– Ты с ума сошел!
– Это я с ума сошел?! – заревел Влад, как медведь. – Это ты, идиотка, с ума сошла! Из-за чашки она в траур обрядилась! Крохоборка! Да я тут все сейчас перебью, будем из консервных банок чай хлебать!
И он схватил вторую чашку. Я вцепилась ему в локоть, не давая размахнуться.
– Влад! Миленький! Я пошутила! Я не из-за посуды расстроилась!
Влад моментально остыл.
– А из-за чего?
– Зуб разболелся, – соврала я. Осторожно отобрала у него чашку и поставила ее на стол.
Влад захлопал глазами.
– Чего ж ты сразу не сказала? Если болит зуб, нужно выпить таблетку.
– Уже прошел, – так же быстро сориентировалась я. – У меня эмаль чувствительная. Реагирует на холодное-горячее.
– Завтра же поедем к стоматологу, – пообещал Влад, окончательно остывая.
Я мысленно чертыхнулась. Создала себе новую проблему, идиотка. Только стоматолога мне и не хватало для полного счастья.
– Ах ты, бедняжка моя, – продолжал сочувственно Влад. – Может, хочешь таблетку? На всякий пожарный?
– Давай чай пить, – сказала я. – Только сначала осколки соберем.
Влад осмотрелся кругом.
– Зачем ты блюдце кокнул? – робко упрекнула я.
– Ненавижу, когда люди молятся на вещи! – горячо откликнулся Влад. – Прямо совладать с собой не могу! Хочется все перебить-переломать к чертовой матери! В конце концов, вещи созданы для нас или мы созданы для вещей?
Я не ответила. Только вспомнила свое состояние, когда Димка начинал брюзжать из-за моей неаккуратности, небрежности и легкомысленного отношения к барахлу. Чего мне тогда хотелось? Да того же самого! Сокрушить весь дом к чертовой матери!
Я хихикнула и вытерла щеки. Влад достал из-под мойки веник с совком, ловко и быстро собрал осколки.
– Ты бы тапочки надела, – сказал он и выбросил осколки в мусорное ведро. – Мало ли.
Я достала из шкафа вторую чашку с блюдцем, с удивлением отметила, что руки перестали трястись. Я больше не боялась прикасаться к дорогим чужим вещам! Надо же! Вылечилась от своей болезни! Ай да Влад! Ай да народный целитель! Пока я размышляла на разные темы, Влад разлил чай по чашкам. Подхватил кусок сыра, отправил в рот, потер руки.
– Давай, присоединяйся, – пригласил он меня с полным ртом.
Я уселась за стол, ощущая, как неловкость и боязнь растворяются где-то в недрах подсознания.
– Съешь пирожное, – продолжал угощать меня Влад. – Совсем свежие, специально утром купил.
– Это при моей-то комплекции? Сам сказал, что я толстая!
Влад покраснел:
– Лиза, неужели ты никогда этого не забудешь?
– Никогда!
– Ну и ладно! Тогда я сам все сожру и растолстею! Может, ты хоть тогда меня простишь, – решил Влад и потянул к себе тарелку с пирожными.
Я отобрала одно и сказала:
– Ладно уж. Будем толстеть вместе.
Мы не спеша допили чай. Пирожные были удивительно вкусными и просто таяли во рту. Я не удержалась и съела еще половинку. Совесть начала долбить мою печенку, но я дала слово завтра же сесть на строгую диету. Совесть угомонилась и объявила перемирие. Зазвонил мобильник Влада, оставшийся в гостиной.
– Прости, – сказал Влад, срываясь с места.
Я проводила его долгим взглядом.
Вот ведь как странно. Знаю этого человека меньше двух дней, а так мне с ним легко и просто, словно мы вместе в песочнице копались! Никогда не думала, что так бывает.
– Уборка закончена, – объявил Влад, появляясь под аркой. – Можем принимать работу. Оставь посуду, ты все равно не уберешь так, как я.
Я пожала плечами. Мне же лучше: меньше хлопот. Влад убрал со стола, перемыл посуду, и мы с ним отправились в обратный путь. По дороге я гадала: что ждет меня дома? Знаете, порядок – это, конечно, хорошо, но если эта бабушка-уборщица переложила мои вещи с привычных мест на какие-то другие, я ей просто руки оторву! И вообще: какого черта я согласилась пустить в дом постороннего человека? Сама бы убрала! И руки бы не отвалились!
– Звони, – сказал Влад.
Я очнулась. Оказывается, стою перед собственной дверью. Ничего себе задумалась! Я подняла руку, чтобы нажать на кнопку звонка, но дверь распахнулась гораздо раньше. Я взглянула… и оторопела.
Передо мной стояло существо ростом с большую собаку! Честное слово, бабушка-уборщица доставала мне до пояса! И она мыла мои окна?! Интересно, как она до них доставала?!
– Я ваш голос услышала, – бодро отрапортовала бабушка-уборщица Владу.
