Внесли яблоко раздора. Фолиант весил не менее двадцати килограммов. С появлением книги сердце мое стало биться чаще. Повеяло тайной.
Огромный том несли вдвоем.
— Здоровая, бля, — высказался один из несущих.
— Осторожней, осторожней, — потребовал пахан. — Лежите на стол.
Я не знала, умеет ли читать по губам Алмаев, но попытка еще не пытка.
Специально повиляла каблучком под стулом и задела его ногу. Когда внимание большинства было сосредоточено на находке, рискнула повернуться к Кирсану. Он смотрел на меня во все глаза.
— Переведи главу о большеголовом карлике.
— Эй, девка, девка! Смотри на меня, — один из бандитов, кто не заинтересовался старинными письменами, своим окриком вернул меня в первоначальное положение, но дело уже было сделано, и можно было продолжить рассматривать наследство Алмаева.
Несколько десятков кожаных страниц, заключенных в металл, были исписаны чем-то черным. Главарь бережно перелистывал книгу, изредка морща лоб.
— Это действительно принадлежит вам? — спросил он Кирсана.
— Можно взглянуть?
— Не валяй дурака.
— Бабка могла и напутать.
— И сколько тебе надо времени, чтобы определить подлинность?
— Я должен хотя бы пролистать.
— Иди сюда.
Алмаев неловко поднялся. Руки были скованы наручниками за спиной.
Я с горечью отметила, что страницы мелькают слишком быстро.
— Ты узнаешь?
— Можно помедленнее?
— Нельзя. Это она?
Врать было бессмысленно.
— Да, она принадлежит семье. На каждой странице наш знак.
— Вот этот кувшин? — уточнил «орлиный нос».
— Да.
Мысли закружились в моей голове. Кувшинчик, по словам Жукецкого, являлся клеймом ювелирной династии.
— Всем спасибо. Все свободны.
Люди с оружием стремительно покинули дом бабы Ксени, оставив нас с носом.
Когда верхние конечности удалось освободить, мы попрыгали в «Мерседес» и только после попытки тронуться обнаружили, что все шины спущены.
Пришлось вылезать. Водитель обошел машину, попинал покрышки и нервно закурил.
— Нечего расслабляться, — надавил Алмаев. — Бегом до телефона, вызывайте техничку, чтобы через полтора часа машина была на ходу.
Дав задание людям, он повернулся ко мне:
— На кой черт вам эта легенда?
— А она есть в этой книге?
— Есть. Да вам об этом и баба Ксеня должна была сказать.
— Я расскажу, только один вопрос. Вы не имеете никакого отношения к ювелирных дел мастерам?
— Вам действительно придется мне все рассказать. — Он взял меня за руку, посадил в салон и пристегнул наручниками к дверце. — Сидите тихо, не мешайте работать и не привлекайте внимания прохожих. Сейчас поймаю машину, отвезу девочек домой и вернусь ровно через полтора часа.
В моей ситуации возражать было бессмысленно.
Кирсан вернулся через девяносто минут, как и обещал. Машина к этому времени была переобута и полностью готова к путешествию.
— Куда едем? — осведомилась я.
— В Элисту.
— В гости повезете?
— Должен же я хоть что-нибудь привезти из командировки.
«Мере» доставил нас на место ранним утром.
Белый особняк на окраине города, спрятанный за высоченным забором, встретил прибывших еще не потушенными ночниками и ширкающим дворником. Парни, приехавшие с нами, взяли меня под белы рученьки и повели, повинуясь приказу, в гостевую комнату.
Я оценила оказанный мне прием. Комната была большая. Кроме дорогих обоев, хрустальной люстры и шикарной мебели, у нее было еще одно немаловажное достоинство — дверь, за которой находились туалет и ванна.
Этот весьма богатый, судя по жилью и обстановке, молодой мужчина мог бы отвести мне куда более скромные апартаменты, учитывая мои способности наносить тяжкие телесные повреждения. Впрочем, я не сомневалась, что здесь есть специально оборудованные помещения, где-нибудь в подвале.
Молоденький, аккуратно одетый мальчик тихонько постучал в мою дверь около двенадцати и пригласил на завтрак.
Столовая оказалась весьма скромной по площади. Небольшой столик был уставлен приборами, в которых я смогла через стеклянные крышки рассмотреть ножки какой-то птицы, заурядный салат из свежих помидоров и огурцов, залитый сметаной, жареную картошечку, сыр, брынзу, масло, молоко в кувшинчике и тонко нарезанный хлеб на блюде.
Вскоре, после того как я села на место, указанное мне все тем же мальчиком, появился хозяин.
