Ознакомительная версия.
– Да, да. – Женщина, как показалось Воронину, с радостью оторвалась от разговора. – Что вы хотели?
– Я… – Воронин замялся. – Я Воронин. Сын Германа Степаныча.
– Да, да! – Зою Михайловну словно подменили. – Замечательно, что вы собрались ехать вместе с нами. Я уже начала волноваться, что вы опоздали. – Она оглядела его с головы до ног. – А я и не знала, что сын моего школьного друга – известный корреспондент! Очень приятно!
Воронин поморщился: «Чего это там батя насочинял про меня? Известный! Не мог просто сказать, что по работе еду?»
– Разрешите вам представить, – Зоя Михайловна повернулась к своему соседу, – Дмитрий Покрытов, изучает религии народов мира.
Дмитрий высокомерно оглядел Воронина и, презрительно поджав тонкие губы, слегка кивнул:
– Здравствуйте. Хотя я, если честно, не люблю вашего брата журналиста.
Зоя Михайловна ткнула «гения» в бок локтем, и он замолчал.
– Добро пожаловать к нам! – слащаво, чтобы загладить выходку Дмитрия, пропела завуч. – Мы очень рады.
Спустя час на электронном табло снова вспыхнула надпись «Пристегните ремни», и Воронин вяло подчинился, настроение у него было хуже некуда.
– Москва, – неопределенно произнесла Татьяна и как бы ненароком задела его руку. – Вы любите столицу?
Воронин пожал плечами:
– Нет. Здесь слишком шумно.
– Я что-то не так понял? – Сергей говорил громко и холодно. – Я прилетел к тебе через весь материк, чтобы услышать: «Дорогой, я тебе не подхожу», потому что я, видите ли, холодный циник?
В номере было светло как днем, в окно пробивался свет неоновой рекламы, зазывающей в ночной клуб, расположенный напротив гостиницы. Аня сидела спиной к Сергею, и на ее лице отражались разноцветные огни. Минута, и лицо девушки окрасилось в ярко-розовый цвет.
– Ты все не так понял, – глухо ответила она, не поднимая глаз. – Я просто хотела сказать тебе…
– Нет, я все понял. – Сергей мерил комнату шагами. – Я что, не понравился тебе как мужчина? А чего ж ты тогда пыхтела подо мной, как паровоз?
Реклама вспыхнула синим, и Анино и без того серое лицо приобрело почти фиолетовый оттенок.
– Пыхтела? – в ужасе переспросила девушка, словно не веря своим ушам.
– Пыхтела, стонала, выла, называй как хочешь, смысл от этого не изменится!
– Почему ты так со мной разговариваешь? – Аня наконец повернулась лицом к Сергею. – Кто тебе дал такое право? Я что, уличная девка?
– Ой, какие мы щепетильные! – Сергей остановился посредине номера и зло прищурился. – Прямо как девственница. Ты мне-то хоть лапшу на уши не вешай!
– Сергей? – Аня перестала понимать происходящее, еще полчаса назад все было прекрасно, пока она сама, дура, не завела этот идиотский разговор. – Да я просто хотела сказать, что влюбилась в тебя, – девушка сглотнула слезу, – то есть сначала я просто хотела сбежать от мужа, а сейчас я поняла, что мне нужен ты… хотя… теперь я уже в этом не уверена.
Сергей сел рядом с ней на кровать:
– Так, значит, ко всему прочему, ты меня еще и использовать хотела? Как идиота? Развести на бабки?
Аня в отчаянии закрыла глаза и схватилась за голову, происходящее начинало напоминать ей кошмарный сон. «Кто тебя просил, идиотка, лезть к нему в душу?»
– Да? – Мужчина рывком убрал ее руки от лица. – Да?
– Нет, – тихо ответила Аня, и слезы наконец прорвались наружу. – Ты ничего не понял.
– А, все вы, бабы, суки, – зло выругался Сергей и вскочил с кровати. Он бросился к шкафу и стал доставать свою одежду. – Я уезжаю, прямо сейчас.
Аня вздрогнула и умоляюще взглянула на него:
– А я? А куда мне? – Голос ее дрожал, а по щекам текли слезы.
– Ты? Не знаю, меня это больше не волнует. – Сергей нервно застегнул дорожную сумку и отправился в ванную. Спустя мгновение загремели баночки, что-то громко упало на кафельный пол. – Ты ведь сама решила, что ты мне не пара? – Он вышел из ванной и подошел к ней.
Аня смотрела на него молча огромными, полными ужаса глазами.
– Вот тебе деньги. – Сергей бросил на кровать бумажник. – Здесь много, тебе хватит и на билет, и на еду.
– А паспорт? – шепотом спросила Аня, не переставая плакать.
– Не знаю. Думай сама! – Сергей вышел в коридор. – Я улетаю в Германию прямо сегодня, и сама понимаешь, у меня нет ни времени, ни желания тебе помогать. Прощай. – Он захлопнул за собой дверь.
