– Это наш Саид, – почти по-товарищески проговорил, наклонившись ко мне, комиссар и ухмыльнулся. – Такой ловкач! Казенным фотоаппаратом фотографирует не только трупы, но и туристов – в качестве подработки.
Я сочувственно поцокал языком, точно так же широко улыбнулся в ответ, и мы с комиссаром стали наблюдать за следующим персонажем – на «сцену» вышел судмедэксперт.
Несмотря на свои дух захватывающие объемы, он двигался на редкость ловко и легко, словно груз лишнего веса ни капли его не тяготил. Я шепотом восхитился этими способностями, и комиссар вновь ввел меня в курс дела.
– Наш Денни Сохо – из состоятельной семьи, никогда ни в чем не нуждался. Его отец – владелец ресторана в Аруше, где кормятся самые состоятельные туристы. Национальная кухня, комфорт, даже роскошь – все в этом ресторане под названием «Сафари». Зайдите при случае, не пожалеете! Ясно дело, и Денни с самого детства любит хорошо покушать. Но вы сами отметили, как легко он двигается. А видели бы вы, как он танцует! И поет – все в стиле рэп, просто виртуозно! Однажды он устроил нам потрясающий концерт на празднике полиции…
Между тем Денни, быстро и ловко осмотрев ручки-ножки мертвого Моши, дал знак своим помощникам, которые тут же без лишних слов перевернули его. Как только нашим взорам открылась спина трупа, комиссар издал торжествующий вопль:
– Я говорил! – Он подскочил, чуть потеснив Денни, и осторожно расправил смятую футболку трупа. – Тот же кошмар!
Он был абсолютно прав, и лучшего слова, чем слово «кошмар», для описания открывшейся нам картины не найдешь. На спине, в левой стороне, примерно в месте расположения сердца, вся ткань майки, перепачканная землей, набухла от загустевшей крови темно-багрового цвета. Сквозь грубо разодранную ткань просматривалась такая же рана, что была на теле Нгала: широкая, неровная, точно убийца наносил удар каким-то буром, безжалостно разрывая плоть.
– Убийство совершено точно таким же орудием, что и вчерашнее убийство в студии Джимми. Смерть наступила, скорее всего, около четырех утра, после вскрытия скажу точнее, – прокомментировал пританцовывающий Денни, жестом отдавая команду парням уносить тело. – Завтра, комиссар, передам вам письменный отчет по обоим трупам. Счастливо!
И, помахав нам ручкой, славный Денни удалился с жизнерадостной улыбкой, точно отправился не трупы вскрывать, а вести новогоднюю елку. Мы проводили его взглядом, развернулись…
– Черт!
На этот раз голос комиссара прозвучал едва ли не отчаянно: в самом конце того самого кофейного рядка, где только что лежал труп Моши, неподвижно стоял старик в пестрой накидке, увешанной всевозможными побрякушками, правой рукой опираясь на длинный посох с пучком волос из львиной гривы на конце. Встретившись с нами взглядом, Акида – разумеется, это был он – ни грамма не смутился, не изменился в лице, лишь с самым значительным видом вздернул подбородок, неторопливо развернулся и свернул в соседние ряды, тут же скрывшись из виду.
– Черт! – на этот раз комиссар развернулся ко мне, точно искал сочувствия и понимания. – Опять этот чертов лебон! Как же я не хочу допрашивать этого Акиду!
– А вы разве до сих пор не допросили его по вчерашнему убийству? – поинтересовался я нарочито равнодушно.
Мбове глубоко вздохнул и выразительно закатил глаза.
– У меня просто не было времени его найти. Под вечер мы заехали к нему домой, но на наш стук никто не открыл… Кто бы знал, как я не люблю иметь дело со всеми этими лебонами! Дело в том, что в детстве я своими глазами наблюдал, как одна злая ведьма навела порчу на мою мать. Мать умерла в страшных муках, а я рос сиротой. Как хотите, но я всегда стараюсь обходить всех лебонов и ведьм за милю. Этот чертов Акида запросто может испортить мне жизнь своим колдовством!
Он еще пару минут покачал головой с самым безутешным видом и наконец-то решительно взял себя в руки. Сурово нахмурившись, бросил на меня строгий взгляд и кивнул в направлении дома:
– Отправляйтесь в дом. Сейчас ответите на пару вопросов для протокола и будете свободны… Эх, насколько все было бы проще, если бы это вы убили Нгала и Мошу! Увы, это на редкость запутанное дело.