– Как успехи? – спросил Влад, подталкивая меня вперед. – Что-то вы припозднились, Анна Ильинична, обычно управляетесь быстрее.
– Так запущено все! – ответила старушка, нимало не смущаясь моим присутствием. – Уж и не знаю, как тут люди живут! Прямо свинарник, а не квартира! – Я нервно закашлялась. Ну и наглая бабулька!
– Принимай работу, – велел Влад.
Я мстительно потерла руки, перешагнула через порог. Ну, держись бабушка-божий одуванчик! Сейчас я тебе комплименты верну! С процентами! Прихожая показалась мне какой-то удивительно светлой. Я в удивлении сощурила глаза.
– А почему обои другого цвета? – спросила я. – Вы что, их переклеили, что ли?
– Переклеить времени не хватило, – ответила Анна Ильинична. – Вымыла я ваши обои. Они у вас были черного цвета. А на самом деле, видите, бежевые.
Сообщение о том, что обои в коридоре моющиеся, меня потрясло. Надо же! А я и не знала!
– Чем это так приятно пахнет? – спросила я глупо.
– Чистотой, – ответила старушка насмешливым тоном. – Порошком пахнет, я обои с порошком мыла.
Я двинулась в комнату, по дороге отметив, что зеркало сверкает первозданной заводской чистотой. Овальная рамочка, в которую оно заключено, отполирована до блеска. Вешалка стала выглядеть как новая.
Ну и бабушка!
Уже не скрывая уважения, я вошла в комнату, огляделась и развела руками. Ну что тут скажешь? Такое впечатление, будто в квартире произвели ремонт! Я подошла к окну, втянула носом воздух. Этот запах свежевымытых окон и постиранных штор я люблю даже сильнее, чем хорошие духи. Правильно заметила бабушка-одуванчик. Чистотой пахнет.
– Господи, – сказала я, поймав сияющий белизной тюль, – когда вы все успели?
– А я шторы в прачечную отнесла, – тут же ответила Анна Ильинична. – У вас через дорогу прачечная, вы в курсе?
– В курсе.
– Вот они и постирали. А я пока окна перемыла и в шкафах порядок навела.
Я наугад раскрыла несколько дверок. Вещи лежали на своих местах, только сложены были настолько аккуратно, насколько это вообще возможно.
– На кухне посмотрите, – продолжала вещать бабушка-старушка. – Шкафы перемыла все. И внутри, разумеется, тоже. Там столько пятен, наверняка в квартире завелись тараканы. Если завелись – мойте «Белизной» пол и шкаф под мойкой. Они обычно там гнездятся. А запаха хлорки не переносят, сразу удирают.
Она говорила что-то еще, давала какие-то советы, но я уже не слушала. Я была раздавлена, уничтожена и боялась поднять глаза. Вот уж не думала, что я такая неряха! Вроде убирала в квартире не реже, чем другие женщины. Ну, может, не так тщательно. И вот, пожалуйста. Выясняется, что я свинья свиньей. Влад уловил мое уныние. Обнял Анну Ильиничну за плечи, повел в коридор со словами:
– Вы просто волшебница! Такого результата даже я не ожидал!
Дальше он перешел на неразборчивый шепот, и я поняла, что речь идет о деньгах. Деликатный человек, ничего не скажешь. Но мне было уже наплевать на деликатность. Я села на диван, еще раз огляделась. Комната стала в полтора раза больше и светлее. Это точно. На журнальном столике в красивой вазе стоял букет, подаренный мне Владом. Помнится, я сунула его в ведро в ванной. Кстати, интересно, во что превратился после уборки санузел? Не удивлюсь, если на кафеле окажется узорчик, доселе скрытый под слоем грязи. На кухню даже заходить боюсь: представляю, что там делается. И как теперь там готовить? Масло брызгает со сковородки, закипевший борщ переливается через край, сковорода коптится, плита пачкается… Я обхватила руками плечи, затравленно огляделась вокруг. Знаете что? Генеральная уборка – это, конечно, здорово! Но в следующий раз я буду делать ее сама! Чтобы не было стыдно перед посторонним человеком за свое свинство! Вернулся Влад, присел рядом со мной. Минуту мы оба рассматривали комнату, как рассматривают музейные экспонаты усталые посетители.
– Как впечатление? – спросил Влад.
– Она ушла? – ответила я вопросом на вопрос.
– Ушла. Вот дубликаты ключей.
Влад положил мне на колени связку. Я взяла ключи, покрутила на пальце металлическое кольцо.
– Слушай, неудобно. Я ее даже не поблагодарила.
– Не волнуйся, – утешил Влад. – Старушка поняла, что ты в прострации. Ты в прострации?
– В прострации.
– Ага! Я тебе говорил!
Я вздохнула, поднялась с дивана, бросила ключи на покрывало.
– Ладно. Пойду полюбуюсь на кухню. Выпью до дна свою чашу.
– Какую чашу? – не понял Влад.
Я только махнула рукой. Унижения, вот какую!
