— Мы не виновны! — страстно произнесла она. — Пита оправдают…
— Эй вы там! — рявкнул сержант Голкомб. — Кто вас туда послал?
Мейсон пробормотал что-то неразборчивое, повернулся и опрокинул ведро с водой. Сержант Голкомб слишком поздно заметил опасность и оказался облитым с головы до ног. Мейсон ухватил протянутую руку Пола, и тот быстро втащил его в комнату.
— Теперь надо сматываться по пожарной лестнице на второй этаж, — сказал Дрейк.
— Да, если они не ждут нас и там.
Они открыли дверь в коридор и повернули налево, к окну, выходящему на пожарную лестницу.
В конце коридора, наблюдая за дверью в комнату миссис Бассет, стоял широкоплечий детектив, он подозрительно покосился в их сторону, сделал несколько шагов, но остановился.
— Пол, — громко сказал Мейсон, — вылей воду из ведер, наберем на втором этаже. На втором этаже надо будет вымыть перила.
Дрейк кивнул. Оба начали спускаться по пожарной лестнице. Они достигли второго этажа, но тут сверху донесся крик. На лестнице появился сержант Голкомб, бешено размахивая руками.
— Пора заняться преображением, — сказал Мейсон.
Он влез через открытое окно в коридор второго этажа и ринулся по коридору. Возле лестницы сбросил с себя белое одеяние, надетое прямо на деловой костюм. Пол Дрейк замешкался — никак не мог расстегнуть пуговицу на куртке. Мейсон подбежал, оторвал пуговицу и помог Полу сбросить униформу.
— У нас есть шанс, и надо его использовать, — сказал Мейсон. Он подошел к лифту с белым свертком под мышкой и нажал кнопку «вверх».
— Повезло, — сказал он.
Они вошли в кабину в ту секунду, когда остановился соседний лифт и из его двери выскочил в коридор сержант Голкомб.
— Куда вам? — спросил мальчик-лифтер, закрывая дверь.
— На самый верхний этаж, — ответил Мейсон. Лифт пополз вверх.
— Наверху, кажется, есть сад, — спросил Мейсон.
— Да, сэр.
— Прекрасно. Мы там посидим немного.
Он вышел из лифта и, засунув белые униформы за какое-то растение в горшке, направился к саду.
— Ты не потерял свои отмычки, Пол? — спросил Мейсон.
— Конечно нет.
— Держи их наготове.
Мейсон подошел к ближайшей двери в ряду комнат и постучал в нее. Ответа не было. Он кивнул Полу. Тот вставил ключ, повернул его, и дверь открылась. Они вошли в комнату. Мейсон повернул медную ручку и запер дверь, потом достал портсигар, вынул сигарету и постучал ею о ноготь большого пальца.
— Пока мы еще не в тюрьме, — сказал он, улыбнувшись Полу.
— И какого черта тебя потянуло на это дело? — отозвался Пол Дрейк, на лице у которого было самое мрачное выражение.
— Они будут думать, что мы носимся по коридорам, а через полчаса решат, что мы улизнули на грузовом лифте, — сказал Мейсон, удовлетворенно улыбаясь. — Между тем… — Он замолчал.
— А между тем? — переспросил Пол.
— Между тем я мало спал этой ночью, — сказал Мейсон. — Разбуди меня в шесть, если я сам не проснусь.
Сунув сигарету в первую попавшуюся пепельницу, он улегся на кровать.
Пол Дрейк, открыв от изумления рот, смотрел на него.
— Эй, свинья, дай мне подушку, я лягу на тахту, — наконец произнес он. Я ведь вообще не спал всю эту ночь.
Перри Мейсон подписал бумагу, которую дала ему Делла Стрит, нажал кнопку вызова и, когда один из его помощников вошел в кабинет, сказал:
— Вот все бумаги для Питера Брунольда, действуйте. — Вы хотите его вытащить? — спросил помощник.
— Вероятно, его не отпустят, — ответил Мейсон. — Но я хочу заставить их действовать и предъявить ему обвинение. Они, как видно, не хотят предъявлять прямо сейчас обвинение в убийстве, но мы их активизируем при помощи Хабеас Корпус.
