Ознакомительная версия.
— Позвони мне сегодня, пожалуйста, часа через два, — попросила Светлана.
— Хорошо, — ответил Добров. — Света, извини, мне пора идти. Вон сосед идет, а мы тут рисуемся, сидим…
— Да мы уже так нарисовались, что сосед твой — ерунда по сравнению с нашими нынешними проблемами, — заметила Светлана и вдруг взорвалась: — Иди, Добров, иди! Для тебя мнение соседа важнее, а на меня тебе наплевать!
Добров изумленно посмотрел на свою любовницу и хотел уже изречь нечто протестующее, потом махнул рукой и открыл дверь машины.
— Позвоню, как только поговорю с Ольгой, — сказал он и решительно захлопнул дверцу.
Он, не оборачиваясь, вошел в подъезд, чувствуя на себе взгляд Светланы. По мере того как он поднимался к себе на четвертый этаж, ярость, притушенная за время, проведенное со Светланой, снова вскипала в нем волной.
Нахмурившись, он вынул ключи из кармана и попытался с размаху всадить их в замочную скважину. Это свидетельствовало о том, что философ крайне раздражен и состояние его близко к тому, чтобы учинить бунт.
Добров открыл дверь с четвертой попытки. В прихожей было темно, то же самое наблюдалось на кухне и в маленькой комнате, где, видимо, уже спал Димка. Синий свет пробивался из-под двери большой комнаты. Скорее всего Ольга смотрела телевизор.
Добров скинул плащ и рывком насадил его на вешалку. Уже сделав шаг к комнате, он вдруг передумал и заглянул на кухню. Открыв холодильник и вынув из него бутылку водки, он пропустил рюмку, резко выдохнул и почти маршевым шагом направился в гостиную.
Рывком открыв дверь, он щелкнул выключателем. Ольга сидела в кресле с телевизионным пультом и смотрела очередной американский боевик.
— Выключай эту ерунду! — безапелляционно потребовал Добров, принимая командорскую позу и вставая посередине комнаты.
— С какой стати? — спокойно спросила его жена, повернув голову.
— С такой, что я тебе сейчас устрою боевичок получше.
— Не поняла…
Ольга начала раздражаться. Мало того, что он обнимался с какой-то молоденькой дамочкой в дорогом плаще и блестящих туфлях, так еще и скандалы дома потом устраивает!
— Сейчас поймешь. Прочти внимательно вот это, — Добров подошел к креслу и положил анонимное послание прямо перед глазами жены, — и давай по порядку объясняй, что к чему и почему!
И стал внимательно наблюдать за тем, как задрожали губы Ольги, какое испуганное выражение приобрели ее глаза. Однако, пробежав записку несколько раз, она взяла себя в руки и спокойно сказала:
— Ну, задавай свои вопросы, как тебя просили в записке…
— Вопрос, по-моему, в этой ситуации, может быть только один — да или нет? — отчеканил Добров.
Ольга взглянула на мужа. Он был явно нетрезв и в таком состоянии был способен на разного рода неадекватные действия. Он, уперев руки в боки, грозно стоял перед ней. И она сочла разумным не накалять ситуацию, сказав:
— Садись спокойно на диван и послушай.
— Не беспокойся, у меня крепкая нервная система. Правду я смогу перенести и на ногах, — зло заметил Добров.
— В таком случае правда заключается в том, что наш сын — это наш сын.
— А в другом случае? — спросил Добров, явно неудовлетворенный ответом жены.
— В каком другом?
— Если бы я сел на диван, как ты предлагала, правда была бы другой?
— Нет, — тихо, но твердо сказала Ольга.
Она придерживалась выбранной тактики не раздражать мужа. Если бы он был трезв, она, возможно, и повела бы разговор по-другому. Однако сейчас она решила все отрицать.
Она еще не оправилась от потрясения, вызванного появлением перед ее глазами анонимного послания. И ее голову занимала мысль не о том, как лучше ей поступить с мужем, а то, кто является автором этого послания. Кто мог решиться на такой подлый поступок, кому это может быть надо?
Поскольку ответов на эти вопросы не было, в голове Ольги мысли еще больше путались и залезали одна на другую. Добров же, видя, что жена выглядит совершенно спокойной и даже отрешенной, наоборот, решил пойти в атаку.
Он подошел к жене, взял ее за плечи обеими руками и резко встряхнул.
— Ты будешь говорить правду или нет? — вскричал он.
— Саша, перестань орать!
Ольга собрала в кулак все свои силы и толкнула Доброва в грудь.
— Скандала еще только не хватало сегодня! — гневно воскликнула она. — Димка только что заснул, а ты здесь буянишь. Напился — так иди спи, и нечего здесь сцены закатывать! Я тебе, по-моему, ответила… А с тем, кто послал это письмо, надо еще разобраться. И я разберусь.
