— То, что вы мне рассказали, это не доказательства, а лишь ваши домыслы, — сказала Галина. — Хотя, не спорю, у вас были некоторые основания подозревать Ингу в нечистоплотности отношений. Но мне-этого мало. Вспомните, может, Инга рассказывала вам о ком-нибудь из своих… любовников? Может, кто-нибудь из них принуждал ее к сожительству? Возможно, она ревновала кого-то из них?
Лаврова-старшая сдвинула толстые надбровные дуги и задумалась. Думала она полминуты, затем сказала:
— Да, кое-что припоминаю… Однажды я не выдержала и назвала ее шлюхой. А Инга в ответ усмехнулась и сказала: «Будешь тут шлюхой, когда вокруг одни педики!»
— Так и сказала?
Лидия Михайловна кивнула:
— Так и сказала. А потом еще добавила: «Мужики как зайцы. Подергаются пару минут, потом натягивают штаны — и в кусты. Только вы их и видели».
— Гм… — Галя откинула со лба прядь волос и задумчиво потерла пальцем высокий лоб. — Получается, Инга была недовольна своими ухажерами.
— Конечно, недовольна! — поддакнула Лаврова-старшая. — А ты своими, что ли, довольна? Перевелись мужики, это Инга точно подметила. Были мужики, а стали тряпки. На один раз их кое-как хватает, а во второй раз им уже чего-нибудь новенького подавай. Иначе у них механизм не работает. Вот и скачут от девки к девке. А мы — рыдай! Ох, была б моя воля, я бы сама по их яйцам с косой прошлась!
— Ну это вы тоже преувеличиваете… — смущенно проговорила Галина.
— Да не бойся, шучу я, — усмехнулась Лидия Михайловна. — Хватит на них и одной Инги. — Женщина вздохнула. — Сидеть ей теперь, моей доченьке, в тюрьме… Много, поди, дадут, а?
— Немало, — ответила Галина. — Но Лисину больше досталось.
— Да уж, — вновь усмехнулась Лаврова-старшая. — У него за эти годы новый хрен не отрастет. И то хорошо. Хоть какая-то справедливость в мире есть.
Она тонко захихикала, потирая пухлые ладони.
Глава кастингового агентства «Шарм» Константин Сергеевич Чернов был еще молодым человеком с изящными манерами, гривой черных волос и бледной, словно мраморной, кожей. На пальцах у Чернова поблескивали перстни. В левом ухе висела золотая серьга с маленьким бриллиантиком. На нем был дорогой костюм и модные туфли.
Чернов радужно улыбнулся Гале Романовой и сказал:
— Да будет вам известно, гражданин старший лейтенант, что наше агентство пользуется большой известностью. Мы не можем себе позволить участие в чем-то незаконном. Вы понимаете? Мы бережно относимся к авторитету, который приобрели за эти годы. Так сказать, блюдем свое реноме.
— Инга Лаврова принимала участие в кастингах, организованных вашим агентством?
— Ну и вопрос. Откуда же я знаю? Нужно посмотреть в архивах, и вообще.
— Атак не вспомните? Инга Лаврова.
— Гражданин старший лейтенант, через наше агентство прошли сотни девушек. Лишь единицам из них удалось стать высокооплачиваемыми моделями. А кому не удалось… Те, что поумнее, навсегда расстались с мечтой о подиуме и фотосессиях, но большинство продолжает мыкаться по агентствам в поисках своего более чем сомнительного счастья. Пока физиономия морщинами не покроется.
— Вы, я вижу, любите называть вещи своими именами.
— А как иначе? Я ведь не художник — я бизнесмен. Романтический флер мне ни к чему.
— Значит, имя Инга Лаврова вы раньше не встречали. Правильно я поняла?
— Неправильно. Я встречал много имен. Настолько много, что большинство из них стерлись из моей памяти.
— Хорошо. А как насчет Рэма Борисовича Мамотюка? Это имя вам известно?
Галина ожидала, что Чернов смутится, услышав это имя, однако тот и глазом не повел:
— А как же! Генерал Мамотюк был нашим большим другом.
— В каком смысле?
— В прямом. Он помогал нам. Например, решил вопрос об обеспечении должной охраны во время проведения конкурсов. И вообще, часто захаживал в наше агентство. Генерал ценил женскую красоту. Однажды наше агентство подверглось атаке рэкетиров. Если бы не генерал, я вообще не знаю, как бы мы от них отбились.
— А как он помог вам от них Ло тбиться?
— Вот этого я уже не знаю. Я просто рассказал Рэму Борисовичу о наших проблемах. Он пообещал помочь. И помог. Вскоре бандиты от нас отстали.
— Он был членом жюри на двух ваших конкурсах красоты.
— Совершенно верно.
— Так же как Ханов.
— И тут в точку. Ханов был не только членом жюри. Он был и режиссером этих конкурсов. Мы с ним знакомы еще с начала девяностых. Учились вместе на режиссерских курсах во ВГИКе. Его смерть — огромная утрата для российской культуры.
— А что вы скажете о Вадиме Лисине? Он тоже работал с вами, не правда ли?
— Работал. Большинство участниц конкурсов красоты выходили на сцену в его платьях и костюмах.
— Это было для него хорошей рекламой.
— Да, наверное.
— Он платил вам за нее?
— М-м… А вы как думаете?
— Сколько?
— Это коммерческая тайна. Уверяю вас, мы сотрудничали на взаимовыгодных условиях.
— Константин Сергеевичу вас не насторожило, что люди, с которыми вы работали и дружили, погибли? Причем один за другим?
— Ну что за вопрос. Насторожило, конечно! Я несколько ночей ломал голову над всем этим… безобразием.
— И к какому выводу пришли?
— Ни к какому. Мне кажется, что все это простое совпадение. Ведь и генерал, и Ханов, и Лисин жили не только интересами нашего агентства. Помимо кастингов, модных показов и конкурсов красоты у них было много других дел. Вот там-то и нужно искать причины их гибели. Хотя вы, конечно, считаете, что все три убийства — звенья одной цепочки и цепочка эта ведет прямиком в наше агентство. Я угадал?
— Это одна из версий. И мы обязаны ее проверить.
— Понимаю, понимаю. И рад буду вам помочь. Чем смогу.
— Константин Сергеевич, скажите, а у вас — много конкурентов?
— Среди других кастинговых агентств? Не много, но есть. Это ведь бизнес.
— Дело когда-нибудь доходило до открытой конфронтации?
— Ну я бы, конечно, так не сказал. Определенные проблемы у нас возникали, но все это… — Он улыбнулся и развел руками. — Это конкуренция, только и всего. Как в любом бизнесе.
— В отношениях с конкурентами вы тоже прибегали к помощи генерала Мамотюка?
Глаза у Чернова забегали. Однако ответил он твердо и даже слегка обиженно:
— Нет, что вы. Никогда. Сейчас не девяностые годы. Российский бизнес научился решать проблемы цивилизованным путем.
— Правда? — невинно вскинула брови Галина.
— Правда, — в тон ей ответил Константин Сергеевич. Затем слегка наклонился вперед и, улыбнувшись, проговорил сальным голоском: — А знаете, товарищ старший лейтенант, у вас были бы все шансы дойти до конкурса «Мисс Вселенная». Правда-правда! И даже занять там почетное место! Это я вам как профессионал говорю. Никогда об этом не думали?
Галина тоже наклонилась к Чернову и, так же мило улыбнувшись, сказала:
— Не поверите, но только об этом и думаю! Долгими, бессонными ночами. И слезами горькими обливаюсь. Где там, думаю, господин Чернов, почему он мне не звонит? А господин Чернов здесь! Сидит себе и в ус не дует!
Чернов слегка смутился:
— Ну почему же не дует… Никогда не поздно начать.
— Да ну? Если дело за мной, то я согласна. Мне прямо здесь раздеваться или как?
Глаза Чернова сердито заблестели, на скулах проступили красные пятна. Он через силу улыбнулся и процедил сквозь зубы:
— Хорошая шутка.
— Вы еще не знаете, как я умею шутить, — обнадежила его Галина. — Это так, разминка.
Константин Сергеевич явно не ожидал такого поворота. Он привык беседовать с красивыми женщинами игриво, перемежая речь сладкими и пошловатыми полунамеками. Но тут он нарвался на нечто совершенно ему незнакомое. И не на шутку смутился.
— Зачем же пугать? — спросил он подрагивающим голосом, все еще натянуто улыбаясь.
— Затем, — прошелестела Галина. — Затем, что мне не нравитесь ни вы, ни ваш бизнес. И если я узнаю, что вы замешаны в чем-то незаконном, я сама — лично! — приеду и надену на вас наручники. Не поленюсь.
Голос Галины звучал тихо и холодно. Она буравила Константина Сергеевича ненавидящим, змеиным взглядом, отцеживая слова через ледяную усмешку. Чернов невольно поежился.
— Полагаю, что наша беседа закончена, — сказал он, стараясь говорить спокойно и уверенно. — Я больше ничем не смогу вам помочь.
— А уж это решать буду я, — сухо ответила Галина. — Вот вам мой телефон. — Она положила на стол визитную карточку — Если что-нибудь вспомните — звоните. В свою очередь я тоже про вас не забуду. И уж будьте любезны — берите трубку, когда я буду звонить. Иначе мне придется нанести вам еще один визит.
Покидая кабинет Чернова, Галина не попрощалась, лишь передернула плечами от омерзения, которое вызвал в ней этот человек.
