– Бывает, – успокоило второе существо и проговорило, обращаясь, судя по всему, к очнувшемуся, – ты сколько дней пил, браток?
«Браток» молчал. Он услышал столько совершенно незнакомых слов, что не знал о каком из них спросить в первую очередь.
– Что такое – браток? – выбрал он, наконец.
Существа переглянулись.
– Это – ты, – сказало первое.
– Вы же говорили только что, что я – люди? – не понял он.
Существа снова переглянулись.
– Ладно, – проговорила первое существо, – пойдем отсюда, Паша. Странный он какой-то… Ненормальный. Вдруг еще бросаться на нас начнет. Смотри, какие лохмотья на нем! Кажется, это был костюм… Весь изорван, просто в клочья. Живого места нет. И на пьяного он что-то не похож. Перегаром от него даже не пахнет.
– И точно, – произнесло второе, – я сначала думал, что это… бомж какой-то, а теперь вот…
– Может он из больницы бежал? – предположило первое существо, – из психиатрической?
Он попытался подняться на ноги. У него это получилось. Существа тут же отшатнулись от него.
– Пойдем, пойдем, – заторопилось вдруг первое существо, – на футбол опоздаем…
И они ушли.
Пошатываясь и держась руками за строение из вертикальных и горизонтальных планок – забор – он пошел в том же направлении, где скрылись два существа.
Очень скоро он оказался на довольно широкой проложенной между больших каменных прямоугольников линии. Внезапно он вспомнил, что эта линия называется – улица.
По обеим огороженным сторонам улицы ходили существа, подобные тем двум, что разговаривали с ним. В середине улицы ездили непонятные приспособления с металлическим корпусом и четырьмя совершенно круглыми конечностями.
Как он не старался, он никак не мог вспомнить, как называются эти приспособления.
Поначалу он пугался того шума, который они издавали и той, скорости, с которой передвигались, но потом немного привык. Просто старался не выходить на ту часть улицы, где они передвигались.
Существа, окружающие его на улице, внешне были очень на него похожи, но, исходя из тех странных взглядов, что они бросали на него и из непонятных восклицаний, которые они испускали, едва завидев его, он мог предположить, что был совершенно чужим среди этих существ.
Через какое-то время, после того, как он ощутил себя лежащим под забором, его стало беспокоить странное чувство. Как будто он забыл что-то очень важное и ему во что бы то не стало нужно это вспомнить.
В памяти его вдруг всплыло лицо какого существа. Растительности на голове практически нет… на лице, закрывая смотровые щели, которые, кажется, называются глазами, лежит удивительный прибор, который, кажется, назывался – очки.
Всплыло в его памяти и слово, которое очень ладно вязалось с этим лицом.
Слово было – Гуревич.
Что такое «Гуревич» и почему это слово выступало в связке с вооруженным очками лицом, он пока не знал, но осознавал, что вспомнить это – очень для него важно.
И еще одна мысль не давала ему покоя – кажется, когда-то где-то случилось что-то, что сильно потрясло его. Что вырвало его из привычного мира и швырнуло сюда – в это темное и непонятное пространство, густо населенное странными существами, так явно узнававшими в нем чужака.
Он остановился посреди улицы. Несколько существ, похожих на него, тоже остановились, но потом, осторожно его обойдя, двинулись дальше.
«Давайте присядем у камина и обсудим основные положения нашего договора…»
Эта появившаяся в его сознании фраза очень его взволновала. Ему вдруг пришло в голову, что очень и очень нужно вспомнить все, что происходило тогда, когда была эта фраза произнесена…
Какое-то существо остановилось напротив него.
– Антон? – проговорило это существо.
Он молчал, потому что не знал, что означает слово «Антон». Что-то смутное появилось в его голове, когда существо проговорило «Антон», но…
– Антон, ты в своем уме? – проговорило существо, – ты что – пьяный?
Он вспомнил – слово «пьяный» употребляли те два существа относительно к нему же, те существа, что первые заговорили с ним в этом странном мире, куда он непонятно каким образом попал.
В каком мире он жил до сих пор, он тоже почему-то не знал.
– Ты пьяный? – повторило существо.
– Пьяный, – сказал он.
– Оно и видно, – сказало существо, внимательно разглядывая его, – почему ты так странно одет? Что за лохмотья на тебе?.. Господи, да ты, по-моему, не просто пьяный. Что с тобой? Елена знает, где ты?