Аня закрыла глаза и сосчитала до десяти, ей пришла в голову потрясающе правильная мысль, которая объясняла все происходящие. Да, она просто спит, и это сон. Дурацкий, кошмарный, так похожий на реальность, но сон! Сейчас она откроет глаза и окажется в объятиях Сергея, потом настанет утро, выглянет солнышко, и все снова будет хорошо.
Аня открыла глаза: пустой гостиничный номер, тусклый свет ночника и разноцветные световые узоры на стене. За окном шумит ночной Бангкок, слышны чей-то веселый смех, движение машин. Нет, это уже не сон. Аня растерянно поднялась на ноги и громко закричала:
– Сергей!
Олеся осторожно поднялась с кресла и помассировала затекшие ноги. Два часа полета прошли для нее незаметно. Она словно впала в странную разновидность летаргического сна, все видела и слышала, но ни на что не реагировала.
– Пора? – Она улыбнулась молодой соседке слева, которая продремала весь полет.
– Пора, – вздохнула девушка. – Я так боюсь провалиться, так боюсь.
– Все будет хорошо! – стандартной фразой подбодрила Олеся юную абитуриентку и протиснулась в проход между рядами. Тяжелая сумка мешала передвигаться, и Олеся замешкалась возле выхода.
– Помочь? – Тихомиров-старший обернулся, он уже стоял на трапе и мешал движению пассажиров.
– Нет, я сама, – испуганно сказала Олеся и рванула сумку на себя. Разноцветная полиэтиленовая китайская ручка не выдержала и оторвалась. Сумка упала Олесе под ноги, и сама девушка чуть не свалилась рядом с ней.
– Что с вами? – Сосед Татьяны Борисовны, уже стоящий в проходе, обернулся к Олесе.
Олеся громко ойкнула и присела на корточки, даже не взглянув на мужчину:
– Сумка порвалась!
– А зачем вы китайское дерьмо в дорогу взяли? – тут же влезла в разговор Татьяна, стоящая рядом. – Купили бы приличную сумку, и проблем бы не было.
Олеся промолчала, из последних сил сдерживая слезы.
– Да проходите же вы, наконец, – толкнула ее толстая тетка, – чего проход загородили?
Олеся растерялась окончательно.
– Сейчас я вам помогу. – Мужчина присел рядом с Олесей. – Ручка порвалась?
Олеся вскинула на него благодарный взгляд и… о господи…
– Павлик?!
Воронин дернулся, как от удара хлыста:
– Белка? О господи, Олеся?!
Они застыли, не в силах пошевелиться.
Вокруг них возмущались пассажиры, что-то громко советовала стюардесса, визжала Татьяна и голосила Зоя Михайловна, но они ничего не слышали.
– Павлик? – прошептала Олеся, не веря своим глазам. – Павлик?
– Что здесь происходит? – протиснулась к ним стюардесса. – С вами, девушка, все в порядке?
Олеся машинально засовывала в сумку выпавшие вещи, Воронин ей помогал, как мог, но по его лицу было видно, что такой встречи он ожидал меньше всего.
– Пошли. – Воронин кое-как застегнул молнию на сумке и встал, держа в руках Олесину сумку. – Пошли, Белка!
Олеся едва сдержала подступившие к горлу слезы: вот уже почти пятнадцать лет ее никто не называл этим милым юношеским прозвищем.
Столица встретила искателей орхидей солнечным днем, хмурыми таможенниками и многочисленными представителями службы охраны аэропорта. В свете последних чудовищных терактов присутствие серьезных людей в форме вызывало скорее чувство облегчения, чем раздражения или тревоги.
– Многовато их. – Татьяна покосилась на службу охраны. – Неужели опять что-то случилось?
Ей никто и не ответил. Тихомиров-старший спокойно дожидался, пока таможенник проверит его багаж, Влад блаженно улыбался, слушая какую-то музыку, придерживая наушники руками, зато Дмитрий заметно нервничал, пока его рваный рюкзачок вертели в руках чужие люди.
– Ну неужели по мне не видно, что я приличный человек, а не террорист? – наконец не выдержал он и пожал плечами.
– Идиот, – услышала Олеся шепот смазливой девушки в короткой джинсовой юбчонке, стоявшей рядом с ней. – Что, на террористах маркером, что ли, написано, что они террористы? – обратилась она к своей подруге.
Олеся улыбнулась.
– Так мы, значит, едем вместе? – спросил Воронин, по-прежнему держа в руках Олесину сумку. – Да?
Зоя Михайловна уже в который раз за пять минут повернулась к ним и бросила очередной удивленно-презрительный взгляд.
– Как быстро некоторые дамы забывают о своем семейном положении, стоит им только уехать из дома, – расслышала Олеся ее высокомерный голос. Завуч нарочито громко говорила с Дмитрием. – Вы согласны со мной?
– Конечно, – с радостью отозвался «гений». – А особенно блондинки!
Ознакомительная версия.
