– Есть у меня предположение. – Ирина достала ручку и что-то написала на салфетке. – Ну да, все так и есть, я поняла!
– Поясни и для меня, глупой, – обиженно проговорила Катя.
– Все очень просто! Остается всего семь цифр, как в телефонном номере. Точно так же отнимаем от каждой цифры кода по единице, и у нас получается 564-37-81. Я живу в соседнем доме, и у меня телефон начинается тоже на пятьсот шестьдесят четыре. Так что здесь зашифрован адрес и телефон Варвары, а на остальных папках – адреса и телефоны других заказчиков… или, возможно, объектов.
Ирина увидела в глазах подруги некоторое недоверие и предложила:
– Если ты сомневаешься, можешь набрать этот номер и проверить – тебе наверняка ответит Варвара…
– Ой, нет! – испуганно воскликнула Катя. – Только не она! Я нисколько не сомневаюсь! Ирка, ты просто гениальная личность! Прямо как этот… Шлиман… то есть я хотела сказать – Шамполион… Ну, тот, который египетские иероглифы расшифровал. Я бы до такого никогда не додумалась!
– Лесть прибереги для мужчин, – отмахнулась Ирина, – она на них безотказно действует.
– Какие мужчины! Я замужняя женщина! – Катя тяжело вздохнула, вспомнив, как далеко сейчас находится ее супруг. – Ладно, не будем о грустном, – она снова повеселела, – может, возьмем еще по пирожному?
– Никаких пирожных! Это пагубный путь. Ты сегодня превысила все допустимые пределы. И вообще, пора отсюда уходить! – Ирина решительно поднялась из-за стола. – Поехали ко мне домой!
– Уходить? – грустно проговорила Катерина, оглядев все те пирожные, которые она еще не успела попробовать. – Жаль! Мне здесь так понравилось! А что мы будем делать у тебя дома?
– Нам нужен компьютер. Точнее, нам нужна компьютерная база данных.
– Зачем?
– Катька, ты меня утомляешь! Мы хотим разобраться в этом деле, которое висит над нами, как дамоклов меч?
– Ну, хотим… – проговорила Катя не очень уверенно.
– А раз так, мы сейчас поедем ко мне домой и пробьем по компьютерной базе адреса и телефоны с этих папок. В конце концов, не зря же ты с риском для жизни добывала их в детективном агентстве!
Последний аргумент оказался решающим.
Через час, покопавшись в базе данных, Ирина выяснила четыре имени. То есть одно имя они с Катей и так уже знали – имя Варвары, заказчицы по делу под кодовым названием «Блондинка в законе». Теперь они знали, что полностью ее зовут Варвара Дмитриевна Окунева. Второй адрес, с папки под надписью «Огнегривая Соня», принадлежал Николаю Арнольдовичу Рыбакову, который вместе с женой Софьей Андреевной проживал по адресу Малая Конюшенная улица, дом семь, квартира двенадцать.
– Малая Конюшенная! – завистливо вздохнула Катерина. – Какое сказочное место! Самый центр, с видом на Казанский собор, и при этом – тишина, пешеходная зона… Богатенькие буратины!
Следующий адрес – тот, который был написан на папке с названием «Перед заходом солнца», принадлежал Василию Аполлоновичу Плотицыну. Проживал Василий Аполлонович, если верить базе данных, совершенно один в квартире номер двадцать девять дома сорок по Пушкинской улице.
– Год рождения – тысяча девятьсот тридцать седьмой, – прочитала Катя, – под восемьдесят лет человеку. Кто, интересно, мог его приревновать? Одно отчество чего стоит – Аполлонович! От него прямо-таки веет антиквариатом!
– Говорю тебе – ревность тут совершенно ни при чем! – отозвалась Ирина, вглядываясь в экран монитора. – Наверняка здесь замешан какой-то денежный интерес! Да вот хотя бы квартира. Пушкинская – это, конечно, не так круто, как Малая Конюшенная, но все же тоже центр. Живет-то он один, значит, на эту квартиру могут претендовать какие-нибудь родственники… И насчет того, что от него веет антиквариатом, – может быть, ты тоже права. Допустим, эта квартира на Пушкинской действительно набита антиквариатом, а он так подорожал за последнее время! Нет более надежного вложения денег… Так что я бы как раз и начала расследование с Василия Аполлоновича.
– Ну, ты же у нас гений, – фыркнула Катя, – делай как знаешь, а я слушаю и повинуюсь! – она поднесла руку к несуществующей фуражке, как будто отдавая подруге честь.
– Еще, конечно, остается «Окончательный анализ», – проговорила Ирина, щелкая компьютерной мышью, – под этим кодом скрывается Алексей Иванович Дорожкин, проживающий на Северном проспекте, дом десять, квартира двести шестьдесят четыре, но он уж очень много ездит, следить за ним слишком тяжело, так что оставим его на потом.
