— Ребята! — негромко произнесла Патрушева. — Так больше нельзя!
— Что нельзя? — спросил Алан.
— Сидеть, сложа руки, — пояснила Юля. — Мы так можем умереть с голоду.
— Почему нас не ищут? — в сердцах бросила Ширшова.
— На помощь надейся, но сам не плошай, — перефразировал я известную пословицу. — Само собой у нас ничего не появится. Еду и питье нам сюда никто не принесет.
— А жаль, — картинно вздохнул Тагеров, и пропел. — Прилетит к нам волшебник в голубом вертолете, и бесплатно накроет нам стол.
Но его шутка никого не рассмешила. Даже Лилю. Снова наступила тишина.
— Сергей, почему ты молчишь? — обратилась к Вишнякову Патрушева. — Ты же много путешествовал. Ты должен знать, что делать в таких ситуациях. Придумай что-нибудь.
— Да, дружище, завали для нас кабанчика, — язвительно бросил Алан.
Сергей поднял голову и посмотрел на Юлю. На ее лице обозначилась дружелюбная улыбка. Глаза Вишнякова прояснились. Приободрившись, он вскочил на ноги и зашел в домик. Когда он оттуда вышел, в его руках были лопата и моток бечевки.
— Пойдем со мной, — обратился он ко мне.
Я поднялся и последовал за Сергеем. Отойдя от избушки метров на триста, он внимательно оглядел землю и остановился.
— Попробуем здесь, — пробормотал он.
— Что попробуем? — спросил я.
— Поохотиться, — ответил Вишняков. — Кабанчика я, конечно, не обещаю, но зайчика поймать попытаемся. Знаешь, какой он вкусный? Особенно, если мясо свежее.
— Не знаю, но хотел бы узнать, — улыбнулся я. — А с чего ты взял, что здесь водятся зайцы?
— А ты посмотри, — сказал Сергей.
Я проследил за направлением его пальца, и заметил под кустом слегка сплюснутые светло-зеленые шарики.
— Это заячий помет, — пояснил он. — А вон и заячьи следы.
Я присмотрелся и заметил на земле следовую дорожку в форме буквы "Т".
— И как ты собираешься его ловить? — поинтересовался я.
— Используем одно старинное изобретение. Называется силки. Слышал когда-нибудь?
— Слышать-то слышал, — ответил я. — Но, честно говоря, никогда не видел.
— Сейчас увидишь, — улыбнулся Вишняков, и протянул мне лопату. — Копай небольшую ямку глубиной три — четыре сантиметра, а я пока сооружу охотничий механизм.
Когда ямка оказалась готова, Сергей положил туда завязанную петлю, набросал в нее травы, и протянул другой конец бечевки к близлежащим кустам.
— Спрячемся здесь, — тихо произнес он. — Теперь главное, чтобы нам повезло.
Мы устроились в засаде и стали ждать.
Не прошло и получаса, как невдалеке послышался шорох. Мы прекратили перешептываться и затаили дыхание. Сквозь кусты мы увидели тщательно принюхивавшуюся и шевелившую ушами серую заячью мордочку. Заяц осторожно подкрался к приманке и замер, как бы раздумывая, стоит ему лакомиться этой травой, или не стоит.
"Ну, давай, давай, — мысленно уговаривал его я. — Смотри, какая она вкусная, сочная. Хватай, не стесняйся".
Словно уловив мои призывы, заяц прыгнул в ямку. В этот момент Вишняков резко дернул бечевку на себя. Заяц, почуяв неладное, подался вперед, намереваясь задать стрекача. Но крепко обхватившая его заднюю ногу петля помешала ему это сделать.
— Держи его! — истошно прокричал Сергей.
Я выскочил из засады и прыгнул на нашу добычу. Заяц отчаянно сопротивлялся. Он трепыхался, дергался, и всячески старался вырваться из моих рук. Но я, крепко прижав его к земле, не дал ему ни единого шанса на освобождение.
Вишняков вышел из кустов.
— Хороший экземпляр, — довольно произнес он.
Связав зайцу передние и задние лапы, мы пустились в обратный путь.
Возле избушки сидели только девчонки. Алана и Вани не было. Юля и Лиля посмотрели на нашего пленника и радостно ахнули:
— Ой, какой хорошенький! Какой миленький! Какой забавный!
Сергей положил зайца на землю. Патрушева и Ширшова подскочили к нему, и, с присущей женщинам нежностью, принялись его гладить и чесать за ушами. Но заяц на их ласки не реагировал. Его трясло, как в лихорадке. Его глаза были наполнены невыразимым ужасом. Видимо, он понимал, зачем его поймали, и что теперь его ждет. Мне даже стало его жалко, и я отошел в сторону, чтобы не показывать свою сентиментальность.
— Зачем вы его так связали? Ему же больно! — с упреком произнесла Юля.
