Она выпрямила ноги, ухватила кусочек пепперони с последнего оставшегося кусочка пиццы.
— Долгая история… а закончилась быстро. Дело было дорасследовано. Один из тех троих уже сидел в тюрьме за вооруженное ограбление. Двое других жили в Чикаго. Первый работал вышибалой в стриптиз-клубе. А второй женился, имел приличную работу…
Марти открыла бутылку с водой, сделала глоток:
— Сумасшедшая история, правда? Но так или иначе, она разожгла мой интерес к нераскрытым делам. Я была поражена, узнав, сколько имеется нераскрытых убийств. Просто эпоха неразгаданных преступлений.
— А как возникла книга?
Марти улыбнулась:
— Я не писатель, я — журналист. Большая разница. Я писала эту книгу так, будто делаю газетный репортаж. Думаю, у меня больше времени ушло на то, чтобы отредактировать этот проклятый текст, чем на то, чтобы его написать.
— Считаешь ее своим успехом? — спросила Кристен.
— Я не слишком прославилась, если ты это имеешь в виду. Но небольшой успех был. Оказалось, это было недостаточно сенсационным. Люди хотят видеть кровь и кишки в таких описаниях, — она повертела в руках салфетку, прежде чем продолжить. — Но эти случаи, их жертвы, они стали близки мне, мне хотелось защитить их, поэтому я постаралась опустить самые ужасные подробности преступлений. И в итоге повествование получилось излишне мягким.
— Ну, зато этот наш случай полностью удовлетворил бы публику, желающую видеть кровь и кишки. В буквальном смысле слова, — сказала Кристен.
— Да. Но мне нужно некоторое время, прежде чем я всерьез примусь за следующую книгу. Кроме того, это не слишком хорошо оплачивается.
— А ты продолжаешь работать диктором новостей?
— Нет. Как только я познакомилась с работой «в поле», я поняла, что это именно то, что мне нужно. Как только истек срок контракта, я уволилась и устроилась работать в газету. Я добилась, чтобы мне поручили написать серию тематических статей о других нераскрытых делах, которые мне удалось обнаружить. Фактически, сейчас я зарабатываю, отправляя статьи в журналы. Криминальные издания неплохо платят, да и у меня уже наработана серьезная репутация расследователя нераскрытых дел, так что мне не приходится долго искать, куда пристроить очередную статью. А иногда я продолжаю писать для газеты.
— И ты просто путешествуешь из города в город и ищешь интересные нераскрытые дела?
Марти засмеялась:
— Не совсем так. Некоторые из тех дел, что действительно интересуют общественность, не могут быть раскрыты. Я никогда не выбираю такие случаи, где в документах нет никаких доказательств, где нет тонны свидетелей, из которых можно выбрать… Но Кесара была так озабочена этим преступлением, что мне захотелось по крайней мере посмотреть на него, — она помолчала. — Честно говоря, полицейская слежка — пусть даже без предупреждения — делает расследование еще более интересным. Я не считаю это нарушением. И знаю, что ее установили твои коллеги.
Кристен указала на коробку с пиццей:
— Я больше не могу. Возьмешь последний кусок?
— Не следовало бы… — Марти похлопала себя по животу. Но кусок выглядел очень аппетитно. — Но не выношу, когда еда пропадает зря.
Кристен протянула ей картонку:
— Возьми. А я собираюсь отправиться в постель, — она указала на диван. — Очень устала.
— Ты точно не хочешь занять кровать?
— Нет, все нормально. Тем более, что тут и постельные принадлежности нашлись.
Марти дожевала остывшую пиццу, встала, сложила оставшиеся картонки:
— Пойду помою посуду.
— Спасибо. Тогда я первой пойду в душ.
Марти разложила на кровати простыни, обнаруженные в туалетном шкафчике, и прислушалась к звукам воды, доносящимся из ванной, где Кристен принимала душ. Этот день был таким странным, но ей удалось легко приспособиться к ситуации — такова была плата за ее детство, проведенное в приемных семьях. Ребенком она столкнулась с множеством ужасов: была одинокой, потерянной, отвергнутой — поэтому она редко позволяла кому-либо обсуждать эту тему. Но почему-то с Кристен она чувствовала себя совершенно непринужденно, как будто они были старыми друзьями. И она оценила откровенность Кристен, когда та рассказала о своей матери. Хотя очевидно, что вопрос об отце и брате она решила пока оставить в стороне. Наверное, они живут раздельно уже достаточно давно.
— Готово. Душ в твоем распоряжении, — Кристен вошла, прервав ее размышления.
Марти взяла пакетик с туалетными принадлежностями и фланелевую пижаму, в которой спала всегда, зимой и летом. Кристен устроилась на диване, накрывшись простыней.
