class="p1">Теплая рука погладила Барона по загривку.
– Хороший, хороший пес. Умница. Веди себя тихо, ешь печенье и молчи.
Барон не возражал. Что нужно собаке для счастья? Хороший друг и вкусный крекер!
А в доме гости постепенно приходили в себя после трапезы. Какое-то время они даже не могли толком дышать и только теперь получили возможность шевелиться.
– Ну, Дима! Ну, угостил!
– На славу закусили!
– За именинника!
Дима пытался отказаться:
– Ну сколько можно за меня пить?! Давайте за вас!
Но друзья, которые наконец-то наелись, хотели чествовать его, и только его. Дима смущался, но пил вместе со всеми. На столе появились фрукты, которые прекрасно подошли в качестве легкой закуски. Ранняя клубника и виноград, мушмула и первые персики. Все было таким сочным и вкусным, что аппетит моментально открылся снова.
Вот только за всем этим великолепием скрывался один жирный минус. От угощения, полученного из рук горе-кулинара Димы, никому из гостей плохо не стало. Максимум кто-то проглотил таблеточку ферментов для улучшения пищеварения, а кто-то выпил средство от изжоги. И на этом все. Ну, еще Стас с его язвой хором заявили, что им слишком остро, кисло, жирно и все такое прочее, вместе взятое. Но и они вскоре угомонились, и дальше все пошло мирно. А вот от чудесных и наивкуснейших блюд высокой ресторанной кухни среди гостей случилась настоящая драма.
– Егор, ты что-то совсем ничего не ешь, – внезапно произнес Дима. – И не пьешь. Ты как? В порядке?
Все посмотрели на Егора, который и впрямь выглядел бледным. Сидел он, неестественно выпрямившись и устремив взгляд в одну точку. Смотрел он в окно веранды и выглядел при этом таким напуганным, словно бы воочию увидел там призрака. Он ничего не ответил на вопрос Димы, лишь перевел на него помутневший взгляд. Лицо его было покрыто крупными каплями пота.
А затем рухнул прямо на стол, сметя пустые тарелки и приборы на пол. Потом и вовсе перекатился на пол и там, скрючившись и схватившись за живот обеими руками, громко закричал.
Прибывший к ним уже знакомый врач на «Скорой» даже не удивился новому вызову.
– Я так и знал, что мы с вами еще встретимся, – такими словами приветствовал он всю компанию. – Занятные вы ребята. Ну, что у вас еще случилось?
– Это вы нам скажите, вы же доктор!
Врач поставил диагноз Егору очень быстро:
– У него пищевое отравление. Что он у вас ел?
– Проще сказать, чего он НЕ ел! И мы все ели то же самое!
– И как? Кто-нибудь из вас еще чувствует подобное недомогание?
Но то ли от страха, то ли от чего другого, но все чувствовали себя необыкновенно бодро. Ни единого симптома несварения больше ни один организм не демонстрировал.
– Что же, – вздохнул врач. – Бывает. На моей практике это не первый случай. Все едят, всем вкусно, со всеми все в полном порядке, а кто-то один демонстрирует такие вот симптомы. Или схожие с ними.
И он внимательно посмотрел в сторону Егора, который больше не кричал. Ему поставили капельницу, и состояние его, казалось, улучшилось. Цвет лица тоже нормализовался. Но от предложения поехать в больницу Егор не отказался.
– Вера, ты лучше останься с ребятами, – велел он жене. – Не езди со мной.
Верочка кивнула, но вообще-то она выглядела скорее удивленной, чем недовольной. Было совершенно ясно, что ей и в голову не приходила такая вещь, что она сейчас может оставить веселый праздник, гостей и развлечения и отправиться с мужем в больницу. У нее на лице прямо читалось облегчение, что доставивший всем проблемы гость сейчас их покинет и можно будет спокойно продолжать праздник. И ее ничуть не смущал тот факт, что неудобный гость – это ее родной муж.
Стоило врачам тронуться с места, как Верочка, даже не дожидаясь, пока машина скроется из виду, захлопала в ладоши и радостно воскликнула:
– А теперь будем запускать салют? Да, Дима? Ведь правда?
И так как Дима молчал, видимо, пораженный, как и все остальные, отсутствием у Верочки хоть какого-то понятия если не о сострадании, то хотя бы о такте, девушка на него тут же надулась.
– Фу! Какой ты! – обиженно воскликнула она. – Когда ты приглашал нас с Егором, то обещал, что будет салют. Мы только поэтому и приехали. Егор не хотел ехать, я его уговорила. Он знал, как я люблю салюты, поэтому и пошел мне навстречу. Сказал, что это может стать поводом для того, чтобы нам с вами помириться. А ты, Дима, я вижу, не хочешь этого!
Во время этой тирады Дима пришел в себя, мотнул головой, словно отгоняя какие-то мысли, и принялся уговаривать Верочку, что она неправильно все поняла.
– Конечно, салют будет! Уже все готово!
– Я тебе не верю, – кокетливо дула губки Верочка.
– Не веришь? Спроси у Оли, она тебе все подтвердит.
Саша уже ничего не понимал. Дима отправил Верочку за разъяснениями насчет салюта к своей жене. Получается, что Дима не только полностью в курсе приготовленного ему сюрприза, но и не собирается делать вид, будто бы это не так. А зачем он тогда уговаривал Сашу молчать, уверяя, будто бы это великая тайна. И Оля тоже просила держать язык за зубами. К чему супругам было разводить секретность на пустом месте?
– Понятно, что ничего не понятно, – пробормотал Саша и почувствовал, как его снова тянет смотаться из этого места.
Останавливало только то, что он здорово выпил и сесть за руль в таком состоянии не мог. Но впоследствии Саша неоднократно жалел, что не послушался своей интуиции. Мог бы вызвать себе «трезвого водителя», пусть бы это стоило дополнительных расходов, но зато от скольких неприятностей в будущем могло бы его избавить. Увы, он этого не сделал. Велев строго-настрого своему внутреннему голосу заткнуться, Саша присоединился к остальным гостям.
Так как салют уже не был ни для кого секретом, все ждали его с некоторым волнением. Оля, давно уже отошедшая от пережитых ею сегодня испытаний, охотней всех обсуждала предстоящий запуск. Саша наблюдал за ней и отчетливо понимал, что самые близкие Егору женщины даже не думают волноваться из-за него.
– Ой, да что там с ним будет! – отмахнулась Оля, когда он попробовал подойти к ней с этим вопросом. – У Егора такое с желудком частенько случается. По-хорошему, ему нужна строгая диета. Ни жирного, ни жареного, ни острого – перченого ему и нюхать нельзя. Такими порциями в себя пихать тоже нельзя. Немного кашки, немножко пюрешки, на вечер