— Доброе утро, — поздоровался он. Его голос не мог не поражать. Сила и красота звуков были необыкновенны. — Как вы спали? — начало было прямо-таки царским.
Честно говоря, я ожидала, что меня будут избивать, вынимая информацию о том, как я вышла на хранительницу наследства. Впрочем, все еще впереди.
Я помалкивала, разглядывая его. Неужели понравилась?
— Прекрасно выглядите. — Он снова попытался начать разговор.
— Доброе утро. Хорошо. Спасибо, — ответила я сразу на все его комплименты и вопросы. — Что-то вы разговорились. К тому же выгляжу я из рук вон плохо, — дотронулась до щеки, на которой красовался синячище от дубинки.
— Могло быть и хуже. Кстати, не забывайте. — Он указал на кровоподтек на подбородке. — Хороший удар.
— Тренируюсь время от времени.
— А я вот забросил.
— Выходит, зря.
— Времени не хватает. — Он сменил тему. — Будете кока-колу?
— А минералка у вас есть?
Мальчик, тихонько стоявший в углу, исчез и вскоре появился с двумя бутылочками.
— Предлагаю познакомиться заново в более спокойной обстановке. — Меня зовут Кирсан.
А вас?
— Татьяна.
— Очень приятно. Давайте позавтракаем. Вы, как я понимаю, начнете с газированной воды, а я, с вашего позволения, отведаю кумыс.
Он взял тот самый кувшин, в котором, по моему мнению, было молоко.
«Какой вежливый, черт. Хм. Действительно, похож на черта».
— А что, нас не будут обслуживать?
— У меня в доме это не принято. Я достаточно молод, чтобы обходиться без посторонней помощи.
— Понимаю. Так вы, значит, к нам ехали бабушку защищать?
— И бабушку защищать, и книгу забрать. Видите ли, по стечению пока непонятных обстоятельств вас и наших кровных врагов интересует описание жизни моего далекого предка.
Я вытаращила глаза.
— Не хотите ли вы сказать, что в вашем роду действительно существовал большеголовый уродец.
— Да. Родной брат этого уродца мой прямой прародитель.
— Поразительно. С какого же года ваша семья ведет собственную летопись?
— По моим данным, с 469 года нашей эры, дальше след теряется.
— Но это же невероятно!
— Некоторые из потомков обладают уникальным даром, который способен принести как вред, так и пользу. Это гипноз, очень редко телекинез.
— Что, простите?
— Способность передвигать предметы, не касаясь их.
— И вы можете…
— Нет, к сожалению.
Моя догадка о существовании целых семей, строго хранящих тайны собственных знаний, была верна.
— Так почему вы поехали?
— Ксения Егоровна позвонила мне и рассказала о нападении. Я был в отъезде и узнал о звонке спустя сутки, поэтому и опоздал. Сегодня из Китая ко мне должен приехать глава нашей семьи. Я сообщил ему о неприятностях, и он собирался забрать книгу с собой. Мой дед отдал фолиант, подробно описывающий историю семьи до тысяча пятисот восьмидесятого года, на хранение старухе, потому что побоялся утратить учение в пылу междуусобицы.
— И часто у вас вспыхивают войны?
— Двадцать шесть лет назад погибли мой отец и мой старший брат.
— Извините, я думала, что вы говорили, преувеличивая значимость происходивших событий.
— После того, как мне не на кого стало опереться, пришлось много учиться. Учиться зарабатывать деньги. Я единственный из нашей ветви, кто может позволить себе такие апартаменты.
— И сколько же человек в семье?
— В нашей ветви около двадцати. В ветви моего китайского родственника чуть больше сотни. Причем она является главной. Существует еще и третья. Сейчас все ее представители, а это четырнадцать человек, живут в Москве.
— Прямо целый клан. Как в Италии, — не скрывала удивления я.
— Теперь ваша очередь рассказывать.
Обмениваться баш на баш было заманчиво и вполне по-джентльменски. Но я во время «исповеди» предпочла попридержать информацию о нападении на меня и Виктора, а также о полковнике Ежове. Пришлось немного пофантазировать, но это не проблема.
Я очнулась. Кирсан стоял рядом и тихонько тер мне виски.
— Извините, но мне пришлось прибегнуть к гипнозу. Вы были хорошей пациенткой. Теперь я знаю, откуда вам известно про знак нашей семьи.
На золотой статуэтке вполне могут быть наши клейма. Мы действительно когда-то занимались только ювелирными украшениями. Ваше сознание окончательно прояснится уже через минуту, при условии, что вы будете продолжать спокойно сидеть.
