— Понятно. — многозначительно произнес Ступорс. Было видно, что ему ничего не понятно. — И что же было дальше?
— Дальше? — как-то сразу сник Бормотелло. — Фрина в ночной рубашке лежала там, посередине комнаты. В правой руке у нее был пистолет, а на груди, прямо напротив сердца, расплывалось кровавое пятно… Я сразу понял, что она мертва и тут же позвонил в полицию. Через десять минут приехали вы.… Вот, собственно, и все.
— А что представляет собой эта японская комната? — внезапно заинтересовался сидящий в углу доктор Одингот. Он только что прибыл в особняк Бормотелло, вызванный звонком Ступорса, и еще не успел разобраться в обстановке.
— Абсолютно пустая комната, — лаконично пояснил Ступорс. — На полу циновки, на стенах иероглифы.
— Быть может, рядом была предсмертная записка, какое-нибудь письмо, фотография? — продолжал допытываться Одингот.
— С точностью до трупа и пистолета идеально чистая комната, — с некоторой даже завистью повторил Ступорс, вспомнив беспорядок в своем кабинете.
— Ясно, — пробормотал Одингот и снова повернулся к хозяину особняка. — Был ли кто-нибудь еще в доме в это время?
— Я понял, куда вы клоните, — заторопился Бормотелло, — но кроме меня и Фрины здесь никого не было. Так что это наверняка самоубийство.
— А вот в этом я как раз сомневаюсь, — усмехнулся Одингот. — Лучше расскажите, зачем вы перетащили труп вашей жены из спальни в японскую комнату. Хотя это и так понятно.
Почему доктор Одингот не поверил Стину Бормотелло?
Ответ
Как следует из слов инспектора Ступорса, гильзы в комнате не было. Значит, это не самоубийство и труп был перенесен в японскую комнату из другого места. Судя по одежде убитой и времени, когда произошло преступление, Фрина была перенесена из спальни. Никого, кроме супругов Бормотелло в доме не было, стало быть, убийство мог совершить только хозяин особняка. Очевидно, это было сделано для того, чтобы легче сымитировать самоубийство.
Многоквартирный дом на улице Дирижаблей давно не привлекал внимание полиции. Однако 3 июля, аккурат перед самым праздником Неповиновения, в полицейском управлении раздался звонок. Взволнованный старичок, проживающий в этом самом доме, сообщил, что только что слышал из соседней квартиры жуткий женский крик.
На место происшествия тут же выехали инспектор Ступорс, сержант Гризли и примкнувший к ним доктор Одингот. У 15-й квартиры их поджидал тот самый старичок. Войдя внутрь — дверь оказалась незапертой, — сыщики обнаружили в спальне остывающий труп молодой красивой женщины, лежащей на полу лицом вниз.
— Это Лина Завец, хозяйка квартиры, — запинаясь забормотал старичок. — Она живет с мужем. Его зовут Меер. Сейчас он в командировке, в Аристополе, но сегодня должен приехать.
— Спасибо за информацию, — поблагодарил его Ступорс. — Мы поговорим с вами позже. А пока подождите у входа. Мы должны осмотреть место преступления.
Старичок послушно засеменил к выходу, а Ступорс и Одингот наклонились над бренными останками красавицы.
— Ну что ж, — монотонно и буднично забубнил инспектор, осматривая тело, — смерть наступила в результате сквозного ранения каким-то длинным и острым колющим предметом. Удар нанесен сзади, прямо под левую лопатку.
Он перевернул труп на спину. Под ним обнаружилась свернутая в рулон бульварная газетенка, заляпанная кровью, и карманная библия.
— Э-ге! — присвистнул доктор, поднимая газету. — Это же «Скандальная правда». Самая известная газета Аристополя.
— Так, так. — Инспектор радостно потер ладони. — Выходит, это мокрое дельце вполне мог провернуть муженек Лины.
— Да-а, — вздохнул Одингот, возвращая газету обратно, — удар в спину зачастую наносит тот, кого прикрываешь грудью.
— Причем, судя по всему, левой, — мрачно и плоско пошутил Ступорс, внимательно разглядывая выходное отверстие. — Отряхнув руки, он аккуратно вернул тело в прежнее положение. — Надо бы связаться с Аристополем.
— Возможно, это не понадобится, — возразил доктор Одингот, заслышав возбужденные голоса в прихожей.
В этот момент в дверях комнаты возник высокий брюнет с дорожным чемоданчиком в правой руке, еле сдерживаемый сержантом Гризли, оставленным у входа в квартиру.
— Пропустите! — кричал он, странно дергая левой щекой. — Я — Меер Завец, муж убитой!