— А ты развяжи, тогда узнаешь, — хохотнул Вишняков. — Трех секунд не пройдет, как его дух простынет. Когда наиграетесь, начинайте потрошить. Мы с Димоном свою задачу выполнили, пищу добыли. Готовить ее — ваша забота.
Лица девчонок помрачнели.
— Но он же живой! — воскликнула Лиля.
— Живой, — подтвердил Сергей. — Самая свежатинка. При умелом приготовлении жаркое получится таким, что пальчики оближите.
Девчонок передернуло.
— Мне его жалко! — жалобно протянула Юля. — Может, давайте его отпустим?
— И пообедаем древесной корой? Давайте. Я давно собирался пополнить ряды травоядных.
— Не знаю как вы, а я не смогу его убить, — сказала Лиля. — Дима, может это сделаешь ты?
— Нет, — решительно возразил я. — Вам же сказали, что мы свою работу выполнили. Остальное — ваша задача.
Мой отказ не был какой-то вредностью или рисовкой. Он был искренен. У меня действительно не поднималась рука лишить жизни слабое, беззащитное существо, не причинившее нам никакого вреда.
В этот момент из-за деревьев показались Попов и Тагеров. В руке последнего раскачивался небольшой прозрачный полиэтиленовый пакет, на треть заполненный какими-то ягодами.
— Клюква, — торжественно объявил он, подняв пакет вверх. — Какая-никакая, а все же еда.
Подойдя ближе, он заметил лежавшего на земле зайца, и удивленно вскинул брови.
— А это откуда?
— Дима и Сергей поймали, — объяснила Ширшова.
В глазах Алана вспыхнул ревностный огонек.
— А что же до сих пор не зажарили?
— Убить некому, — вздохнула Лиля. — Всем жалко.
— Вот как! — язвительно воскликнул Тагеров. Он явно был рад обнаружившейся у нас слабине, и решил показать на ее фоне свою силу. — А что же так? Кишка тонка? Только самородки способны находить?
На лице Вишнякова, которому, несомненно, предназначался этот выпад, не дрогнул ни один мускул. Он сидел вполоборота к остальным, и невозмутимо раскуривал сигарету. Вместо него Алану ответил я:
— Не только. Мы еще и охотиться умеем. А чтобы клюкву собирать, много ума не надо.
— Ребята, да хватит вам ссориться! — с упреком воскликнула Патрушева. — Нашли время!
Тагеров усмехнулся, но больше ничего не сказал. Он передал пакет с ягодами Лиле, и стал оглядываться по сторонам. Заметив невдалеке внушительную палку, он поднял ее с земли, подошел к зайцу, и схватил его за уши.
— Это делается вот так, — нравоучительно произнес он, обращаясь к нам.
Алан приподнял зверька, размахнулся, и изо всех сил стукнул его палкой по голове. Из ушей зайца хлынула кровь. Он несколько раз рефлекторно дернулся и затих. Девчонки вздрогнули и поспешно отвели глаза. Мне тоже стало как-то не по себе. Меня шокировало не то, что Тагеров оглушил зайца, а то, с какой жестокостью и хладнокровием он это проделал. Создавалось такое впечатление, что убить живое существо для него не составляло никакого труда.
— Учитесь, пока я жив, — не без гордости проговорил он, не замечая, с каким осуждением посмотрела на него Юля. — А теперь мне нужен нож. И чем больше, тем лучше.
На просьбу Тагерова откликнулся один Попов. Он зашел в избушку и принялся рыться в своем рюкзаке.
— Алан, только не здесь, — тихонько попросила Ширшова. — Отойди куда-нибудь в сторону, чтобы мы не видели.
— Ладно, ладно, — снисходительно пообещал Тагеров, забирая у Вани перочинный нож с уже выдвинутым лезвием, а также жестянку, предназначавшуюся, видимо, для использования в качестве разделочной доски.
— Наберите дров для костра, и соорудите вертел, — бросил он, заходя за домик.
Пока Алан, скрывшись от наших глаз, освежевывал тушу, мы, за исключением Сергея, который продолжал сидеть в стороне и курить, собирали хворост. Это не составило большого труда. Он в изобилии валялся под ногами. Набрав сухих сучков, мы свалили их в кучу, и стали думать, из чего сделать вертел. С боковыми стойками проблем не было. Спилив найденной в избушке пилой на одном из деревьев две большие ветки, напоминавшие по форме рогатины, и обломав на них все лишнее, я воткнул их в землю. А вот с шомполом возникла заминка. Что можно приспособить в этом качестве? Дерево для этого не подойдет. Оно попросту может сгореть.
— Дружище, — обратился я к Вишнякову, — нужен твой совет.
Не успел я пояснить характер совета, как Сергей, словно прочитав мои мысли, указал рукой на избушку:
— Там, в углу, металлический прут.
— Тьфу ты! — с досадой сплюнул я и хлопнул себя по лбу.