— И как там?
— Нормально. Правда, полотенца рассчитаны на карликов, — пробормотала она, поворачиваясь на бок.
Марти улыбнулась. Главное, чтобы была горячая вода.
Да, так и оказалось.
— Итак, официально заявляю: от этой скуки я сойду с ума, — заявила Марти, после того как несколько часов загорала на террасе, блуждала по интернету через свой ноутбук, пыталась поработать над заметками по делу, дремала и листала стопочку обнаруженных в хижине журналов — пятилетней или еще большей давности.
— Я думала, тебе удалось поймать хоть какую-то интернет-связь, — сказала Кристен. — Я же слышала этот победный вопль, когда тебе удалось найти сигнал.
— Это было пять часов назад. Я, конечно, интернет-маньяк, но даже у меня есть предел, — она встала и тоскливо посмотрела на воду. — Ты уверена, что мы не сможем искупаться?
— В этом заливе не купаются, Марти. Иногда в воду заходят, когда идут рыбачить. Для развлечения берут напрокат гидроциклы или каяки. Но по-настоящему не плавают.
— А если бы нам было очень нужно его переплыть?
— Сейчас апрель. Вода еще слишком холодная. Плавают здесь только морские птицы, фрегаты. А еще весной в воде полно медуз.
— Не слишком симпатичная картина, — вздохнула Марти и опустила руки на бедра. — Ты еще не получала каких-нибудь известий от своего лейтенанта — о том, когда мы могли бы вырваться из этого места, а?
Кристен засмеялась:
— Пока нет, но обещаю, если что — ты узнаешь об этом первой, — она сдвинула темные очки на кончик носа. — Как думаешь, не слишком рано для пива?
— Нет. Хорошая идея, — она развернулась и пошла за пивом в дом. — Но если мы сейчас выпьем пива, тебе придется кормить меня ранним ужином, — добавила она через плечо.
— После того замечательного позднего завтрака, который ты сделала «на скорую руку», как можно было уже проголодаться?
Марти улыбнулась, довольная тем, что Кристен понравилась ее готовка. Сначала они довольно поздно выпили утренний кофе — было уже около десяти. А затем, вместо банальной яичницы с булочкой, она подала огромный омлет с сыром, беконом и картофелем.
Все так же улыбаясь, она подала Кристен пиво:
— Прошло уже несколько часов. Кроме того, сегодня вечером я с нетерпением жду от тебя стейки.
Она села напротив Кристен и попыталась расслабиться. У нее были все основания считать, что пока они отдыхают здесь, драгоценное время тратится впустую. Желание активно действовать зудело у нее внутри.
— Знаешь, я все хотела спросить… — сказала Кристен. — Ты не носишь обручальное кольцо. У тебя есть бойфренд в Атланте?
— Нет, — удивленно ответила она. — А что?
— Ну, лейтенант заставил нас собраться сюда так быстро, что у нас реально не было времени позвонить кому-нибудь. И здесь я не замечала, чтобы ты звонила по телефону.
— Думаю, я могла бы задать тебе тот же вопрос. Но мне кажется, что ты живешь одна… даже не знаю, почему.
Кристен кивнула:
— Да, одна.
— Почему?
— «Почему?» Ну а почему люди вообще бывают одни? Почему ты одна?
— Я уверена, что мои проблемы очень отличаются от твоих, — ответила Марти. — Но ведь ты очень привлекательная, симпатичная, и вообще кажешься нормальной. Избегаешь серьезных отношений?
Кристен громко засмеялась, ее смех эхом отозвался по пустой террасе:
— Избегаю? Это вряд ли, — улыбка сошла с ее лица, она убрала темные очки на лоб. — У меня были серьезные отношения в Хьюстоне. Но потом я переехала сюда, и все закончилось.
— Любить на расстоянии оказалось невозможно? — сказала Марти.
— Мы и не пытались. Лиз говорила, что если бы я ее любила, то не уехала бы. А я ей сказала, что если бы она любила меня, то поехала бы со мной, — Кристен пожала плечами. — Я ее не обвиняю. Там у нее семья, друзья. Хорошая работа — не думаю, что здесь бы ей удалось найти такую же.
— У вас все было действительно серьезно?
— Мы жили вместе. Около трех лет.
— Почему же вы не попытались сохранить любовь на расстоянии? Ведь сейчас столько возможностей — веб-камеры и все такое — вы могли бы постоянно быть на связи.
— Возможно я старомодна, но по-моему, такие вещи никогда не заменят теплоту прикосновений. Она тоже оказалась не сторонницей такого общения. Нет, мы расстались друзьями и пожелали друг другу всего хорошего.
