— Вовсе не фальшивых! — обиженно возразил Пат Донован. — Я отрастил настоящие!
У Дины кружилась голова. Теперь она уже догадывалась, что ее обманули, и ее начала охватывать ярость. Она молчала, глядя на эту сцену и слушая этот разговор. С Диной нечасто случались приступы ярости, но зато они были страшными.
— Значит, вы знакомы с этим человеком? — спросил господин в сером.
— Конечно! Он работал в Чикаго в редакции одной газеты в то же время, что и я. Много лет назад. Он был шафером на моей свадьбе. Потом я встречала его в Париже, Мадриде, Берлине и Шанхае. Последние несколько лет мы не виделись, но я без колебаний узнала бы его всегда и везде…
— …Разве что он запустил бы усы, — добавил Пат Донован.
— Ты мог бы открыться мне, вместо того чтобы заставлять меня говорить по-французски и дискутировать об этой твоей ужасной мазне, — сказала Мариан.
— Не такой ужасной, как твой французский, — парировал Пат Донован.
Теперь наконец ярость в душе Дины созрела для взрыва. Дина вскочила с места и закричала.
— Моя мама очень хорошо говорит по-французски, а вы, мистер Донован, или Десмонд, или Дегранж, или фон Гене, или как вас там зовут, вы лгун!
— Дина! — крикнула Мариан.
— Ой, Дина, — вмешался Арчи. — Знаешь что? Знаешь что?
— Ну-ка тихо! — огрызнулась Дина. Устремив на Пата Донована испепеляющий взгляд, она продолжила. — Сначала вы обманули меня, а теперь вдобавок критикуете французский язык моей матери.
— Знаешь что? — пищал Арчи. — Дина, послушай, его не могли звать Питер Десмонд, потому что Питер Десмонд — это персонаж комиксов в моем журнале! Он разговаривает на сорока языках и все время переодевается в кого-то другого!
Дина внезапно вспомнила.
— Да, я ведь тоже читаю журнал, — ледяным тоном сказала она. Теперь она злилась и на самое себя — за то, что попалась в такую простую ловушку.
— Дина, — обратился к ней Пат Донован, — я все тебе объясню…
Ей вовремя пришел в голову ответ, вычитанный в какой-то из повестей матери. Она гордо выпрямилась и заявила.
— Меня не интересуют ваши объяснения, мистер Как-вас-там-зовут. У меня имеются дела поважнее!
И сделав поворот кругом, она вышла в столовую, где принялась убирать тарелки со стола.
— Ох, Дина! — крикнула Мариан и вскочила с места, намереваясь побежать за дочкой. Однако Эйприл усадила ее обратно на диван.
— Мама, не забывай о том, что написано в этой книге о психологии ребенка. Нужно подождать, пока у Дины пройдет приступ ярости, пока она остынет, и только потом приступить к уговорам. — Эйприл немного подумала и добавила: — С Арчи и со мной это всегда удавалось.
Мариан вздохнула, но послушалась. По опыту она знала, что Эйприл права.
— Ну, Пат, — сказала она, — в таком случае объясни это мне.
Дина курсировала с грязными тарелками между столовой и кухней, мысленно уверяя себя, что она вовсе не собирается слушать разговор в соседней гостиной. Этот разговор ее не интересует. Однако невольно она слышала обрывки фраз. Она решила выносить из столовой по одной тарелке.
— …я встретил Арманда фон Гене в Париже…
Дина забрала солонку и перечницу.
— …мне казалось, что это материал для сенсационного репортажа…
Дина собрала салфетки.
— …запустить бороду дело нехитрое…
Дина встряхнула скатерть.
— …эта миссис Сэнфорд…
Не было уже никакого предлога, чтобы оставаться в столовой. Дина пошла в кухню, наполнила мойку горячей водой с мылом, после чего с минуту поразмышляла над тем, не убежать ли из дому. Она уже начищала столовые приборы, когда появилась Эйприл.
— Дина, это не шпион, это журналист! Он пишет книги про шпионов.
— Вытри стаканы, — сказала Дина.
Эйприл потянулась за чистым полотенцем. Влетел Арчи с криком:
— Эй, Дина, знаешь что?
— Вынеси мусорное ведро, — сказала Дина.
Эйприл и Арчи молча выполняли свои обязанности.
Дина мыла кастрюли и сковородки и ставила их на сушилку. Эйприл искоса поглядывала на сестру. Она знала, что пройдет долгий мрачный день, прежде чем Дина задаст ей наконец какой-нибудь вопрос о Пате Доноване. Арчи вернулся со двора и с шумом поставил на место пустое ведро.
— Он рисует воду! — сказал Арчи и добавил нехорошее слово.
