На самом деле он, конечно же, не имел представления о том, как нужно действовать в такой ситуации, но инстинктивно сделал правильный выбор.
Наркомана можно заговорить. На эту тему, собственно, и снята вторая серия «Французского связного». Минут тридцать разговоров для боевика — это круто, и тем не менее зритель не может оторваться от экрана, глядя, как полицейский, которого подсадили на героин, сидит в подвале и с ним говорят, говорят, говорят — только бы он не думал об очередной дозе.
И что же? Подействовало. Через неделю пришел в себя, занялся спортом и перестрелял всех негодяев по очереди. Не без удовольствия, надо думать.
Я приготовила Ане те же препараты, которыми пичкала ее днем.
— Выпей это, тебе станет легче, — поднесла я стакан к губам девушки.
Аня проглотила содержимое, тщательно разжевав перед этим таблетки.
— Послушай, — присела я рядом с ней на диван, — ответь мне на один вопрос — ты брала с собой статуэтку журавля, когда убегала из дома?
— Ах это, — с трудом вспомнила Аня. — Да, мне хотелось взять с собой что-нибудь на память, но чердак, на котором хранятся все мои детские игрушки, был закрыт. Вот я и взяла журавлика. Он очень удобный — его можно вынимать из цилиндра и рассматривать. Журавлик мне давно нравился, только отец запрещал мне его трогать — он стоял на столе у отца в кабинете.
— Где он сейчас?
— Я поменяла его на сандвич, — ответила Аня. — На второй же день моей самостоятельной жизни. Жалко, конечно, но что делать…
— На сандвич?!
— Ну да, есть просто очень хотелось, — пояснила Аня. — Мы с Машей сидели в подворотне напротив банка и ели сухарики — Маша всегда припасает, когда дома есть нечего — грызет.
— Дальше!
— А мимо проходит парень — высокий такой, симпатичный, — продолжала Аня. — Заметил нас, подмигнул. А в руке у него три сандвича — наверное, в обеденный перерыв на угол бегал, где их продают.
— Где конкретно находится это место? Ты помнишь, какой это был банк?
— Да, конечно, — кивнула Аня, — «Промстройбанк», что на Покрышкина. Вот, значит, этот парень и заметил, как я смотрю на его сандвичи. И протянул один. А я ему журавлика отдала, чтобы на милостыню было не похоже. Я же не нищая, правда! А так у нас получился обмен.
— И куда он направился?
— В здание банка и направился, — ответила Аня. — На первый этаж, направо повернул.
— Ты что, за ним шла?
— Нет, просто через окна было видно. Он нам еще рукой помахал, — улыбнулась Аня. — Но сам он не в банке работает, это точно.
— Откуда ты знаешь?
— А у него бейджик висел на кармашке, — пояснила Головатова. — Видно, он ненадолго выбегал: наверное, скинулись в отделе, чтобы жратвы купить, иначе бы снял. Сейчас я вспомню, как фирма называлась…
Аня прикрыла глаза дрожащей рукой и помолчала с минуту. Потом улыбнулась и произнесла:
— Все, вспомнила. «Страд». А зовут его, кажется, Никитой. Фамилию не помню — там солнце отсвечивало, бейджик блестел…
— Хорошо, — медленно проговорила я, — завтра мы им займемся.
— Привет передавай, коли встретишь, — расслабленно проговорила Аня.
— Слушай, а чего это она все чешется? — прошептал мне на ухо Павел.
— Реакция на морфин. Да ты не бойся, это капля в море по сравнению с тем, что она принимала. По-моему, ей кто-то вводил героин.
— Домой бы ее надо, — тихо сказал Павел. — Дома и стены лечат.
— Обязательно, — заверила я его. — Но только сначала нужно во всем разобраться. До того, как девушку перевезут домой, — пояснила я Павлу, — следует держать ее как минимум в том же расслабленном состоянии — от микродоз кодеина вместе с парацетамолом вреда не будет, ведь лекарство, которое я даю Ане, находится в свободной продаже.
Пусть пока снимется ломка, Паша ее заговорит, Аня заснет, а я смогу начать работу. В фирму «Страд» на ночь глядя я не пойду, а вот кое-кого навестить следует. Пока Аня не заснула, надо задать ей еще несколько вопросов. Раз она не хочет говорить, у кого брала наркотики, надо выяснить это самой.
«Попробую отследить ее контакты», — решила я, присаживаясь рядом с Аней.
— Аня, а ведь твои друзья, наверное, волнуются за тебя, — осторожно начала я свои расспросы. — Помнишь, ты говорила мне о своей подруге, с которой в школе за одной партой сидела?
