Пока я пила, Серов пристроился на полу около моей кровати смотреть фильм. К моему сожалению, вкусовые ощущения резко расходились с обонятельными.
По вкусу напиток мало походил на чай. Однако лечебное средство не было и горьким, оно было просто безвкусным, но действенным.
— Какая гадость! — прокричала я в ухо Серову, столь опрометчиво севшему у моей кровати.
Олег не ожидал с моей стороны нагло-быстрого возвращения голоса и от неожиданности подпрыгнул. Самое интересное, что резкого появления дара речи не ожидала и я — и от смущения сползла под одеяло.
— Ты продолжай наслаждаться зрелищем, а я пойду что-нибудь приготовлю.
— И Серов ретировался на кухню.
Завтракали мы — вернее, я завтракала, а Серов обедал, на моей кровати.
Олег подарил мне по случаю болезни столик-поднос.
— Олег, ты зря подарил этот столик. Я живу одна и некому носить мне завтрак в постель.
— Не волнуйся. Я не дам тебе умереть в одиночестве.
— Это радует. Так, посмотрим, что ты приготовил и чем собрался меня отравить. — Я с любопытством стала разглядывать содержимое блюд. — Какой-то салат, непонятно с чем…
— С мидиями, креветками и морской капустой, — пояснил Серов.
— Так, далее — говядина, через ломтики которой можно рассматривать небо.
— Это блюдо из телятины называется «карпаччо». И это еще не все. Часть обеда дожидается своего часа накухне.
— Ого! — воскликнула я. — Ты думаешь, что мидии вкупе с телятиной не сумеют одолеть мой слабый и больной организм?
Серов рассмеялся:
— Отравление тебе не грозит. Все это съедобно, а главное — полезно, особенно тебе.
— Поверю на слово.
Олег был прав, еда оказалась бесподобной.
— По какому случаю такой шикарный обед? — спросила я, доедая пирожное.
— В честь праздника.
— Какого? Выходного дня?
— Нет, 7 ноября. Ты забыла, что сегодня «красный день» календаря?
— Ах, да-а-а! С этой работой я уже потеряла счет дням. У меня в голове уже все перемешалось: рабочие дни, выходные. А в каком ресторане ты заказывал всю эту вкуснятину?
— Я приготовил это сам.
— ?!
— Да, именно так.
— Слушай, Серов, ты завидный жених. Почему же до сих пор не женился? Я думаю, многие женщины мечтают иметь тебя своим мужем.
— Я, наверное, испугался столь широкого выбора, — отшутился Олег и сразу же сменил тему, — кстати, где ты потеряла голос?
Теперь настала моя очередь отшучиваться:
— Наверное, во сне. Честно говоря, не знаю. Сегодня просыпаюсь от твоего звонка, рот открываю, а слов нет. Прямо немое кино.
— Наверное, накануне слишком много мороженого съела, — предположил Серов.
— Накануне была деловая встреча.
— Ах, да, я и забыл. Как она прошла?
— Просто замечательно. После нее у меня и пропал голос.
— Великолепно! Что же вы там пили?
— Мы не только пили, но и ели. Все выпитое мной я сейчас и не вспомню.
— Ого! Да у вас был ужин?
— Нет, всего лишь скромный деловой обед. Подожди, кажется, там был шикарный торт из мороженого. Да, да… Точно, торт! Вот почему у меня голос сел.
— Интересна, а почему у тебя спина болит?
— Как ты догадался?
— Достаточно взглянуть на твою позу. Так почему?
— Мне тоже интересно знать.
— Постельная акробатика?
— До этого не дошло. Хотя помнится, — я стала вспоминать события прошлого вечера, — что-то такое я вытворяла. Кажется, мы демонстрировали друг другу приемы карате, и я показала свой излюбленный удар ногой из положения лежа с выходом в шпагат. — И скромно добавила:
— Правда, из шпагата я уже не вышла — села без предварительной растяжки.
— Шпагат — это хорошо. Зато теперь ты похожа на веревку. И эту деловую встречу ты предпочла загородному уик-энду со мной. В следующий раз одну тебя на такое мероприятие не отпущу, — шутливо произнес Серов.
— Ладно, не обижайся. Ты сам подкинул мне это дельце. Надо же его распутывать. А простуда, спина — сам понимаешь, работа у меня вредная.
И чтобы окончательно примириться, я обвила руками шею Олега и поцеловала его. Серов разомлел и наградил меня долгим поцелуем.
— Хорошо, что ты позвонил. Иначе я бы со скуки сошла с ума, — блаженно прошептала я ему.
— Кстати, я звонил тебе, чтобы сообщить новость. Однако твоя болезнь выбила меня из колеи, и я совсем забыл тебе сказать, что нашли машину Терновского.
