на пляже, было бы другое дело. Но я ее засунула в багажник, чтобы от нее избавиться. Мне грозило огрести лет тридцать.
– И что же вы сделали?
– Поехала дальше. Мчалась без остановок, то в одном направлении, то в другом, чтобы добраться до Рокленда к моменту отплытия парома. Надеялась, что долгие часы дороги ее прикончат. Или что она по крайней мере снова потеряет сознание. На этом этапе уже толком не думаешь. Только действуешь. Пытаешься спасти свою шкуру. Я погрузила машину на паром, идущий на Виналхэйвен. Путь показался мне нескончаемым. Элинор, наверное, на какое-то время отрубилась, а потом вдруг снова начала стучать. Но грохот машин и океана заглушал ее зов на помощь. Наконец мы причалили к Виналхэйвену. Я доехала до дома. Было семь часов утра, я никого не встретила. Дом был пуст, как я и ожидала. Элинор больше не подавала признаков жизни. После долгих колебаний я открыла багажник. Глаза у нее были полузакрыты, я не знала, жива она или мертва. Собрала все свое мужество: пережить один тяжелый момент, и все будет кончено, навсегда. Я подхватила ее и вытащила из багажника. В эту секунду она вцепилась мне в руку и широко открыла глаза. Я была в полном ужасе. Донесла ее до колодца, с которого заранее сняла деревянный щит. Сама не знаю, как я тащила Элинор. Меня трясло, тошнило. Я перекинула ее через стенку колодца. Она по-прежнему в упор смотрела на меня. Наконец я толкнула ее в последний раз, тело перевесило, и она с глухим стуком упала на дно колодца. Думаю, падение ее добило. А может, и нет. Я закрыла колодец и вернулась к машине. Меня несколько раз вырвало на траву. Оставалось избавиться от дубинки. В эту минуту я вспомнила про маленькую пристройку-гараж, где Бенджамин круглый год держал свой “крайслер себринг”, чтобы не перевозить машину на пароме. В зависимости от времени года место для нее надо бронировать за сутки или двое, никакой спонтанности. Поэтому Бенджамин купил машину специально для острова, а основную свою машину обычно оставлял в порту Рокленда. Приезжая на Виналхэйвен, он всегда встречал какого-нибудь островитянина, который подвозил его до дома. Короче, гараж был закрыт на замок, код ни разу не менялся. Так что дверь я открыла без труда. Ключи от машины, как всегда, были в замке зажигания. Я спрятала дубинку под коврик на полу. Сказала себе, что если по какой-нибудь несчастливой случайности в колодце найдут тело Элинор и полиция будет обыскивать местность, дубинку обнаружат в машине и все обернется против Бенджамина. Я, как могла, защищала свои тылы. После этого я без сил растянулась на траве и несколько часов проспала. Разбудил меня звонок на мобильный. Звонила Аляска, сообщить, что Элинор пропала, а перед тем отправила матери сообщение, что намерена покончить с собой, и что ее вещи нашли у подножия маяка в Чандлер Хави Парк. Полиция решила, что она утопилась.
* * *
Сентябрь 1998 года
Несмотря на отсутствие тела, полиция вскоре пришла к выводу, что Элинор покончила с собой. Патрисия, которую неотступно преследовала ночь 30 августа, старалась замести следы.
В субботу, 19 сентября, Аляску избрали мисс Новая Англия. Какой-то режиссер немедленно предложил ей пробоваться на большую роль. Все шло хорошо, они с Патрисией скоро смогут уехать в Нью-Йорк. Наконец-то! Патрисия была в нетерпении. Ей нужно было покинуть Салем, забыть то, что там произошло. Но она не хотела навлечь на себя подозрения из-за излишней поспешности.
На следующий день после победы Аляски Патрисия сдержала слово и договорилась с Бенджамином об окончательном разводе без всякой денежной компенсации. Только попросила дать ей возможность провести еще два дня на Виналхэйвене, съездить в последний раз в дом, который она так любила.
Бенджамин согласился, и она вышла от него с ключами от особняка. Отвезла туда Аляску, отпраздновать ее титул “Мисс Новая Англия”. Но в первую очередь Патрисии хотелось убедиться, что из колодца ничем не пахнет и что ее тайна никогда не будет раскрыта. На пароме она вручила Аляске купленный для нее подарок – цифровую видеокамеру последней модели. В тот же день, под вечер, в гостиной дома, где на заднем плане висела картина с закатом над океаном, Аляска записала свою пробу. Ту, что должна была открыть перед ней двери славы. Но этого не случилось. Из-за Уолтера Кэрри.
25 сентября, на выходных после победы Аляски, Уолтер приехал в Салем. Аляска хотела воспользоваться удобным случаем и порвать с ним. Назначила ему встречу в кафе; он явился с цветами и коробкой конфет.
– У меня для тебя сюрприз! – заявил он, прежде чем Аляска успела открыть рот. – Чтобы отметить твой триумф, я везу тебя на следующий уик-энд в Маунт-Плезант, представлю родителям и всем остальным! Хочу, чтобы они наконец с тобой встретились, а то я давно про тебя рассказываю.
– Уолтер, – ответила Аляска, страшно смущенная тем, что собиралась ему сообщить, – мне так жаль, но я должна тебе кое-что сказать.
– Что ты хочешь мне сказать?
– Я хочу уйти от тебя. Между нами все кончено.
– Что? Но ты не можешь со мной так поступить!
– Мне очень неприятно. Правда. Ты классный парень, но у нас с тобой ничего не получится. Я хочу жить в Нью-Йорке, а твоя жизнь – это Маунт-Плезант.
У Уолтера все поплыло перед глазами. Он чуть не плакал.
– Аляска, ты не можешь со мной так обойтись… Я всем сказал, что встречаюсь с мисс Новая Англия. Если ты со мной не поедешь, мне никто не поверит. Все решат, что я мифоман.
– Уолтер, мне искренне жаль.
– Ты не понимаешь… четыре года назад у меня была проблема с бывшей подружкой. Я слетел с катушек, явился к ней, она испугалась и вызвала копов. Короче, я там с тех пор как зачумленный. Ты – мое искупление. Если меня увидят с тобой, увидят с этим чудом, с Аляской Сандерс, мисс Новая Англия, мой курс взлетит до небес, даже если потом ты меня бросишь. Я перестану быть парией. Уходи от меня, если хочешь, но съезди со мной на будущий уик-энд в Маунт-Плезант. Всего на два дня. Потом я оставлю тебя в покое. Обещаю.
* * *
– В итоге Аляска согласилась, – продолжала Патрисия. – Приняла это чертово приглашение. Я толком не понимала, зачем она едет. Но это была Аляска, она всегда думала о других. Такая добрая, даже чересчур. “Он так меня умолял, я не смогла отказать, – объясняла она. – И потом, я перед ним в долгу, я же его использовала все лето. За два дня не
