— Я пойду с вами.
— Вы ведь не потребуете другие сто тысяч?
— Да, но только поторопитесь. Я могу передумать и раскаяться в своей доброте.
Всю дорогу мы прошли молча. В маленьком вестибю ле районного отделения банка она отсчитала и вручилa мне сто купюр по тысяче песет. В обмен я отдал ей все счета и справку об аннулировании долга, подписанную компанией «Эладио».
Обратно я ехал на такси и думал о том, что это был мой первый заработок после месяца бесплодных поисков работы. Появился повод отметить событие обедом в ресторане "Семь дорог" на улице Сан-Висенте-Феррер, неподалеку от дома Лолы.
Ресторан изысканный, и цены в нем недоступны такому человеку, как я, но если уж праздновать, то стоит потратиться. Держали ресторан две подруги, Алисия и Мария по прозвищу Галисийка, которая любила говорить, что могла бы стать актрисой. Я застал только Длисию, высокую женщину, имевшую привычку ломать пальцы во время разговора. Она посоветовала мне взять треску. Молоденькая официантка родом из Эстремадуры с внешностью мавританской принцессы и восточным именем Зораида сказала, что белое вино из Кольменара очень хорошее и не слишком дорогое.
Когда я кончил обедать, табачные киоски уже открылись, и я позволил себе роскошь: сигару «монтекристо», которая стоила так дорого, что поводов для веселья оставалось немного: деньги улетучивались очень быстро. Размышляя на эту тему, я все же взял такси и поехал к Драперу.
У него в кабинете я выложил на стол сто купюр, и старик так растрогался, что даже обнял меня и похлопал по спине, такой довольный, как если бы мы с ним сорвали крупный выигрыш в лотерею. Потом он сказал, что у него для меня есть работа и чтобы я зашел к нему через два дня по очень важному делу.
Стараясь убить время до семи часов, я решил выпить кофе по-ирландски в "Новом Оливере", где обычно собираются интеллектуалы-полуночники и куда должен был заглядывать Луисито Роблес.
Я спросил о нем у одного из официантов, и тот ответил, что дон Луис Роблес давно у них не Ьывал. По меньшей мере год.
Швейцар бара «Рудольф» был наряжен не хуже, чем укротитель львов в австрийском циркв. Яркие огни у зхода падали на него золотым дождем, ос. пепительная улыбка казалась нарисованной пурпурной краской. Время приближалось к семи, когда я поздоровался с ним v вошел в длинный просторный бар, битком набитый одинокими мужчинами, одетыми так, как если бы конец света уже наступил. Попадались и женщины, все с прокуренными хриплыми голосами и в париках.
Я сел на единственное свободное место рядом с установкой искусственного освещения. Каскад зеленых огней падал с потолка прямо на мой столик. На стенах висели какие-то фотографии, но с моего места я не мог их разглядеть. На той, что висела рядом со мной, был запечатлен Том из Финляндии, мускулистый волосатый тип, демонстрировавший всему миру свой прибор, сильно смахивавший на муниципальный водопроводный шланг.
Официант был одет в широкий блузон.
— Что желаете? — Мягким движением он прошелся тряпкой по столу.
— Джин с тоником и орешки.
— Миндаль?
— Давайте миндаль, все равно.
Казалось, все здесь друг друга знают. Возраст клиентов приближался к тридцати, хотя попадались и томные юноши, и старые педерасты, из тех, что обычно толпятся в общественных туалетах, озираясь украдкой, как голодные волки. Но большинство составляли сильные мужчины с крепкими бицепсами и тонкой талией, завсегдатаи культуристских клубов. Они громко разговаривали, стараясь перекричать друг друга. Кругом стоял адский шум, в котором тонули пронзительные звуки музыки.
Принесли джин, и я отпил глоток. В этот момент к моему столику подошла смуглая женщина с полными губами, одетая в длинную юбку с разрезами по бокам и сильно декольтированную блузку. Черные волосы были распущены до пояса.
Она сеПа рядом, и я заметил на ее лице следы бритвы Голос был хриплым, но она даже не пыталась изменить его.
— Одиночества нужно избегать, милый, — сказала она.
— Ты права.
— Что ты пьешь?
— Джин с тоником.
— Угостишь?
— Конечно, детка. Закажи себе что хочешь.
Я поманил официанта в блузоне, и он бегом кинулся к нашему столику
— Куантро со льдом, Фернан, — сказала она и, повернувшись ко мне, добавила: — обожаю этот ликер, оставляет приятное ощущение на губах, и целоваться вкусно.
Она рассмеялась, официант поклонился и отошел. Я заметил, что у нее сильные, привычные к работе руки.
— Часто заходишь сюда?
