Как я и предполагала, питерские полицейские выставили нас с Вероникой, как только поняли, что в квартире мы не проживаем. Показания, правда, взяли, а также зафиксировали паспортные данные и название гостиницы, где мы остановились. Обыскать, разумеется, не удосужились, вот и хорошо. Пусть пока не подозревают, что связались с частным детективом, это даст мне небольшую фору. Тем более если «коллеги» решат списать этот случай на смерть по естественным причинам и не расследовать ничего толком.
Мы с притихшей, удрученной Вероникой вернулись в гостиницу. Немного поразмыслив, я пришла к выводу, что без сотрудничества с питерскими полицейскими никак не обойтись. Как бы там ни было, а вызывали их на убийство, так что пальчики в квартире нумизмата они соберут, все, как положено, осмотрят, согласно инструкции. И только потом будут делать выводы. Как раз к выводам их экспертов мне очень хотелось бы иметь доступ. А также к результатам расследования. Но только ребята услышат словосочетание «частный детектив», или слово «телохранитель», не видать мне всего этого как своих ушей. Поэтому без протекции не обойтись, а значит, придется звонить Генке. Думаю, у приятеля и здесь связи имеются.
– Женя, как ты думаешь, почему его убили? Из-за нас? Потому что мы обратились за помощью? – Вероника прилегла на краешек кровати, скрутилась клубочком. В руках она задумчиво вертела монету. – Все-таки бабушка была права: «Ангел» приносит несчастья, стоит достать его на белый свет и показать хоть кому-то. Не важно, с какой целью. Неизвестно, кто пострадает…
– Даже думать так не стоит, – поспешила я успокоить девушку. Выбрось мрачные мысли из головы.
– Почему? С фактами не поспоришь. Сергеича убили сразу после того, как мы обратились к нему за помощью.
– Ты же помнишь? Сразу после – не всегда означает: вследствие. Люди умирают по вполне прозаическим причинам. Не нужно видеть мистику во всем подряд.
– Что ты хочешь сказать?
– Рано делать какие-либо выводы. Давай останемся в городе, разберемся. Поймем, есть ли связь между смертью Вадима Сергеевича и твоей монетой.
– Конечно, Женя, – горячо воскликнула девушка, – не уедем из Питера, пока не узнаем, кто и почему убил нумизмата!
– Заодно посмотрим, как будут вести себя твои «давние приятели».
– Ты говоришь о тех, кто следил за мной?
– Конечно. Пока в Питере они себя никак не проявляли.
– Думаешь, появятся и здесь?
– Обязательно, – убежденно заявила я, – ведь ребятки проявили интерес к маршруту нашего путешествия.
Вероника тяжко вздохнула.
– Не бойся ничего.
– Да, помню, я теперь не одна.
– Правильно, – я ободряюще улыбнулась.
Чтобы немного успокоиться после пережитого стресса, Вероника отправилась принять горячую ванну, а я тем временем набрала номер приятеля.
– Как там поживает город-герой и Северная столица? – вместо приветствия бодро выкрикнул Генка.
– Привет, а откуда ты знаешь, что я в Питере?
– Привет, – хихикнул приятель, – контрразведка донесла.
Лично мне сразу стало понятно, кто оказался источником информации – тетя Мила проболталась, но вопросы все равно остались. – Когда это вы успели пообщаться с тетушкой, интересно?
– Вчера. Проезжал неподалеку от вашего дома, смотрю, тетя Мила идет с громадными пакетами в руках. Из магазина возвращается. Я, как настоящий джентльмен, предложил подвезти и помочь занести сумки в квартиру.
– Тогда понятно. Наверно, и на чай напросился?
– Женька, я определенно нравлюсь твоей тете, так что выпить чашечку чаю с домашним пирогом она мне сама предложила, – гордо заявил Генка, – заодно и о тебе поболтали.
Радостно-возбужденный тон приятеля ясно намекал, что они с тетей Милой пришли к единому мнению по многим пунктам беседы. А заодно предрекал, что, если эти двое объединятся, не избежать мне неприятностей по возвращении в Тарасов. Но устроить раскол среди противников на домашнем фронте я всегда успею, нужно сначала решить насущные проблемы.
– Генка, если честно, то я тебе не просто так звоню, а по делу, – покаянным тоном начала я.
– Та-а-а-к, – радостный тон приятеля как ветром сдуло, – быстро говори, что случилось? И как я могу тебе помочь?
– У нас была назначена встреча с местным нумизматом, – коротко изложила я суть, – он должен был предоставить моей клиентке информацию о ее раритете. Сегодня утром мы обнаружили нумизмата мертвым.
– Вечно ты, Охотникова, влипнешь в историю! – вскипел Генка. – С вами обеими все в порядке?
– Вероника немного шокирована, она не привыкла находить остывающие трупы, а так нормально все.
– Что же тогда нужно? Только не говори, что местные менты подозревают кого-то из вас.
– Думаю, для этого у них нет никаких оснований.
– Значит, хватайте ноги в руки и дуйте быстрее назад в Тарасов! Случись что, здесь у меня достаточно полномочий, чтобы защитить тебя от неприятностей.
– Спасибо, конечно, только тут у нас еще есть незаконченные дела.
– Опять в расследование ввяжешься? – съехидничал приятель.
– Конечно, уже ввязалась. Не забывай, что участие в процессе расследования увеличивает мои шансы добыть информацию, которая все еще нужна моей клиентке. Ну и, разумеется, хочу найти виновного в смерти Сергеича.
– Хорошо, вижу, унять тебя не получится. Ох уж эти мне поиски истины. Какая нужна тогда помощь?
– Можешь договориться с питерскими ментами…
– Чтобы тебя к материалам дела допустили? Или хочешь официально в их расследовании участвовать? Вряд ли они будут в восторге от подобной перспективы.
– Геночка, ну пожалуйста, без твоей помощи никак не обойтись.
– Женька, ты же понимаешь, что «земля чужая». – Мой ласковый тон значительно смягчил приятеля. Он задумался, размышляя.
– Ладно, пусть официально не выйдет. Ты можешь договориться, чтобы они допустили меня к результатам экспертиз, осмотру тела и квартиры?
– Попробую помочь чем смогу. Давай, подруга, мне нужно сделать несколько звонков.
– Хорошо, спасибо, Гена.
– Должна будешь, – хохотнул приятель.
Я улыбнулась последней реплике. Генка никогда не умел отказать мне в моих просьбах. Помнится, во времена учебы мне всегда удавалось подбить приятеля на разные шалости и проделки, за которыми следовали дисциплинарные взыскания и наказания. И, попадаясь, Генка никогда не выдавал истинного зачинщика. А также ни разу не упрекнул Евгению Охотникову за то, что снова вышла сухой из воды.
Предаваясь давним воспоминаниям, я включила компьютер и зашла в Сеть. Размышления о французском «Ангеле», конечно, отошли на второй план, но забывать о монете не стоит. Пока жду звонка, попробую поискать еще какую-нибудь информацию. Некоторое время я планомерно просматривала все сайты, которые выдал поисковик. Ничего нового обнаружить не удалось, только уже известная информация повторялась в разной последовательности. Но я не теряла надежды.
В комнату заглянула Вероника.
– Лягу спать пораньше, – сказала она. – Думала немного позаниматься японским, не выходит, мысли скачут как блохи, сосредоточиться на языке никак не получается.
– Да, отдыхай, сегодня настроиться на рабочий лад вряд ли удастся.
– Звонил Максим, расспрашивал, как дела. Кажется, заметил, что я расстроена.
– Ты ведь не рассказывала ему о происшествии?
– Нет, тогда слишком много пришлось бы объяснять. Просто сослалась на усталость, сказала, что немного переоценила свои силы, разглядывая достопримечательности Питера.
– Правильно, если захочешь, посвятишь жениха во все подробности потом, когда разгадаем наши тайны до конца.
– Да, наверное. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи. Посижу еще немного, приятель должен позвонить. Я тебе не буду мешать?
– Конечно, нет, комната-то отдельная.
Поблуждав еще немного по просторам Всемирной паутины, я так и не нашла новой информации о монете. Поглядывая на часы – Генка что-то запаздывал со звонком, – решила проверить почту.
Меня ожидало письмо от хакера. Оно содержало полный отчет о гибели Дмитрия Мещерского. После войны, залечив боевые раны, Дмитрий поступил в мореходку. А по окончании учебы был назначен служить на флагманский крейсер Тихоокеанского флота «Адмирал Гурбич» в звании старшины 2-й статьи. Через год Мещерского повысили в должности, назначив командиром отделения комендоров. В середине августа 1950 года крейсер «Адмирал Гурбич» в заливе Петра Великого выполнял артиллерийские стрельбы главным калибром. На девятом залпе корабль содрогнулся от мощного внутреннего взрыва. Из носовой башни повалил густой дым. При аварии пострадали 32 человека. Весь боевой расчет башни погиб от взрыва, а также те моряки, что не успели выбраться из артпогребов, – они задохнулись от дыма. Среди погибших был и Дмитрий Мещерский.
Трагедию расследовала специальная комиссия, которая пришла к таким выводам. Далее следовали выдержки из найденного хакером акта: «При подаче электросигнала на производство девятого залпа правого орудия башни номер 1 произошел сбой электроники. Орудие не выстрелило. Ошибочно в заряженное орудие был послан еще один снаряд. В результате произошло воспламенение заряда в каморе, от вылетевшей струи газа воспламенились приготовленные к стрельбе заряды. В башне возник пожар, быстро перекинувшийся на верхнее погрузочное отделение». В акте отмечалось, что накануне стрельб многие опытные моряки из боевого расчета уволились в запас. Когда возникла нештатная ситуация, молодые воины, еще не приобретшие необходимых навыков, попросту растерялись. Подводя итог, комиссия пришла к выводу, что происшествию способствовали серьезные упущения со стороны командования соединения и корабля. По итогам расследования многие должностные лица были наказаны в административном порядке. Командира, замполита корабля и некоторых офицеров сняли с должностей и назначили на другие суда с понижением.
