Малез тяжело вздохнул.
— Ах, если бы только Венс мог говорить!
В это мгновение раздался телефонный звонок.
Мистер Ву снял трубку, чуть нахмурился и протянул ее комиссару:
— Это вас, господин Малез. И это связано с мистером Воробейчиком.
Сиделка, сжав зубы, не издавая ни звука, потому что надеялась таким образом сохранить свои силы, боролась, но пациент, несмотря на то, что был очень слаб, сражался, как лев, — видимо, лихорадочное возбуждение придавало ему невиданную силу. Сиделка чувствовала, что вот-вот наступит момент, когда этот внезапно ставший таким крепким и вертким мужчина вырвется и ускользнет от нее.
Высвободив левую руку, она дотянулась до пульта на стене у изголовья кровати и трижды нажала на кнопку: два коротких звонка и один длинный. Таков был условный сигнал для дежурных медсестер на посту — он означал, что их вызывает к себе не больной, а коллега.
Раненый воспользовался случаем и удвоил усилия. Сиделка почувствовала, как рвется ее косынка, как лопается под халатом бретелька бюстгальтера, ему уже почти удалось повалить ее на постель, когда медсестра распахнула дверь.
— Скорее, Куо! — задыхаясь, кричала сиделка. — Скорее! Позови Симпсона! Пусть он сделает ему инъекцию!
Куо с первого взгляда оценила ситуацию.
— Моя некогда бежать за Симпсоном! Поп'ошу ох'анника, а сама тебе помогу!
Девушка высунулась в коридор, схватила за руку стоявшего у дверей палаты вооруженного китайца в мундире и обрушила на него поток слов.
Тот в ответ покачал головой и ответил на адресованный ему поток своим, еще более бурным, смысл которого в переводе сводился к следующему: «Мне поручено охранять больного, я и охраняю. Уйти с поста приказа не было».
Действительно, комиссар Малез, опасаясь наглого вторжения в госпиталь Зеленого Дракона, потребовал, чтобы с раненого месье Венса не спускали глаз ни днем, ни ночью и чтобы охранники не покидали пост ни на секунду.
— Хо'ошо! — сказала Куо. — Тогда моя позовет мисте'а Симпсона! А ваша поможет мисс Смит.
— Скорее, скорее, Куо! — вопила последняя. — Скорее, а то когда придет Симпсон, я уже буду совсем голая!
Вызванный Куо доктор Симпсон появился почти мгновенно, но тут возникло неожиданное препятствие в виде охранника.
Тот загородил собой вход в палату с решительным видом.
— Моя твоя не знает. Документы!
Симпсон ушам своим не поверил, ему никогда не доводилось слышать ничего подобного. Какой удар по его достоинству!
— Но я же Симпсон! — возмутился он. — Какие еще документы?
— Ничего не знать. Твоя может быть кто угодно. Документы! — повторил охранник.
Пришлось подчиниться его требованиям. Но когда доктору Симпсону удалось, наконец, проникнуть в палату, первый его взгляд был брошен отнюдь не на пациента, а на полуобнаженную мисс Смит…
Затем он, наполнив шприц морфином, сделал укол, и только тогда задумчиво проговорил:
— Не понимаю, чего ждет Старик… Если он не поторопится, парень пропал…
В этот момент раненый зашевелился, с его губ слетели какие-то невнятные слова.
Куо и мисс Смит переглянулись.
— По-моему, он сказал… сказал… — начала, краснея, как мак, медсестра.
— Что? Я не разобрал!
— Он сказал… «еще!» — еле выговорила мисс Смит.
— Погодите, погодите! — попросил Малез, вытаскивая из кармана блокнот и огрызок карандаша. — Повторите, пожалуйста. — Он нацарапал несколько цифр на чистой странице, сказал: «Да-да, спасибо!» — и с озабоченным видом положил трубку.
Мистер Ву наблюдал за комиссаром, полузакрыв глаза.
— Благодарение богам, состояние мистера Воробейчика теперь уже не внушает опасений, не правда ли? Разрешите выразить вам свое глубокое удовлетворение этим обстоятельством.
Малез чуть не зарычал.
— При чем тут Воробейчик? Это же не он звонил, это звонили с центрального телефонного узла… Месье Венс, ссылаясь на свои полномочия частного детектива, попросил их вчера днем проследить за вызовами, поступающими в кабинет Абоди и определить их происхождение. С восьми часов вечера и до восьми утра. И вот центр меня проинформировал, что Герберту Абоди звонили два раза: около двадцати двух часов и около полуночи. Первый раз — из итальянского ресторана «Roma», а второй — из некоего «чайного домика» в районе Чапея. И именно этот последний разговор прервался…
— Великолепно! Поистине великолепно! — прокомментировал сообщение комиссара мистер Ву. — Даже сама смерть не способна остановить истину. Так говорил Лао-Цзы, — добавил он быстро.
