и продолжила выклевывать мозг. Он больше так не может. Все! Каждый день испытание. Возвращается домой как на казнь!
Он нащупал мобильник в кармане ветровки, трясущимися руками набрал ее номер и, когда она ответила, выпалил:
– Вера, съезжай! Я не хочу тебя больше видеть. Никогда!
– Что?! – Она задохнулась, всхлипнула. – Это из-за того парня, да? Из-за того, что я лезу не в свое дело?
– Нет. Причина в том, что я не люблю тебя. И не хочу. Вечером чтобы тебя и твоих вещей не было…
Вера четырнадцать раз набирала его, пока он ехал на службу. Потом посыпались сообщения. Он читал их мельком, когда останавливался на светофорах. Начиналось все с угроз, упреков, потом шли мольбы о прощении, признания в чувствах. Потом Вера затихла на десять минут и прислала одно короткое: козел. Большими буквами.
Это было ново и обнадеживало. Может, правда съедет и не заставит выпроваживать ее силой?
В кабинет он не вошел, а ворвался. Буркнул приветствие Кире, которая уже что-то печатала. Та глянула на него поверх узких очков в черной оправе, поразительно идущих только ей и никому больше. С пониманием вздохнула и снова принялась стучать по клавишам.
Илья включил свой компьютер, открыл сейф, порылся там. Ничего не достав, закрыл и пошел к чайнику.
– Я так понимаю, снова Вера? – мимоходом поинтересовалась Кира, направляясь с какими-то бумагами к выходу из кабинета.
– Я указал ей на дверь, – пробормотал Илья, громыхая ложкой в пустой чашке. – Велел съехать к вечеру.
– Ну, что могу сказать. – Кира приостановилась, мотнула головой с улыбкой. – Мужик! И как она восприняла?
– Четырнадцать не отвеченных звонков и десять сообщений. Последнее было в одно слово.
– Козел?
– Ага. – Ему вдруг стало весело. – Как угадала?
– Предсказуемо. Вы все козлы, капитан. – Кира тоже рассмеялась. Покосилась на бумаги. – Иду на доклад по Пронину.
– Что-то новое?
– Нет. Тромб оторвался. Предварительное заключение оказалось единственным.
– Вера тоже так говорит. Вчера доставляла по «Скорой» жмурика, патологоанатом разговорился. Она поделилась новостью.
– И это тебя взбесило? – Кира привалилась плечом к шкафу и заинтересованно глянула на коллегу. – А что конкретно: Вера полезла не в свое дело или то, как все просто объяснилось?
Илья влил кипятка в чашку, всыпал растворимого кофе, добавил два кусочка сахара и принялся мешать, не переставая размышлять.
– Скорее, второе, – нехотя признался он. – Все слишком просто. Совпадение какое-то неправильное.
– А тебе как хотелось бы? – изумленно вскинула брови Кира. – Чтобы его пристрелили или ножом проткнули, и очередной «глухарь» у нас повис? Профессиональный подход, капитан Галкин, нечего сказать.
– Могу съездить за результатами экспертизы?
– Так они их прислали по электронной почте. – Она понимающе хмыкнула. – Поезжай уже, Шерлок Холмс. Раз тебе хочется с глазу на глаз переговорить с патологоанатомом, препятствовать не стану…
Степана Викторовича Галкин нашел в больничном сквере сидевшим на скамеечке. С самым безмятежным видом тот рассматривал плывущие в небе редкие облака и чему-то осторожно улыбался. Илья присел, поздоровался.
– Илюша, не находишь, что в этом природном явлении есть определенная прелесть и загадка? – вяло махнул в небо рукой Степан Викторович. – С точки зрения физики все объяснимо и достаточно прозаично. А поэт писал: степью лазурной, цепью жемчужной. А, как тебе? Красиво же? Непередаваемо красиво… Так ты по умершему в машине Пронину ко мне явился?
– Так точно, – кивнул Илья.
– А что тебе не нравится? – Степан Викторович развернулся к нему и пытливо уставился. – То, что у вашего фигуранта отсутствуют следы насильственной смерти?
– Не нравится, – согласился Илья, тоже сев к нему вполоборота. – Он еще и фигурантом не успел стать, как подобает. Даже предпосылок для предметного допроса не появилось, а его уже – бац – и нет.
– Тебе не нравится… Кажется слишком простым. И совпасть так не могло. А то, что у парня на нервной почве могло скакать давление, случались перебои в работе сердца, тебе не приходило в голову?
Илья молча подергал плечами.
– Он мог быть причастен, а мог и не быть, Илюша. При таких сосудах, как у него, смерть возможна в любой момент.
– А если что-то спровоцировало?
– Отрыв тромба?
– Нет, сам тромбоз? Вот были у человека нормальные сосуды. А потом бац, и…
– Не мели ерунды, – меланхолично отозвался Степан Викторович, снова задирая взгляд к облакам. – Если бы это был яд, то он бы поразил кучу органов, включая печень. Нет. Причина смерти – оторвавшийся тромб. Но!
Илья вытянул шею и замер.
– Но вот отрыв тромба мог быть спровоцирован чем-то. Например, алкоголем, которого в крови не было обнаружено. Или какими-нибудь лекарственными препаратами, которых тоже нет. Резким скачком давления по неизвестной причине. Девушка его огорчила. Распсиховался из-за проблем на работе. Мало ли…
– Я понял.
Илья поднялся следом за Степаном Викторовичем и пошел с ним в сторону приемного покоя, где, как он знал, работала его жена. Патологоанатом молчал. Но когда Илья протянул руку, чтобы попрощаться, неожиданно произнес:
– Есть, что меня озадачило, Илюш.
– Что?
Он задержал руку мужчины в своей, опасаясь, что тот уйдет безо всяких объяснений.
– При более тщательном осмотре я обнаружил прокол. Крохотный такой, как от иглы. Причем в странном месте. На родимом пятне размером с копеечную монетку. Если ты еще помнишь такую.
– Помню.
Доктор высвободил ладонь из Илюшиных крепких пальцев и слегка тряхнул ею с досадливой гримасой.
– Так вот это пятно у парня располагается прямо на сонной артерии. То есть артерия под родимым пятном. Как мишень! Мишень для шприца. Не промахнешься, если задумал что-то нехорошее.
– Например?
– Например, ввести что-то, вызывающее мгновенный паралич сердца. Что-то, распадающееся в организме с такой скоростью, что через пять часов обнаружить невозможно. И это что-то, да, могло спровоцировать отрыв тромба.
– Ничего себе! – Илья ошарашенно таращил глаза. – А доказать невозможно?
– Я отправил образцы тканей, ногтей, волос на более тщательную экспертизу. Результаты будут через две недели.
– А побыстрее?
– Сами договаривайтесь. Мне обозначили такие сроки. Сказали, работы невпроворот.
– То есть вы уверены: Пронину что-то ввели? – допытывался Галкин, не отставая от Степана Викторовича ни на шаг.
– Я сказал, что есть след от иглы, Илья! – строго одернул его тот. – Следа препарата не обнаружено. Не переворачивай все с ног на голову, капитан. Вот будут результаты токсикологической экспертизы, тогда и поговорим. Но…
Он придержал Илью за локоть.
– Но что-то не так в этой смерти, поверь.
– Верю.
Илья благодарно улыбнулся и поспешил уйти. Ему показалось, что в окне приемного покоя маячит силуэт Веры.
Девица, с которой он собирался начать поиски, постоянно ускользала. Только он
