Вокруг ревел ветер, трубя о городе, полном тайн и страхов, об ужасе смерти, и ему сразу стало ещё холоднее; ему вдруг захотелось отвернуть воротник, чтобы почувствовать приятное тепло, потому что озноб неожиданно пополз по его спине и повис на шее, как холодная дохлая рыба.
Приближаясь к станции и поднимаясь по ступеням, он все ещё размышлял о Дженни Пейдж.
ГЛАВА VII
Девушка сидела, заложив ногу за ногу.
Сидела напротив Уиллиса и Барнса у лейтенанта в кабинете, на втором этаже 87 участка. Ноги у неё были хороши. Юбка едва прикрывала колени, и Уиллис не мог не заметить, насколько они хороши. Длинные, стройные, с округлыми икрами, которые сужались к тонким щиколоткам, изящество которых ещё оттенялось черными лодочками на высоких каблуках.
Волосы у девушки были огненно-рыжими, и это было хорошо. Рыжие волосы заметнее. Еще у неё было милое личико с маленьким ирландским носиком и зеленые глаза. Молча, серьезно она слушала мужчин, и по её лицу и глазам было ясно, что это интеллигентная девушка. Время от времени она глубоко вздыхала, причем отличный покрой её туалета не мог скрыть вздымавшуюся грудь.
Девушка зарабатывала в год 5555 долларов. В сумочке у неё был револьвер тридцать восьмого калибра.
Девушка была детективом второго класса. Звали её Эйлин Барк, и она была такой же чистокровной ирландкой, как и её нос.
- Вы можете отказаться, если хотите, мисс Барк, - сказал Барнс.
- Выглядит это занятно, - ответила Эйлин.
- Хэл... Уиллис все время неподалеку, понимаете? Но это совсем не гарантирует, что сумеет вовремя прийти вам на помощь, если что-то случится.
- Понимаю, лейтенант, - сказала Эйлин.
- Клиффорд никакой не джентльмен, - вмешался Уиллис. - Он избивает свои жертвы, и даже убивает. По крайней мере, мы так считаем. Это будет совсем не шутка.
- Мы не думаем, что он вооружен, но в последнем случае воспользовался не только кулаками. Понимаете, мисс Барк...
- Понимаете, - пояснил и Уиллис, - мы не хотим, чтобы вы думали, что мы пытаемся навязать вам нашу идею. Если вы откажетесь, мы поймем.
- Интересно, вы стараетесь убедить меня взяться или отказаться? спросила Эйлин.
- Мы безусловно хотим, чтобы вы все решили сами. Отправляя вас на улицу как приманку, мы думаем...
- С револьвером в сумочке я не безоружна...
- Так или иначе, мы считали необходимым ввести вас в курс дела до того, как...
- Мой отец был полицейским, - перебила его Эйлин. - Его звали "папаша Барк". Он был патрульным в Гайд-Холле. В тридцать восьмом какой-то беглый по фамилии Филипп Даниэльсен снял квартиру на углу Мэйн-стрит и Четырнадцатой Западной. Когда его обложила полиция, отец был с ними. У Даниэльсена был автомат, и первая очередь, которую он выпустил, угодила отцу в живот. Отец умер в ту же ночь в жутких мучениях, - знаете, что такое ранение в живот.
Эйлин помолчала.
- Пожалуй, я согласна. Барнс усмехнулся.
- Я знал, что вы согласитесь.
- Мы вдвоем будем единственной парой? - спросила Эйлин Уиллиса.
- Вначале да. Мы не уверены, получится ли. Мы не сможем следовать непосредственно за вами, чтобы не испугать Клиффорда. И торчать где-то в кустах тоже не можем, это просто не имеет смысла.
- Думаете, он клюнет?
- Неизвестно. Он регулярно нападает и грабит в нашем районе, так что есть надежда, что не изменит свой образ действий, разве что его напугало убийство. Судя по словам его жертв, нападает он без всякого плана. Явно поджидает случайную жертву и потом бросается на нее.
- Ага.
- Вот мы и подумали, что привлекательная девушка, шагающая по улице поздно ночью, могла бы его приманить.
- Понимаю. - Эйлин словно не заметила реверанса в её сторону. В городе было миллиона четыре привлекательных девушек, и она знала, что ничем не лучше остальных.
- У этих нападений были какие-то сексуальные мотивы? - спросила она.
Уиллис взглянул на Барнса.
- Насколько нам известно, нет. Он не пытался изнасиловать ни одну из своих жертв.
- Я только прикидываю, что мне надеть, - задумалась Эйлин.
- По крайней мере, не шляпку, - заметил Уиллис. - Это ни в коем случае. Мы хотим, чтобы он уже издалека заметил ваши рыжие волосы.
- Годится, - ответила Эйлин.
- Что-нибудь светлое, чтобы я не потерял вас из виду, но не крикливое, - уточнил Уиллис. - Не хотелось бы, чтобы вами занялась полиция нравов.
Эйлин улыбнулась.
- Свитер и юбку? - предложила она.
- Что угодно, в чем вы будете чувствовать себя удобно.