— Ты про Люсю? — зевнув, отозвалась Аня. — Нет, она волноваться не будет. Она человек правильный, деловой. Впрочем, можешь позвонить.
Аня продиктовала мне телефон и улеглась на кровать, свернувшись клубочком.
Я договорилась с Павлом, что он будет стеречь сестру и не сомкнет глаз всю ночь, предупредила тетушку, что ухожу, а в моей комнате остаются Паша с Аней (Мила кивнула, мол, все будет в порядке), подошла к телефону и набрала номер, продиктованный мне Аней.
Ответил мужской голос.
Я представилась и попросила к телефону Люсю. Человек на том конце провода замялся.
— Вообще-то уже поздно. Вы так не считаете? — вежливо осведомился он.
— Мой звонок касается ее подруги, — уточнила я. — Речь идет об Анне Головатовой.
В трубке послышался тихий вздох. Человек процедил:
— Ну, раз так…
Я услышала звук удаляющихся шагов. Люся подошла к трубке через минуту.
— Слушаю вас, — раздался приятный женский голос. — Вы хотите мне что-то сообщить?
— Аня просила меня позвонить вам. Ей сейчас очень плохо, и она…
— От меня что-нибудь нужно? — спросила Люся. — Я могу чем-то помочь?
— Просто я подумала, что вы волнуетесь за свою подругу, — осторожно сказала я.
— Да, конечно, — рассеянным голосом произнесла Люся. — Домой-то она собирается?
— На днях вернется. Так вы ничего не хотите ей передать?
— А сама она подойти не может? — спросила Люся, подавляя зевоту.
— Нет, она спит.
— Ну как проснется — передавайте привет, — предложила она. — Я тоже уже дремала, если честно. Может быть, как все образуется, она мне позвонит?
— Конечно, — заверила я ее. — Спокойной ночи, и извините за беспокойство.
Вешая трубку, я подумала, что Аня была права, характеризуя свою школьную подругу как делового, правильного человека.
Жаль, что я сразу же не выспросила Аню насчет ее приятеля из драмтеатра, запрет на свидание с которым послужил той каплей, которая переполнила чашу ее терпения. Ведь теперь никто не сможет запретить Ане встречаться со своим парнем. Разбудить ее и узнать телефон?
Пожалуй, не стоит, решила я, продолжая стоять возле телефона.
Заглянув к тете, я сказала, что остаюсь дома и уйду рано утром. Спать я легла в зале, оставив Головатовых в своей комнате.
Пару раз я заглядывала туда — Аня мирно спала в той же позе, а Паша в задумчивости сидел в кресле, смотря прямо перед собой.
Волнения нынешнего дня окончательно смыли с него наносный колорит гопника, и, несмотря на прикид — цепуру и золото на пальцах, — Головатов сейчас казался просто любящим братом, который наконец-то нашел общий язык со своей сестрой и обрел человека, нуждающегося в его заботе. Наверняка у него дома сейчас обрывали телефон Пашины дружки и подруги, пытаясь разыскать приятеля, но Головатов понимал: сейчас его место — здесь.
* * *
Раннее утро не принесло никаких неожиданностей. Я сварила кофе себе и Паше, повторила для Головатова свои распоряжения и отправилась на поиски молодого человека, который угостил Аню Головатову вкусным сандвичем и принял от нее в обмен на еду скульптурку журавлика. Как я буду изымать этот предмет, я еще себе не представляла даже в общих чертах. Но ничего, война план покажет!
Представительство фирмы «Страд» располагалось на первом этаже здания бывшего промышленного банка. Собственно, банк там был и сейчас, только коммерческий, и занимал он второй и третий этажи.
А на первом, кроме «Страда», размещались еще несколько контор и фирмочек, арендовавших офисы. Сверившись с табличками в холле, я обнаружила, что две из них занимаются оптовой торговлей, одна предоставляет туристические услуги, а вот скромная табличка с узорной надписью позолотой по черному «Изольда» явно имела отношение к так называемому «отдыху-досугу-презентациям».
Ее реклама попадалась мне в некоторых местных газетах, которые, несмотря на запреты сверху, все же умудрялись печатать рекламу подобных заведений — надо же с каких-то денег платить зарплату сотрудникам! Впрочем, возможно, имел место бартер, как мне однажды рассказал по секрету один из журналистов.
Итак, мне предстояло проникнуть в святая святых фирмы «Страд» и попробовать изъять бумаги Головатова из подставки статуэтки журавля, которая, предположительно, находится внутри помещения.
Да какое там попробовать?!
Изъять любой ценой, несмотря ни на что и невзирая ни на какие препятствия! Иначе — кто знает, как повернется судьба Ани Головатовой?!