Остальное просто как дважды два.
Надо как-то выкрутиться с наименьшими потерями для имиджа.
— Да ладно, Абдулкарим, не преувеличивай. Подумаешь, велика беда! Ну конечно, мне надо крутиться. Срубить слегонца на отдых и все такое. А друзья чем меньше знают, тем лучше.
Араб понимающе кивнул. Осклабился. Повел беседу дальше. Сначала ни о чем.
Наконец перешел к делу. Сделал предложение.
— Фулюс-мулюс тебе нужен, это я понимаю. Могу предложить хороший вещь. Типер слушай внимательно, а не вынимательно, не прохлопай ушами птица счастья.
ЮВе кивнул. Интересно, что предложит Абдулкарим? Вечно он с важным видом несет пургу.
— У меня, кроме такси, еще есть кое-какой бизнес. Всякий там банан-кокос продаю. Ты вот кокос у меня покупал. Через Гюрхана, турка, ты и твой приятели. На Гюрхан надежды совсем нет, да? Жид пархатый. Абдулкарима кидает туда-сюда. Разницу зажимает. Торгует дороже, чем говорю ему, да? Учет совсем плохой ведет. И совсем-совсем плохо, щто у кого-то еще берет товар. Самый хитрожопый типа. Столкнуть нас хочит. Прессует Абдулкарима. Говорит, ни отдашь грамм за чютыриста, эта неделя брать ни буду. Нарывается, шайтан! Тут я подумал о ЮВе.
ЮВе слушал, все еще не врубаясь: а я-то тут при чем?
— Ты хочиш быть вместо Гюрхан? С такси-макси у тебя ноу проблем. Ты в клубах правильный зависаешь. Знаю, щто говорю, веришь мне, да? В тех клубах твои кексы по мешку коки за ночь вырубают. Коксо-кексы. Ты как раз тот чюловек.
Коксо-кексы?
А, забей. Так по рукам или нет?
— Блин, Абдул. Дай время обмозговать. Знаешь, я на днях и сам об этом думал. Прикидывал, какой у турка навар.
— Ай, зачем опять «Абдул»? Да, конещно, думай. Только помни: ты можишь стать как дядюшка Йоаким. Купаться в золото будишь, да? Ты же хочишь, я знаю. Позвони мне до пятница.
ЮВе попытался сосредоточиться на дороге. Выехали на Биргер-Ярлсгатан. Ерзал. Вертел головой, опасаясь, как бы не нарваться на приятелей, и в то же время вжимался в кресло.