Слово «Елена» вызвало в его мозгу какие-то неопределенные ассоциации.
– Елена, – повторил он.
– Вот именно – Елена! – продолжало существо, – да что с тобой?! Ты болен, что ли?
Он не знал, что такое «болен». Вообще, его стала удивлять та непонятная избирательность, при помощи которой, значение каких-то слов он вспоминал, а каких-то нет.
– Ты что, меня, не узнаешь? – спросило существо, – я – Мила, – подруга твоей жены Елены… Антон… Антон Владимирович 0, да что с тобой такое?
Он молчал.
«Как трудно все-таки понимать, что имеют в виду эти существа», – подумалось ему.
– Господи, Антон, я начинаю пугаться! – существо говорило все быстрее и быстрее, – может пойдем, я тебя домой отведу?
– Домой… – повторил он.
– Да пойдем же! – сказало существо, с опаской приближаясь к нему, – Антон! Антон!
– Я – люди, – сказал он, – браток… нажрался… на футбол опоздаем…
Эти слова он слышал от двух первых существ, встреченных им в этом мире. Он подумал, что, если произнести их с той же интонацией, с какой говорили существа, это существо, услышав знакомую для себя речь, успокоится.
Но оно взволновалось еще больше.
– Какой футбол?! – очень громко сказало оно – закричало, – по-моему, ты не в своем уме! Пойдем домой! Ну, что ты стоишь, как… Антон! Чернобуров Антон Владимирович!! Антон! Господи…
Существо схватило его за рукав, видимо с намерением тотчас сожрать. Чтобы не допустить этого, он оттолкну существо, только что с ним разговаривавшее, и бросился бежать вперед.
Последнее, что он успел заметить – как из глаз этого существа почему-то полилась какая-то жидкость.
И даже вспомнил ее название – слезы.
Чернобуров Антон Владимирович 0 бежал по улице с той скоростью, на какую только был способен. Почти с такой же, с какой двигались в середине улицы приспособления на четырех круглых штуках, выполнявших, судя по всему те же функции, что и его нижние конечности.
Существа, встречающиеся ему по дороге, шарахались от него по сторонам – иногда с криками.
Один раз ему наперерез двинулось приспособление на четырех круглых конечностях, отличающиеся от остальных подобных приспособлений знаками на своем корпусе.
Приспособление остановилось, и из него вдруг высыпало несколько удивительно похожих друг на друга существ.
Это его так напугало, что он тут же свернул с широкой улицы на узкую и побежал еще быстрее.
Вслед ему неслись странные крики, в которых рефреном была следующая фраза:
– Стоять!! Милиция!
Еще Чернобуров 0 отметил про себя два слова, довольно часто повторяемые существами, которые его преследовали.
Первое было:
– Блядь!!
Второе:
– Сука!!
Оба этих слова произносились существами с большей экспрессией, чем все остальные, используемые ими.
Кажется, существа хотели, чтобы он остановился и подождал их, но Чернобурову 0 нужно было – во что бы то не стало – нужно было добраться куда-то… где была произнесена фраза «Давайте присядем у камине и обсудим основные положения нашего договора…» Ему даже казалось, что он точно знает место, куда ему нужно, и это место совсем недалеко отсюда…
Он хотел объяснить преследовавшим его существам, что очень спешит, но для этого надо было останавливаться и, тщательно подбирая и вспоминая слова, говорить – а на это у него совершенно не было времени.
К тому же, что-то Чернобурову 0 подсказывало, что лучше для него было бы убежать от этих существ, а не останавливаться и толковать с ними.
Поэтому он свернул на другую улицу, еще более узкую, чем та, по которой он бежал до этого и, перемахнув через несколько строений из вертикальных и горизонтальных планок (забор! забор!), убежал так далеко, что теперь уже не слышно было криков бегущих следом за ним существ.
Он уже перешел на шаг, задыхаясь, когда очень похожие друг на друга существа внезапно появились откуда-то сбоку и, набросившись на него, сковали его верхние конечности каким-то странным лязгающим предметом.
Через полчаса он уже трясся в чреве приспособления со знаками на борту, и в голове его вертелись непонятные фразы, всплывшие на поверхность сознания, очевидно, от сильной и ни на секунду не прекращающейся тряски:
