— Что-то я не въезжаю, — медленно и тихо произнес Михаил, уставившись на стопку зеленоватых купюр. — За что он тебе дал задаток?
— Ну, понимаешь… Я буду жить у них… Охранник, священник, психотерапевт и воспитательница…
Глаза Мишки округлились и стали напоминать серебристого цвета пятирублевые монеты, застрявшие в черепе.
— Понимаешь, у него проблемы с дочерью…
— С женой у него тоже проблемы… — буркнул шеф.
— Его дочь Маша, кстати, почти выпускница МГИМО, раньше принимала наркотики, понимаешь? Виталий Васильевич показывал мне ее фотографию… Она года на два меня младше… Ну, короче, живет за городом, подруг у нее нет, матери тоже, с мачехой, за которой ты следишь, отношения не сложились, друзья все наркоманы или торговцы «марафетом», короче, асоциальные типы… Живет она с братцем, отец изредка наведывается. В доме обитает охрана, которая не спускает с нее глаз, домработница приходит помочь по хозяйству. И все! Ну вот Виталий Васильевич и решил, что если я поселюсь у них и буду положительно влиять на Машу во время своего проживания, то…
— Ты? Положительно? — с сомнением в голосе произнес Мишка, вновь принимаясь за бутерброд.
— Представь себе! — почти обиделась я. — Понимаешь, она уже однажды пыталась покончить жизнь самоубийством, ее еле откачали, и отец боится повторения срыва. Целыми днями за дочерью он следить не может — бизнес, жена и так далее.
— Короче, ясно, меня он нанял, чтобы я следил за его женой, а ты будешь следить за его дочкой.
— Ну… Ты слишком буквально все понял, — поморщилась я. — Дело же не в слежке! За ней и так следят два здоровенных амбала с десантной подготовкой. А я буду ее подругой…
— Подругой по найму?
— Ну, вроде того… И еще, знаешь, у Виталия Васильевича есть кое-какие подозрения… Ему кажется, что в последнее время Маша вновь стала принимать наркотики… Пока у него доказательств никаких нет, только подозрения…
— Короче, ты должна будешь попутно выяснить, откуда она добывает отраву.
— Ну да! — подтвердила я, намазывая пятый кусок хлеба маслом.
— Вряд ли это у тебя получится, — скептически резюмировал мой шеф, отправляя в рот этот самый пятый кусок. — Способности к сыску у тебя нет, опыта никакого…
— Что? — взвилась я над стулом. — Это у меня нет способностей? А «шубное дело»?!
— Ну, шубы — это мелочь…
— Но и поиск поставщика — это не главное. Главное — психологически поддержать человека, заставить его поверить в собственные силы…
— Ну и как ты это сделаешь? Ты кто такая? — насмешливо спросил мой шеф, небрежно стряхивая с коленей хлебные крошки. — Кашпировский? Алан Чумак? Или, на худой конец, пророчица и колдунья белой магии Лилиана? И вообще, сколько ты собираешься отсутствовать на работе?
— Пока только неделю, — сказала я, памятуя о семи бумажках, разложенных веером.
— Интересно, а кто все это время будет сидеть на телефоне? Печатать документы?
— Ну, приказы пока можно писать от руки. А насчет телефона… Можно притащить автоответчик!
Подавленный силой моих аргументов, Михаил затих в кресле, сыто щуря глаза.
— Кроме того, в познавательных целях мне совершенно необходимо узнать, действительно ли богатые тоже плачут…
— В принципе, — произнес Мишка, пристально глядя на семь зеленоватых бумажек, разложенных перед его носом, — я не против. Там ты сможешь разузнать кое-какую информацию об этой особе, из-за которой я сегодня чуть было не отморозил яйца… К тому же вряд ли ты продержишься там больше недели… Да и деньги немалые… Так что… Валяй!
По Кутузовскому проспекту в крайнем левом ряду летел синий «опель-вектра» последней модели. Бешено мигая дальним светом, он то и дело выезжал на разделительную полосу, чтобы обогнать всякую пузатую мелочь, не желавшую его пропускать.
В машине зазвонил мобильный телефон. Водитель, молодой парень в костюме и блестящем галстуке, на скорости сто сорок километров выудил трубку из кармана и, выслушав приветствие, с кислым видом произнес:
— А, это ты…
Машина снизила скорость и вывернула в правый ряд — водитель держался за руль одной рукой.
Трубка что-то взволнованно защебетала. Водитель небрежно бросил:
— Нет, сегодня не могу. Выслушав вопрос, он добавил:
— Нет, не могу, а не не хочу. Завтра? Может быть…
Его спутник, сидевший на переднем сиденье, молодой мужчина с резкими восточными чертами лица, негромко подсказал:
— Завтра у тебя таможня…
— А, точно, — обрадованно подхватил водитель, — совсем забыл… А тут мне один умный подсказал — завтра я целый день на таможне. Вечером? Не знаю… Сама понимаешь, вечером я никакой после таможни. Полно дел.
Трубка что-то возмущенно зашкварчала.
— Ну, киска, не надо обижаться… Послезавтра давай. Ну сказал же, послезавтра, значит, без обману… Послезавтра не сможешь? Ну тогда через два дня. Заметано! Что приготовить? Да мне все равно. Ну хорошо, приготовь себя… Ну, целую! Куда-куда… Куда хочешь, туда и поцелую…
Возмущенно подняв к небу глаза, он дал отбой, спрятал телефон в карман и в сердцах заметил:
— Достала…
Пассажир на переднем сиденье сочувственно хмыкнул:
— Что, любовь ушла, завяли помидоры?
Разгоняясь, машина опять прыгнула в левый ряд и замигала фарами, требуя уступить дорогу. Маневр отвлек водителя, и ответ последовал с запозданием на несколько секунд:
— Не то слово…
Пассажир понимающе кивнул и с кривой ухмылкой спросил:
— Не можешь расплеваться?
— Сам попробуй… А если она меня заложит?
— Ей же хуже будет!
— А мне? — вздохнул водитель. — А меня, думаешь, по головке погладят? Черт знает что у него на уме…
Пассажир кивнул:
— Да, ситуация не сахар. Но ты же понимаешь, тянуть еще хуже…
— Да я надеюсь еще пару месяцев прокантоваться кое-как, а потом… — Он бросил беглый взгляд в сторону пассажира. — А потом мы с тобой отсюда свалим!
— А надо ли сваливать? — пожал плечами тот. — С большими бабками и здесь неплохо…
— Неплохо — это не значит хорошо! И потом, подумай — пальмы, песочек, девочки… М-м-м! И никаких проблем на всю оставшуюся жизнь!
— Сдохнуть можно от скуки — всю жизнь под пальмами и на девочках! Жрать и трахаться, трахаться и жрать…
— А ты когда-нибудь пробовал так? — запальчиво возразил водитель.
— Не-а! Но могу предположить.
— Вот сначала попробуй, а потом говори… И потом, можно изменить имя, фамилию, документы, сделать, наконец, пластическую операцию…
— Ну знаешь, мне моя физиономия пока нравится!
— Да ты ее разве видишь! Сидишь целыми днями уставившись в монитор!
Помолчали. Машина притормозила на светофоре. Тихо канючила музыка в салоне.
— Это «Ногу свело»? — спросил пассажир.
— Нет, это «Текила-djazzz». Тоже мне специалист…
Машина плавно тронулась с места.
— После этого въезд в любую приличную страну будет заказан, — упорствовал пассажир, возвращаясь к разговору.
— Какого хрена тебе в тех приличных странах? — возмутился водитель. — Чего ты в них забыл? Есть куча нормальных государств, которые будут счастливы принять приятных молодых ребят с мозгами и с туго набитыми карманами, — Аргентина, Чили, Бразилия, почти вся Африка, Юго-Восточная Азия, острова! Это же почти полмира! Выбирай любой континент и наслаждайся жизнью. Можешь построить себе дом и заняться разведением павлинов, можешь купить нефтяные вышки и стать бизнесменом — тогда все вокруг вообще заткнутся в тряпочку.
— А хватит на нефтяные вышки-то? — иронично спросил пассажир.
— Это уж как постараемся!
— Говорят, ФАПСИ сейчас отбивает все попытки проникновения на серверы.
— Ерунда, глушилку поставим.
— Хорошо бы найти своего человечка в банке… — осторожно намекнул пассажир. — Вернее будет.
Тем временем машина подъехала к кольцевой автодороге. Водитель задумался, почесал за ухом и нехотя произнес:
— Есть у меня такой человечек на примете…
— Откуда?
— Одна знакомая трепала, у нее племянница в «Прима-банке»…
— Это не очень большой банк.
— Да, зато у него большие связи с иностранцами.
— А какой там «софт» стоит?
— Черт его знает!
— Хорошо бы узнать, прежде чем начинать дело… Не всякую систему можно достаточно быстро и качественно взломать…
— Для этого нам и пригодится эта девчонка. Пара встреч, цветочки подарить, переспать — и все, что хочешь, у нас в кармане! Может быть, удастся даже пароли из нее вытянуть.
— Знаешь, впутывать девчонку в это дело…
— А что такое?
— Несерьезно это как-то… Кроме того, бабы не умеют язык за зубами держать. Если попадемся — через нее мгновенно на тебя выйдут. После пяти минут допроса.