Тут он увидел труп жены и как-то сразу сник.
— Боже мой, Лина, — с болью произнес он, — за что тебя так?
Сыщики тут же поспешили ему навстречу.
— Доктор Одингот и инспектор Ступорс, — представил обоих Одингот, выпроваживая беднягу в коридор. — Присаживайтесь. Вы, конечно, уже все знаете.
— Я знаю от соседа, — брюнет кивнул в сторону услужливого старичка, с любопытством выглядывающего из-за широкой спины Гризли, — что Лина убита и все. — Меер сел-таки на подставленный ему стул. — Я только что с вокзала… Спешил домой… И вот… — Он отвернулся.
— Да, да, я вас понимаю, — сочувственно кивнул Одингот и тут же перешел в наступление, — но у нас к вам есть несколько вопросов. Видите ли, в этом деле есть одно странное обстоятельство. — Одингот пристально посмотрел в глаза Мееру. — В комнате обнаружен вчерашний выпуск «Скандальной правды». А эта газета, как известно, выходит как раз в Аристополе.
— Н-не может быть! — чуть заикаясь, пролепетал вдовец. — Лина н-никогда не читала газет. А я п-приехал только что.
— Вы можете убедиться сами. — Доктор показал рукой в сторону спальни. — Газета лежит на библии. И, кстати, — Одингот лукаво прищурился, — принесите ее сюда. Я хочу проверить свою догадку.
Меер поднялся и на деревянных ногах прошествовал в спальню.
— Зачем вам эта пошлая газета? — удивленно прошептал прямо в ухо доктору Ступорс. — Сейчас бы лучше проверить его пальчики и сравнить с теми отпечатками, что будут найдены в спальне.
— Да знаю, знаю, — отмахнулся Одингот. — Но кое что можно проверить сразу. Давайте немного подождем.
Не прошло и минуты, как из спальни, шаркая ногами, вернулся побледневший Меер с газетой в руках.
— Вы были правы, — процедил он, не разжимая губ. — Это действительно «Скандальная правда». Косвенно это бросает тень на меня.
— Какое там косвенно! — всплеснул руками Одингот и обаятельно улыбнулся. — Я теперь точно знаю, что преступник — вы.
Почему доктор Одингот сделал такой вывод?
Ответ
Если бы Меер Завец был невиновен, то он бы не знал, где лежит библия. А увидеть и найти ее за минуту он не мог, ибо она была закрыта телом его жены.
Как обычно, полицейский участок встретил доктора Одингота беспрерывными телефонными звонками, суетой и неразберихой. Увидев склонившуюся над столом лысину инспектора Ступорса, он направился к нему. Всем своим видом инспектор выражал интеллектуальное страдание.
— Опять кроссворд? — доктор весело хлопнул беднягу по плечу. — Давайте помогу.
— А, это вы, — вздохнул Ступорс, придвигая еще один стул. — Садитесь.
Одингот охотно плюхнулся рядом.
— Поделитесь своим горем, дружище, — предложил он, — и жизнь покажется вам не такой грустной.
— Да вот, полюбуйтесь, — Ступорс пододвинул ему усеянный кляксами клочок бумаги. На нем корявыми печатными буквами была выведена какая-то запись (* см. рисунок на копии газетной страницы).
— Не знал, что вы увлекаетесь абстрактной поэзией, — улыбнулся доктор, едва взглянув на листок.
— Какая к дьяволу поэзия! — раздраженно огрызнулся Ступорс. — Это шифр!
— Шифр?! — оживился Одингот и сразу стал серьезным. — Ну-ка расскажите, откуда он взялся.
— Да тут и рассказывать нечего. Вчера ночью был ограблен ювелирный магазин недалеко от Дома моды. Сработала сигнализация, и патрульная машина приехала очень быстро. Подъехав к магазину, патрульный увидел двух людей, разбегающихся в разные стороны. У одного был в руках продолговатый кожаный футляр. Кстати, впоследствии выяснилось, что как раз в таком футляре хранилась в сейфе только что поступившая партия бриллиантов. Полицейский, конечно, этого не знал, но бросился за тем из двоих, что был с футляром. На какое-то время он потерял бандита из виду, но через квартал догнал и задержал его. Им оказался известный грабитель Уно Мордалли. Но свертка при нем не было.
— Понятно. — Одингота явно заинтересовала эта история. — Футляр он где-то спрятал, а теперь, конечно, заявляет, что первый раз слышит о бриллиантах. И вообще в тот вечер бегал трусцой.
— Точно! — восхитился Ступорс, но тут же подозрительно поглядел на доктора. — А откуда, собственно, вы это знаете?