— Арчи, поставь кастрюли и сковородки на полку, — холодно сказала Дина. — Эйприл, на этом стакане остались полосы от полотенца.
Эйприл и Арчи понимающе перемигнулись. Эйприл еще раз вытерла стакан, Арчи принялся ставить кастрюли на полку.
— Знаешь, Арчи, — сказала Эйприл, — я готова поспорить, что эта книга будет пользоваться бешеным успехом. Возможно, по ней даже снимут кинофильм.
— Ну! — с энтузиазмом подтвердил Арчи. — О том, как он преследовал шпионов по всей Европе, делая вид, что пишет о разных странах для какой-то газеты.
— Как он познакомился с Армандом фон Гене… А я думала, что все это обман и что этого Арманда фон Гене вовсе не было на свете.
Дина по-прежнему молчала.
— Это была чистая работа! — сказал Арчи. — А потом он… этот… Ну, как его зовут?
— Донован, — подсказала Дина. — Не тараторь, говори чуть медленнее.
Эйприл подмигнула Арчи и сказала Дине:
— Мне казалось, что ты не слушаешь…
— А я и не слушаю, — ответила Дина. — Не поднимайте такой ужасный шум. — Снова на секунду стало тихо. Потом Арчи начал:
— Это факт, что он отлично справился с делом, честное слово.
— Самое удивительное, — заметила Эйприл, — что в той сказочке, которую он рассказал Дине, очень много правды. Например, что он знает много разных языков, что он отрастил бороду и играл роль Арманда фон Гене, который притворяется кем-то другим; он всегда носил длинные рукава и никогда не подворачивал их, чтобы никто не мог увидеть, что у него нет шрама на левой руке. Он постарался, чтобы тот человек из Нью-Йорка написал в письме Флоре Сэнфорд разные сплетни, потому что хотел убедить ее, что он скрывающийся Арманд фон Гене…
— Минуточку! — перебила ее Дина, выронив тряпку. — Так значит, он специально об этом позаботился?
Эйприл и Арчи невинными глазами посмотрели на сестру и одновременно спросили:
— О чем?
Поскольку они одновременно сказали одно и то же, теперь им нужно было придумать какое-нибудь желание на букву «О», и еще до того как они согласовали это желание, Дина успела забыть о своем гневе.
— Он что, нарочно подсунул Флоре Сэнфорд эти письма?
— Ах, вот ты о чем! — сказала Эйприл. — Конечно. Он рассчитывал на то, что если здесь есть шпионы, то они попытаются вступить с ним в контакт, думая, что он Арманд фон Гене. А сам он отрастил бороду и рисовал картины. Он был приманкой!
— Он рисовал воду! — поправил Арчи. — Потому что им было известно, что у миссис Сэнфорд разные подозреваемые знакомства…
— Подозрительные, — поправила Эйприл.
— Не все ли равно?.. В общем, они думали, что она наверняка тоже связана со шпионами.
Дина очень громко вздохнула и спросила:
— Это правда?
— Не думаешь же ты, что мы обманываем тебя, — возмутилась Эйприл.
Однако эти слова напомнили Дине о ее обиде. Она смерила сестру взглядом, выжала мокрую тряпку, повесила ее и заявила:
— Меня это вовсе не интересует! — Поставила ведро в шкафчик под мойкой, захлопнула дверцы и направилась к двери. На пороге, однако, она остановилась. — Почему же в таком случае он удрал отсюда, из своего дома? И потом, он поймал этих шпионов или нет?
— Ну, — сказал Арчи, — мы как раз хотели тебе рассказать, но если это тебя не интересует…
Эйприл незаметно пнула брата и быстро начала говорить:
— Они раскрыли настоящую шпионскую сеть, честное слово! Благодаря тому, что ты сообщила в ФБР и Пату Доновану пришлось спешно удирать. Эти шпионы предложили ему свою помощь, а он навел ФБР на их след. Но у миссис Сэнфорд не было с этим ничего общего. Пат думал, что она связана со шпионами, но оказалось, что это не так.
Эйприл замолчала, чтобы перевести дыхание, и только через несколько секунд продолжила:
— Пока что запрещено публиковать эту историю в газетах, и мы тоже должны хранить тайну, но Пат Донован опишет все в своей книге, где расскажет о разных приключениях. Пат говорит, что очень благодарен тебе, потому что ты была очень сообразительна и разоблачила его, и ему пришлось удирать и при этом вся эта бомба взорвалась.
— Он благодарен мне? — спросила Дина, покраснев, как вишня.
— Ну, тебе! — воскликнул Арчи. — Он говорит… он говорит…
Эйприл опередила брата.
— Он говорит, что полиция или ФБР должны взять тебя на службу, потому что ты замечательный детектив и обладаешь исключительными способностями вытягивать показания из подозреваемых. Он так говорил!