Допросы с протоколами по второму убийству оказались почти детской игрой – видимо, комиссар по моему мудрому совету решил всю свою энергию направить на Джимми Нгума и полковника Того. Ровно за пару минут я ответил на простые вопросы, не видел ли, не слышал ли чего-то, относящегося к убийству. Сознательно умолчав о своих полуснах-полуяви с криками и воплями под утро, я поклялся, что ничего не видел и не слышал, рядовой полицейский старательно записал мои чистосердечные ответы, и мы с комиссаром расстались, обменявшись напоследок широчайшими и жизнерадостнейшими улыбками.
Покончив с допросами полиции, я приступил к своим, первым делом отправившись искать Томаса, который, естественно, оказался в своем любимом месте – в кухне. Стараясь отвлечься от ужасов бытия, милый человек пек пироги со сладкой начинкой из бананов.
Я, стараясь выдерживать местный ритм жизни «поле-поле», уселся за стол, с энтузиазмом согласился на предложение Томаса угостить меня крепким чаем с гвоздикой и корицей, после чего, сделав пару глотков ароматного напитка, начал задавать свои вопросики.
– Послушайте, Томас, позвольте мне задать вам пару невинных вопросов, что называется, не для протокола. Вопрос первый. Скажите мне честно и откровенно: лично вы верите в колдовство?
От неожиданности вопроса Томми бросил на меня удивленный взгляд и поправил свои круглые очки.
– Ты имеешь в виду местное колдовство и нашего лебона Акиду? – Он вздохнул и вновь принялся мирно раскатывать тесто. – Бог его знает! Лично на меня Акида никакую порчу не наводил.
– А на других?
Он вновь пожал плечами.
– Понятия не имею. По крайней мере ничего такого я не слышал. Хотя мои ребята – они все из масаи – Акиду очень даже остерегаются. Не то чтобы боятся, но стараются лишний раз с ним дела не иметь.
Я кивнул. Все как и везде – думаю, в России тоже никто не захочет связываться с ведьмой, независимо от собственной веры и убеждений.
– Знаете, Томас, вы пропустили сегодня интереснейший момент. – Я с таинственным видом наклонился поближе к нему. – Как только увезли тело, в самом конце кофейного рядка вдруг появился ваш лебон Акида. Как вы думаете, откуда он мог там взяться? Ведь, насколько я в курсе, он живет в трехэтажном доме в Аруше, по соседству с маминой квартирой.
Томас нисколько не удивился моему сообщению. Принявшись старательно и неторопливо выкладывать на тесто сладкую начинку, он лишь вполне равнодушно пожал плечами.
– Ничего странного. Вчера здесь, перед выступлениями ребят, было много болтовни, разговоров, немало гостей – к моим работникам понаехало море родни. И кто-то сказал, что Акида тоже здесь, приехал подлечить кое-кого, а заодно полюбоваться танцами. Он кроме того, что колдун, еще и ярый поклонник традиционных масайских танцев и песен, а плюс ко всему – двоюродный дед одного из моих работников. Так что эту ночь он провел в небольшой деревеньке по соседству с нашей фермой – может, ты заметил домики, что расположены с северной стороны?
Тут Томас неожиданно усмехнулся, точно припомнив нечто забавное.
– Между прочим, мой дорогой Ален, могу рассказать тебе сплетню: этот знаменитый лебон, как правило, почти все вечера подрабатывает в одном из лучших отелей Аруши, который называется «Метрополитен-Аруша».
– И кем же он там подрабатывает – лекарем? – предположил я.
Томас отрицательно покачал головой.
– Отнюдь! Он работает там экзотом-швейцаром: стоит при входе с самым грозным и неприступным видом в полном обмундировании, то есть в национальном костюме масаи со всеми накидками и амулетами. В его обязанности входит любезно встречать гостей, распахивая перед ними двери. При случае пройдись вечерком по Амуни-стрит, полюбуйся на него! За пару долларов он даже разрешит тебе себя сфотографировать.
Томми усмехнулся.
– Сам видишь: все это говорит о том, что одним ведьмоством нынче не проживешь. Вот и наш гордый лебон Акида кланяется чужакам при входе отеля. Представляю, каково это для него!
К этому моменту Томми отправил банановый пирог в печь, а нам к чаю достал из шкафчика вчерашний штрудель, скромно признавшись, что штрудель – его слабость, его он особенно любит выпекать.
Под чаепитие я ненавязчиво выведал у Томаса последние сплетни о том, кто и как из тружеников его фермы провел ночь. По его словам, ничего особенного не произошло: молодежь, которая вчера отправилась на гулянку в Арушу, вернулась почти сразу после полуночи и тут же рассредоточилась по деревне. Все обошлось без лишнего шума и гама, гуляки быстро уснули, об этом ему успела доложить поутру местная мамми – необъятно толстая черная леди «за семьдесят», веселая и словоохотливая, которая приходит к нему просто посплетничать и угоститься сладкой выпечкой.