От неожиданности я даже вскочила:
— Где?
— На одной платной стоянке в другом конце города.
— Идиоты! Сразу не могли проверить все стоянки. Что-нибудь нашли в машине?
Серов загадочно улыбнулся:
— Догадайся, что?
— Неужели документы убийцы?
— Нет, — рассмеялся Олег. — Это было бы слишком хорошо.
— Орудие убийства?
— Мимо.
Я разочарованно пожала плечами:
— Тогда не знаю.
— Следы крови, и они совпадают с группой крови Терновского. Сейчас эксперты работают с отпечатками пальцев.
— О них можно забыть — отпечатков будет много, но не тех. Наверняка убийца был в перчатках. Сколько человек сидело в машине?
— По всей видимости, двое.
— По крайней мере, установили присутствие этой машины на пустыре?
— Да, она самая.
— Прекрасно. Где же орудие убийства? У следователя есть какие-нибудь идеи на этот счет?
— Ты же знаешь, доступа к информации я теперь не имею.
— А-а, черт! Ладно, найдем убийцу, там и орудие объявится.
— Но пока для тебя вводится постельный режим на несколько дней. — Олег посмотрел на часы. — Мне пора. Не вздумай куда-нибудь улизнуть — обязательно позвоню и проверю. Завтра зайду еще. Не забудь как можно Чаще пить настой. Для большего эффекта добавь туда несколько капель йода, меда и сливочного масла.
От этих слов мне чуть не стало дурно. «И эту гадость я пила!» — возмутилась я про себя.
— Ну, пока. — Серов чмокнул меня в щеку и вышел. После его ухода я решила настой не пить, особенно с такими ингредиентами, и постельный режим не соблюдать — ведь мне уже стало лучше. Но потом подумала, почему бы не устроить себе выходной, и откинулась на подушки.
Воскресенье стало логичным продолжением субботы. Я лежала и скучала.
Отсутствие активной деятельности действовало на меня угнетающе, и я решила еще раз проанализировать наиболее слабые места в деле Терновского. Мысленно пройдясь по ним, я остановилась на пропавших вещах покойного банкира. Как известно, с убитого Терновского сняли дорогие часы, ботинки, взяли наличные деньги. Меня смущали ботинки, вернее, то, что их прихватили преступники, не вспомнив о других вещах.
Это вносило путаницу в мои рассуждения. Чтобы ее разрешить, я достала из ящика стола гадальные кости и попыталась точно сформулировать вопрос. Это мне удалось не сразу. Последний вариант звучал так: «Почему из всей одежды сняли с Терновского только ботинки?» Я бросила кости. Выпала комбинация 24, 3 и 30. Заглянув в толкователь, обнаружила следующий ответ:
«Вас ожидает приятное знакомство с одиноким блондином в белом ботинке».
Предсказание я сразу оценила в правильном аспекте: «Надо искать мужчину, и причем блондина, у которого есть белые ботинки». В уме стала перебирать всех известных мне мужчин, с которыми когда-либо сталкивался Терновский.
Из-за неподходящего цвета волос сразу пришлось отбросить Юрко и ближайшее окружение семьи Терновского. Конечно, это был слишком ограниченный круг лиц. Наверняка в банке Терновского хоть один блондин да работал. Немало и других мест, где водятся блондины и где бывал покойный банкир. Более-менее под эту категорию подходил Русанов. Его волосы в соответствии с предпоследним криком моды были обесцвечены. С белыми ботинками оказалось сложнее. При мне никто из вышеозначенных мужчин белой или даже бежевой обуви не носил, в том числе и Русанов. И у меня сразу же возник план, как проверить наличие белых ботинок у Сергея.
За размышлениями о блондинах и белых ботинках меня застал Серов, пришедший, как он и обещал, лечить меня.
После ухода Серова я вернулась к своему плану, быстро оделась и направилась к Русанову. Как только Сергей открыл мне дверь, я влетела к нему в комнату и обрушила на ошарашенного моим нежданным появлением Русанова поток слов. Чтобы он понял как можно меньше, я тараторила со скоростью пулемета:
— Привет, Сергей. Представляешь, позавчера я у тебя оставила одну ценную вещь. Вчера я была в полубессознательном состоянии и поэтому не заметила пропажи, а сегодня смотрю, стоят пять туфель, и не пойму, почему нечетное число. Где ты хранишь обувь?
— Вообще-то вот здесь. — Все еще недоумевающий Русанов указал на ящик в стенке. — Но зачем тебе моя обувь и что за ценную вещь ты оставила у меня?
Насколько помню, позавчера ты так быстро ретировалась, .что ничего ценного не успела у меня оставить.
— Перестань говорить пошлости. А обувь твоя мне Нужна, чтобы проверить, не запихал ли ты туда по ошибке мою туфлю.