– Что – он тоже проживает один? – уточнила Катя.
– Один.
– Значит, он не женат? То есть в его случае дело тоже не в ревности? Почему же ты больше веришь в старичка Плотицына?
– Дорожкин – достаточно молодой человек, восемьдесят первого года рождения, так что ревность вполне может иметь место. А то, что он официально не женат, ровным счетом ничего не значит. Может быть, жена у него есть, только они не дошли до загса. Знаешь ведь, что у нас в стране замужних женщин гораздо больше, чем женатых мужчин.
– Как это? – Катя удивленно захлопала глазами. – Что, у нас много мусульман-многоженцев?
– Да нет. Просто многие женщины считают себя замужними, притом что их спутники жизни уверены, что не связаны узами брака. Может быть, и у Дорожкина такая история. Или ревнивая невеста вполне могла установить за ним слежку… Короче, я считаю, начинать надо с Василия Аполлоновича. В конце концов, так мне подсказывает моя интуиция.
– Ну, интуиция – это дело святое, – согласилась Катерина, – в конце концов, ты же у нас пишешь детективы, так что тебе и карты в руки…
Условились встретиться завтра в одиннадцать часов у дома на Пушкинской улице.
– Только не опаздывай, Катерина, – попросила Ирина, – а то упустим мы старичка…
– Ну, мне чтобы к одиннадцати на Пушкинскую успеть, нужно в девять утра встать, – надулась Катя.
– Ну и что с того? – вскипела Ирина. – Это же не в пять утра!
– Ничего такого, только я по ночам работаю, у меня вдохновение, – окончательно обиделась Катя, – а вдохновению не прикажешь.
Ирина тут же вспомнила, как Катька в прошлый раз говорила, что работать она может только при дневном свете, и подумала, что ее подруга совершенно распустилась.
– Ну ладно, раз для дела нужно, то я встану пораньше, – смилостивилась Катерина.
На прощанье подруги расцеловались, и Катька наконец ретировалась, беспрерывно вздыхая и вытирая со лба испарину, потому что днем в шубе из рыжей лисы было невыносимо жарко. Затворив за ней двери, Ирина заметила забытый подругой на столике перед зеркалом тюбик губной помады. Господи, только Катьке могло прийти в голову купить помаду такого цвета! Малиновый идет только брюнеткам, и то не всем. Небось кучу денег выбросила…
Ирина машинально сняла золотистый колпачок и повернула, чтобы рассмотреть цвет получше. Однако вместо помады показался какой-то странный столбик и послышался человеческий голос:
– Первый, Первый! Я Двенадцатый! Тринадцатого не нашел, очевидно, ошибка связи. Наблюдаю за объектом под кодовым названием «Красная Шапочка». Объект вошел в платный туалет на Парковой улице. Что делать?
От неожиданности Ирина взвизгнула и выронила помаду. То есть не помаду, а передатчик, как она тотчас сообразила и поняла, что сей странный предмет мог попасть в ее квартиру только с помощью Катерины. А она, надо думать, случайно прихватила помаду в агентстве. Ведь говорила же Катя, что менеджер, принимавший от нее заказ на слежку, просто помешан на разном шпионском снаряжении.
– Первый, Первый! – надрывалась помада. – Что мне делать?
– Ждать у входа и наблюдать, – неожиданно для себя сказала Ирина, поднеся к губам тюбик и понизив голос.
Общественный туалет на Парковой улице существовал с незапамятных советских времен, и всем жителям города известно было, что он имеет свою особенность. Двери женского туалета выходят на Парковую, а мужского – в небольшой и глухой Сладков переулок. Если неизвестная «Красная Шапочка» вошла в туалет, стало быть, ей нужно избавиться от слежки, а это легко можно сделать, перебежав из женского туалета в мужской через подсобное помещение. Ирина понятия не имела, что за фрукт эта «Красная Шапочка», но ей захотелось сделать гадость неизвестному сыщику. Пускай он упустит свой объект, и его накажут. Небось такой же отвратительный тип, как покойный Линьков. Это же надо – обманывать клиентов! А Катька еще говорила, что ей там в агентстве давали какие-то гарантии… Совершенно никому нельзя верить!
Ирина закрыла тюбик и машинально нажала едва заметную кнопку на крышке. Потом открыла и повернула. Каково же было ее удивление, когда из тюбика вылез столбик самой настоящей губной помады. Только цвет был малиновый, с жутким лиловым отливом.
– Джеймс Бонд отдыхает! – негромко сказала Ирина.
– Мам, что это ты делаешь? – послышался голос Наташки. – Неужели ты собираешься пользоваться этой кошмарной помадой?