Малез встал.
— Это куда более интересно, чем вы думаете! Может быть, вам известно, что китайское правительство поручило мне выследить и накрыть шайку торговцев опиумом, главарем которой, как подозревают, является белый человек. И этим белым человеком может быть только кто-то из четырех: Герберт Абоди, его личный секретарь Стив Алкан, его компаньон Джей Джей Лоуренс или один модный художник — Петр Зецкой… Так вот. Этот самый чайный домик, откуда жертве звонили около полуночи, можно считать генеральным штабом всей шайки!
Мистер Ву похлопал ресницами.
— Вы в этом уверены?
— Настолько уверен, что хочу попросить вас об одолжении. Дайте мне двадцать ваших людей. До сих пор я запрещал себе даже думать о том, чтобы устроить облаву, надеясь накрыть птичку прямо в гнездышке, но теперь, на мой взгляд ожидание смерти подобно!
Мистер Ву хлопнул в ладоши.
— Чарли! Чан! Синг! Вонг!
Мигом явилась четверка китайских полицейских, и шеф выстрелил в них в упор подобной ударному снаряду фразой. Выслушав ее, китайцы прыснули с места, как стайка воробьев.
— Военный грузовик будет ждать вас через пять минут перед дверью, господин комиссар. Мои наилучшие пожелания станут сопровождать вас в трудном пути. Но мне все-таки кажется, что…
— Что?
— …что, возможно, вам следовало бы подождать, пока стемнеет. Я не могу позволить себе советов в ваш адрес, но ведь стоит вам появиться при свете дня в квартале, где проживает местное население, как там начнется ужасный переполох…
— Ночь сегодня не задержится, — усмехнулся Малез. — Она наступит сразу же, как мы заявимся в Чапей. А вы, со своей стороны, пошлите-ка, пожалуй, кого-нибудь в итальянский ресторан.
Комиссар направился к двери. Но не успел он взяться за ручку, как дверь распахнулась, и ему едва не оттоптал ноги вошедший в кабинет гигант с всклокоченной бородой, одетый в помятый белый костюм и сопровождаемый двумя китайцами в мундирах.
— А вот и он! — воскликнул Малез. — Опять вы толкаетесь, приятель! Ладно-ладно, не извиняйтесь!.. Скажите-ка лучше, что вы делали здесь сегодня ночью и почему пренебрегли моим обществом вместо того, чтобы остановиться и мило поболтать!
Гигант опустил тяжелые веки и сделал вид будто только что заметил Малеза.
— Боюсь, что не понял вас…
— Правда? — проворчал комиссар, и, обращаясь к китайцам, спросил. — Где вам удалось его взять?
Китайцы переглянулись.
— На Северном вокзале.
— С багажом?
— С маленьким чемоданчиком.
Подошел мистер Ву.
— Должен ли я понимать происходящее, господин комиссар, в том смысле, что именно этот человек ускользнул от вас прошлой ночью?
Малез кивнул.
— А кто он?
— Мистер Матриш, главный бухгалтер. И я считаю не лишним посоветовать вам как следует пошарить по его гроссбухам.
— Уже сделано, — просто ответил мистер Ву. — Большой дефицит. Присаживайтесь, мистер Матриш. Учитывая все обстоятельства, надеюсь, вы не откажетесь уделить мне несколько минут для беседы?
— Я не болтлив, — угрюмо ответил Матриш.
Мистер Ву, казалось, пришел в восторг от его ответа.
— Тем лучше! Тем лучше! Коротко и ясно — так у вас говорят? Хотите сигарету?
«Господи, Боже мой!» — вздохнул про себя комиссар, задержавшийся у выхода, чтобы послушать, как пойдет допрос. В нем вновь затеплилась надежда только тогда, когда он увидел пыхтящий у подъезда грузовик: двигатель был уже включен, а брезентовый кузов ощетинился штыками.
— Чапей! — приказал он водителю, плюхаясь на сиденье рядом с ним. — И плевать на светофоры!
— Хо'ошо, хо’ошо! — угодливо ответил шофер. — Наве'ное, вы то'опитесь?..
Кто-то постучал в дверь, и Стив не шевельнувшись на постели, где лежал, подложив руки под затылок и уставившись в потолок, крикнул:
— Войдите!
В номер вошла Лидия. На ней было черное сильно декольтированное платье, шитое золотом и серебром, через руку перекинута поношенная бархатная пелерина кричаще синего цвета.
— Добрый вечер, я… — Взгляд метнулся от Стива к Флориане, лежавшей на соседней кровати, потом вернулся обратно к Стиву. — Простите. Я ошиблась дверью…