— Первый раз.
— Я так и думала. Мы все здесь большие друзья, одна компания, понимаешь? Но иногда хочется познакомиться с кем-нибудь со стороны. Не знаю, понимаешь ли ты меня. Можно взять одну миндалинку?
Она загребла целую пригоршню, кинула в рот и начала громко жевать.
— Меня зовут Аманда, а тебя?
— Тони.
— Тони? Какое красивое имя…
— Я всегда считал, что у меня вульгарное имя.
— Все зависит от человека. Тебе очень идет это имя, сразу видно, что ты человек с характером.
Я взглянул на часы. Паулино запаздывал.
— Кого-нибудь ждешь?
— Друга.
— Понятно.
Она снова высыпала на свою жесткую ладонь остатки миндаля и принялась его грызть. Официант принес куантро, она отпила половину и облизнула губы.
— М-м-м, какая прелесть… Скажи, милый, ты пришел сюда по рекомендации друга?
— Да.
— Может быть. я его знаю. Как его зовут?
— Паулино.
— Паулино? Ты хочешь сказать, что Паулино твой друг?
— Именно это я и хочу сказать. Но что с тобой?
— Ничего. Он здесь хозяин. Значит, тебя интересуют карты?
— Меня интересует только одна карта, скажем так.
— Он обычно приходит в это время.
Она тряхнула головой, откидывая назад волосы. Парик был явно дешевый.
— Я с ним не разговариваю. Он мерзкий тип… Видишь вон ту девушку?
Она показала пальцем на худую женщину в черных бархатных брюках.
— Это его невеста… Ванесса… Раньше мы с ней были подругами, очень близкими подругами, понимаешь? Но потом она связалась с Паулино… я ей все выложила начистоту. В жизни и так много страданий… к чему мне эти неприятности… я права?
— Абсолютно.
У той, которую звали Ванесса, было узкое, какое-то стертое лицо, тонкие губы и брови вразлет. Волосы она начесывала под Бриджит Бордо.
— Паулинс — порядочная свинья, — вздохнула моя собеседница и залпом допила свой бокал. Потом положила руку мне на ширинку. — Пойдем наверх, милый?
— Ты слишком торопишься, Аманда.
— Пойдем, не пожалеешь, вот увидишь.
— Амандита…
— Что, милый?
— Держи ручки при себе, как хорошая девочка. Не обижайся. Дело в том, что я очень робкий.
— Ты мне очень нравишься, честное слово. Может, все-таки поднимемся наверх на минутку? Это будет великолепно.
— Не сомневаюсь, но у меня свидание с Паулино, пойми же ты, наконец. Лучше выпей еще куантро.
— Большое спасибо, милый. — Она громко окликнула официанта, который в этот момент в противоположном конце зала пошел танцевать с каким-то пузатым и бородатым дядей. — Ты не можешь себе представить, какие они тут все скупые.
Блузон подошел к нам походкой изнуренного человека.
— Еще один куантро, Фернан. — Официант вопросительно посмотрел на меня. — Он платит. Быстренько, одна нога тут, другая там.
— Послушай, Амандита, ты не помнишь, не приходил сюда вместе с Паулино высокий красивый мужчина?
— Дон Луис.
— Он самый… Скажи, пожалуйста, они здесь часто бывали?
— Почти что каждый вечер… Ты ведь знаешь Паулино, он не может жить без карт.
Я вспомнил. В армии у Паулино была кличка Шулер.
Никто не мог обыграть его в покер.
— А где они играют?
— Вон там, — она показала на тяжелую портьеру бледно-лилового цвета, полностью закрывавшую дверь в глубине зала. — Это его кабинет… Они там проводят ночи напролет, играют в карты и пьют… Я не люблю, когда мужчины напиваются… противно… А ты?
— Я тоже.
Появился блузон с куантро и поставил его возле Аманды. Пузатый бородач терпеливо поджидал своего партнера.
Она снова опрокинула залпом полстакана.
— Паулино тебе близкий друг?
— Не очень, скорее знакомый.
— Он совсем забросил заведение, все это в конце концов лопнет… Виновата Ванесса… Раньше здесь дела шли прекрасно, приятно было зайти.
— Они что, только играли в карты?
— Как тебе сказать… дон Луис иногда выходил… Он очень щедрый, настоящий джентльмен… Пил, конечно, много, но меру знал, никогда не напивался… Однажды он подарил мне целую бутылку куантро, подумай только…
Вот уж несколько дней, как он не приходит. — Она рассмеялась. — Они собирались вчетвером: дон Луис, Паулино, еще один его дружок по кличке Псих и здешний управляющий Мононкле Соберутся и часами подряд дуются в карты. Тоже мне развлечение…