— Это я разберусь! — возразил Добров, покачнувшись от толчка. — Я! Прямо сейчас!
— Сейчас ты разбираться все равно не в состоянии…
Добров задумался, словно пытался выудить правильную мысль сквозь плотную алкогольную завесу.
— Ты знаешь Игоря Гордеева? — спросил он наконец.
— Да, знаю.
— Ну вот, — Добров горько усмехнулся. — Значит, все это правда?
— Что правда? Если то, что мы с Игорем были любовниками до того, как я встретила тебя, то да! — повысила голос Ольга. — Но когда мы с тобой встретились, то тебе было все равно, с кем я была до тебя.
— Так, хорошо. — Добров почти успокоился и даже присел на диван. — А после?
— Что после?
— После того как мы встретились, он продолжал быть твоим любовником?
— Нет! — выкрикнула Ольга.
— Так, пойдем дальше…
— Нет, Саша, дальше мы не пойдем, — Ольга решила перехватить инициативу, — дальше тебя поведу я.
Ей надоело выслушивать упреки в свой адрес, и она решила немножечко приструнить мужа, у которого рыльце было явно в пушку. Ольга прищурилась и, придав своему голосу как можно более ехидное выражение, сказала:
— У меня тоже к тебе есть вопрос. А то не дай Бог через несколько лет мне пришлют анонимку, где будет говориться, что у вашего мужа есть дети на стороне. Впрочем, тебя предостерегать уже наверняка поздно, и такой вариант уже вполне возможен.
Добров изумленно поднял голову и посмотрел на Ольгу.
— Я имею в виду ту дамочку, владелицу иномарки, с которой тебя, как я поняла, связывают отнюдь не деловые отношения…
Добров, несмотря на то, что все понял, нахмурился и прикинулся дурачком:
— Какую дамочку?
— Тебе номер машины сказать? Пожалуйста — 56734 НСР.
— Н-не знаю, — покачал головой Добров.
Он ответил правду. Номера машины Светланы он действительно не помнил.
— Ах, ну да, конечно, — на зад машины мы не смотрим. Мы предпочитаем другие задние части, — продолжила наступление Ольга. — Ты всегда изменял мне с брюнетками с большими задницами и четвертым размером бюстгальтера?
— Нет, — ответил с шумным выдохом Добров.
— Значит, эта у тебя первая?
Не дождавшись ответа от мужа, который теперь в свою очередь соображал, откуда Ольга узнала о его связи со Светланой, она сказала:
— Мне, в общем-то, все равно. Лишь бы она потом не предъявляла претензий… Надеюсь, что ты надежно предохраняешься. А то мало ли что — у нас все-таки сын…
Ольга, произнося эту тираду, нарочито сделала акцент на словах «у нас». Видя, что агрессивность Доброва сошла на нет практически полностью, она уже собиралась продолжить громить его дальше, как вдруг поразилась догадке, которая пришла ей в голову.
«Стоп, откуда у него это послание? — подумала она. — Ведь в нем же говорится «у ВАШЕГО мужа есть сын!»
То есть выходит, что анонимка адресовалась жене Гордеева? Да, но как тогда оно попало к Доброву? Неужели они знакомы? Но как, каким образом?.. А что, если эта дамочка на иномарке и жена Гордеева одно и то же лицо?
Мысли бешеным роем закружились у нее в голове.
— Ты, кстати, мог бы использовать преимущества своего романа, Добров! — сказала Ольга. — Пускай бы твоя «новая русская» оздоровила наш скудный семейный бюджет. А то ведь трещит он по всем швам!
Произнеся эти слова, она решительно развернулась и вышла из комнаты.
Закрывшись на кухне, она начала размышлять по поводу того, кто же автор этой анонимки. Ее размышления, однако, окончились ничем. Выпив на ночь чай, она пошла назад в комнату, не включая свет, разделась и легла.
Мужа рядом не было.
Лариса решила посвятить этот вечер кулинарии. Она уже давно хотела испечь лимонные пирожные. Она поставила слоеное тесто в духовку и занялась приготовлением лимонного желе, которым надо было потом обмазывать готовый пирог.
«Скорее бы приехал Женя, что ли! — подумала Лариса, взбивая в миксере желтую, чуть щекочущую нос массу. — Что-то в последнее время он стал реже звонить. Уж не загулял ли?»
Лариса не обольщалась по поводу своего мужа. Она прекрасно понимала, какую жизнь ведут бизнесмены. Еще когда она пыталась работать вместе с ним, у нее было чувство, что тот постоянно как-то стесненно себя ведет. Неловкость и даже скрытое раздражение по поводу присутствия Ларисы рядом ощущались во всем: в жестах, в намеках, даже во внешне благожелательных фразах.
Ознакомительная версия.