- У меня есть белый свитер, - сказала она. - Он будет бить в глаза и вам, и Клиффорду.
- Ладно, - согласился Уиллис.
- Туфли с высокими каблуками или с низкими?
- Это уже зависит только от вас. Вы могли бы... вам придется немного погулять... И если каблуки будут вам мешать, лучше обуйте что-нибудь на низком каблуке.
- Но высокие каблуки лучше слышны, - заметила Эйлин.
- Ну, это уж вам виднее.
- Решено, я буду в туфлях на каблуках.
- Договорились.
- В операции будет задействован кто-то еще? Я имею в виду, будет ли у меня рация и все такое?
- Нет, - ответил Уиллис. - Это будет слишком заметно. В деле будем только мы вдвоем.
- И, надеюсь, Клиффорд.
- Да, - кивнул Уиллис. Эйлин Барк вздохнула.
- Когда начнем?
- Сегодня ночью? - предложил Уиллис.
- Я собираюсь к парикмахеру, - с улыбкой сказала Эйлин. - Но, думаю, это может подождать. - Улыбка её стала ещё шире. - Не всякая девушка может похвалиться, что за ней по пятам всегда ходит по крайней мере один мужчина.
- Встретимся здесь?
- Когда? - спросила Эйлин.
- На пересменке. Без четверти двенадцать? Она встала.
- Я приду, лейтенант. Барнс пожал ей руку.
- Но не забывайте об осторожности!
- Да, лейтенант. Спасибо. - Она повернулась к Уил-лису. - До скорой встречи!
- Я вас буду ждать.
- Хорошо, - и она вышла из кабинета. Потом Уиллис спросил:
- Что вы б этом думаете?
- Думаю, справится, - сказал Барнс. - На её счету уже четырнадцать жуликов из метро, которых она отправила за решетку.
- Хулиганы это не то, что грабители, - заметил Уиллис.
Барнс задумчиво кивнул.
- И все-таки я надеюсь, что он клюнет. Уиллис усмехнулся.
- Я тоже так думаю.
За дверью кабинета в комнате детективов Мейер рассказывал о кошках.
- Количество случаев уже дошло до двадцати четырех, - рассказывал он Темплу. - Это самая невероятная история, с которой довелось столкнуться в тридцать третьем участке.
Темпл почесал в паху.
- И они так ничего и не выяснили, да?
- Никаких следов, - сказал Мейер, терпеливо наблюдая за Темплом. Мейер был весьма терпеливый человек.
- Значит, он шатается по окрестностям и крадет кошек, - продолжал Темпл, покачав головой. - Зачем мужику кошки?
- И тем не менее, - сказал Мейер. - Какой у него может быть мотив? Весь участок уже просто вне себя. Я тебе скажу, Джордж, я рад, что эта история висит не у нас на шее.
- Хе, - фыркнул Темпл. - Я бывал в переделках и похуже.
- Я-то тебе верю, но кошки? Ты когда-нибудь сталкивался с таким?
- А то нет! На телефонных столбах, когда я был патрульным, - припомнил Темпл.
- С кошками на телефонных столбах сталкивался каждый, - сказал Мейер. - Но тут речь идет о том типе, который ходит по окрестностям и крадет кошек в домах. Нет, ты мне скажи, Джордж, слышал ли ты когда про такое?
- Никогда, - ответил Темпл.
- Я потом расскажу тебе, чем это кончится, - пообещал Мейер. - Вся эта история меня очень занимает. По правде говоря, не думаю, что они с ним справятся.
- Там, снаружи, ждет какой-то тип, - крикнул со своего места Хэвиленд. - Никто не хочет узнать, чего он хочет?
- Прогулка пойдет тебе на пользу, Родж, - сказал Мейер.
- Но я ведь только что уселся, - защищался Хэвиленд, потягиваясь. - И до смерти устал.
- Выглядит он очень неважно, - заметил Мейер. - Бедный парень, у меня просто сердце кровью обливается. - Он подошел к стеклянным дверям с жалюзи. Стоявший там полицейский заглядывал в комнату детективов.
- Много работы, да?
- Это как посмотреть, - безразлично ответил Мейер. - Что вы там принесли?
- Заключение медэкспертизы по вскрытию... - он взглянул на пакет, для лейтенанта Питера Барнса.
- Я приму, - сказал Мейер.
- Вот здесь распишитесь, пожалуйста.
- Он неграмотный, - сказал Хэвиленд и положил ноги на стол. Мейер расписался в получении, и курьер ушел.
Заключение по результатам вскрытия - сугубо специальный документ. Плоть и кровь обращаются в медицинские термины, все измеряется в сантиметрах, все анализируется с холодным безразличием. В акте вскрытия не найти людского тепла и чувства. В нем нет места для сантиментов и рассуждений. Это один или несколько листков официальных бланков формата А4, исписанных словами, которые на недвусмысленном врачебном жаргоне разъясняют, при каких обстоятельствах умерла та или иная особа.
В акте вскрытия, который Мейер нес лейтенанту, стояло имя: Дженни Рита Пейдж.
Слова заключения дышали смертельным холодом.
Смерть не отличается сочувствием.
Стояло там следующее:
