голову о стекло. Лицо в отражении: эмоции сгладились, взгляд пространный. Задумался. Я повернул ключ зажигания и взглянул на детскую площадку. Женщина улыбалась, покачивая спящего на руках младенца. Колыбельная закончилась, тишина.
Мы ехали в «Тедди’с Хоум» молча. Я пытался думать, как Энвилл, учитывая, что ему известно. Он знает 4 места: бывшая комната общежития, фабрика игрушек, мой дом и тот, где поймал Армани. Первое глупо даже для него. Второе не так очевидно, если не быть осведомленным об игрушках. Скорее всего, направился ко мне, а потом к Фирданам. Зависит от того, действительно ли считает парня замешанным в этом деле. Теперь точно да, потому что я проявил к нему интерес. Прошло 37 минут. За это время он мог осмотреть все адреса, но лучше всего будет оставить машину на 5–6 улиц выше фабрики и пройти пешком.
Я держался тени, осматривая периметр из-за угла ближайшего здания. Ни машин, ни прохожих. Чисто. Армани писал СМС, раздражая щелчками кнопок всю дорогу. Продолжил, даже когда шел за мной по улице: стирал текст, печатал заново, играл мышцами лица и качал головой. Конечный вариант, видимо, не удовлетворил его — он перечитал, импульсивно удалил написанное и пролез за мной под шлагбаумом фабрики. Я шел быстрее него, нервничая от нетерпения. Не осматривал ничего: устал, — и не предполагал: бессмысленно, сейчас узнаю все наверняка.
Вздрогнул, рефлекторно принял защитную стойку, когда скрипнула дверь будки охранника. Мужчина вышел на свет лампы над входом, и я рассмотрел черты его внешности. Монголоидная раса: смуглая кожа, рост ниже среднего, узкий разрез глаз с эпикантусом, черные волосы… Квадратное лицо покрыто морщинами, возрастные складки образуют бугры. Кожа сильнее всего изменяется с возрастом, но, если верить геронтологии, ему, как минимум, 90 лет. Волосы сохранились, не поседели. Краска или генетика? Он встал напротив нас, держа руки за спиной, и по-детски перемещался с пятки на носок, разминал суставы пальцев. Это несоответствие внешности, лет и сил было и у миссис Веритас.
— Здравствуйте, я…
— Простите, но мне известно, кто вы, мистер Рей, и я благодарен судьбе за честь познакомиться с вами лично, — сказал он. Рычащий восточный акцент режет слух. — Не буду скрывать, что мы ожидали вас одного, как удивительно, что мистер Коллин также здесь — это прекрасное совпадение более всего похоже на предназначение! — Он повернул голову и прошептал для себя: — Кто знает, кто знает…
Запах крепкого кофе чувствовался на расстоянии. Причина его энергичности? Глаза почти не видны: слишком узкий разрез и улыбка с прищуром. Похоже, искренняя.
— Предвосхищаю следующий вопрос и заблаговременно отвечу: я лишь слежу за порядком в нашей цитадели детских надежд… Я, конечно, способен раскрыть вам все наши тайны, но не стану лишать Бенедикта Савву этого удовольствия.
— Как мне к вам обращаться?
— Мое имя вам знать нет необходимости. Не поймите меня превратно — просто оно слишком необычное для вашей местности. К тому же, поберегите силы: сегодня вам предстоит узнать непомерно огромное количество информации, и не просто узнать, а запомнить и, как любят выражаться, переварить, усвоить. Пройдемте, я отведу вас к Бенедикту Савве.
Многословная литературная речь. Не определить сразу: хитрость или особенность. Что-то слишком много у него особенностей… И подозрительно, что отказался называть имя. Любое, даже выдуманное. Что страннее, они ждали меня, подготовились. Я вопросительно посмотрел на Армани, он пожал плечами, удивленный не меньше меня. Я все еще не знаю, союзники они или враги — нельзя терять бдительность.
Тишина, темнота и прохлада в рабочем цеху. Охранник включил свет, и я увидел конвейер по производству игрушек: двухъярусный автоматический механизм высотой около 6 метров. Выглядит дорого, но требует меньше персонала и больше творческого труда, чем физического. Мы подошли к лестнице, ведущей на второй этаж — 10 ступеней, поворот на 90 градусов, дверь кабинета. Армани пошел за мужчиной не задумываясь. Ничего подозрительного не было, но узкое пространство в незнакомом месте нервировало. Я замер у подножья лестницы, инстинктивно держа руку на кобуре.
— Не пугайтесь, мистер Рей. Прошу прощения, я вовсе не подумал о том, что вы сталкивались с самыми разными ужасами человеческого гения и подобные ситуации вполне оправдано вызывают у вас бурю опасений. Могу лишь пообещать: это не ловушка, и дверь за вами не закроется, а из стен не прыснет удушающий газ — в конце концов, я ведь иду впереди.
Я чувствовал, что другого выхода все равно нет. Только пойти за ним.
Кабинет освещался одной настольной лампой. Стол освобожден от канцелярии и папок с документами, которые были перемещены на ряд стульев в углу. Мужчина в пиджаке не заметил открытия двери, погруженный в мысли. Пустая чашка в руке — запах влажной кофейной гущи концентрировался в узком пространстве комнаты. Свободные чашка и стул напротив были, видимо, для меня. Электрический чайник уже не дымился, рядом стояла пачка чая и тарелка с пончиками, эклерами и конфетами. Увидев все это, Армани потер ладони и обогнал охранника. Он занял единственное место, набросившись на еду, будто не ел сутки. У меня рефлекторно заурчало в животе.
— Ох, Армани, и ты здесь! — встрепенулся мужчина, выйдя из размышлений, добавил взволнованно, рассеянно: — Что же это… Как же… Подождите минуту: я непременно найду еще один стул.
— Я постою, — сказал я, чтобы не тратить время.
— Нет-нет! Так быть не должно, ни в коем случае…
Он пошел к ряду стульев, суетно переложил папки с одного на другие. Я обратил внимание на книжный шкаф в другом углу комнаты. Прочитал названия некоторых томов: мифы, легенды, эпос и бестиарии народов мира. Необычная тематика, учитывая то, что я видел… Слишком много мебели. Старый широкий диван сбоку от входа, скомканный плед на нем. Есть и платяной шкаф, хотя достаточно крючка или напольной вешалки. Ночует здесь? Я осмотрел директора фабрики, когда он ставил стул передо мной. Не такой старый, как охранник, выглядит на 55. Тоже энергичный, ловкий. Купил чай и сладкое, беспокоится об удобстве. Хочет угодить? Чтобы мы согласились на что-то?
Охранник ушел, и мы остались втроем. Справа Армани, заталкивает в рот 3-й пончик. Слева мужчина, стучит ногтями по керамике, поглядывая на нас. Чем-то напоминает лектора, который не знает, насколько углубленно начать рассказывать тему.
— Бенедикт Савва, верно?
— Да, да… Мне правда трудно начать, поскольку я еще никогда не посвящал людей в тайны нашего дела. Что ж, вначале мне стоит представиться: Бенедикт Савва, действующий начальник фабрики игрушек «Тедди’с Хоум» и человек, ответственный за сохранность детей в этом городе.
Записная книга