Помощник взял бумаги и вышел. Мейсон повернулся к Делле Стрит:
— Ты попросила Пола Дрейка прийти?
— Да, я сказала ему, чтобы он шел прямо сюда. Он сейчас будет… А вот и он!
Делла пересекла кабинет, отперла застекленную дверь, и на пороге появился улыбающийся Пол Дрейк.
— Есть проблемы? — спросил он, усаживаясь в кресло своим особым способом: ноги перекинуты через один подлокотник, спина оперлась о другой.
— Есть, — ответил Мейсон. — Это Фенвик.
— Что насчет нее?
— Что-нибудь одно из трех: или ее похитил убийца, или произошел несчастный случай, или она просто удрала. Убийца не знает ее, он не разглядел ее. Если бы произошел несчастный случай, полиция к этому времени уже обнаружила бы ее. По-моему, она просто удрала.
— Все это можно предполагать, если она сказала правду о том, что видела в ночь убийства. Но она могла скрыться и потому, что знает кое-что насчет Дика.
Мейсон кивнул.
— В дверь приемной Бассета вставлено зеркальное стекло. Когда ее стукнули, она потеряла сознание. Вставая потом с кушетки, пошатнулась и обеими руками оперлась о стекло. Она оставила на нем десять отличных отпечатков пальцев. Мне думается, у нее были сердечные мотивы для бегства. Или она помогает кому-либо, или скрывает что-то. Может быть, у нее просто есть основания бояться полиции. Она могла, обнаружив, что Хартли Бассет убит, взять деньги у него из кармана, стукнуться головой обо что-то и притвориться потерявшей сознание. Она могла видеть, что это преступление совершил Дик, и убежать, испугавшись возможного допроса. Наконец, она могла оказаться хитрой пронырой с уголовным прошлым. Надо учесть все возможности: проверить дом, проявить отпечатки пальцев на дверном стекле, сфотографировать их и попытаться идентифицировать.
— Это все? — спросил Пол.
— Пока все. Тебе необходимо вплотную заняться этой Фенвик. Дрейк встал и направился к выходу. У двери он обернулся:
— Слушай, Перри, а есть хоть какой-нибудь шанс, что полиция права и ты прячешь эту женщину?
— Можешь поискать у меня под столом, — усмехнулся Мейсон.
— Сукин сын, если ты гоняешь меня попусту, я перестану тебе доверять.
Дрейк вышел.
— Запиши, пожалуйста, — обратился Мейсон к Делле, — надо узнать, как вставляются искусственные глаза и легко ли они выпадают.
Она сделала пометку в блокноте.
— А что слышно насчет отпечатков ваших пальцев на пистолете? спросила она.
— Я думаю, это они упустили из виду. У полиции есть отпечатки пальцев всех обитателей дома Бассетов, но о моих они не позаботились.
— Скажите, Гамильтон Бюргер — проницательный прокурор? — спросила она.
— Не знаю, пока еще рано говорить о нем. Это первое дело об убийстве, в котором он принимает участие.
— Вы знакомы с ним?
— Я с ним встречался.
— Если он узнает, что вы причастны к исчезновению Фенвик, он предпримет что-нибудь против вас?
— Возможно.
— А что вы можете сделать?
— Сказать ему правду, но этого недостаточно.
— Что вы имеете в виду?
— Если бы я сообщил любому суду на этой зеленой Божьей земле, что я захватил важную свидетельницу в деле об убийстве, укрыл ее от властей и отправил к себе в офис, чтобы узнать, что ей известно, и получить ее показания, прежде чем за нее возьмется полиция, а потом попытался рассказать о ее исчезновении неизвестно куда, то для среднего читателя газет это означало бы две вещи: во-первых, что я лжец, а во-вторых, что ее показания имеют решающее значение в деле против моего клиента и я укрыл ее по этой причине.
Делла Стрит сочувственно кивнула.
Загудел зуммер из приемной — Деллу приглашали к телефону по важному делу. Она взглянула на Мейсона, тот кивнул. Делла подняла трубку, послушала и прикрыла мембрану ладонью.
— Это окружной прокурор Гамильтон Бюргер. Он в приемной и хочет видеть вас, — сказала она.
— Пригласи его сюда, — сказал он. — И записывай каждое слово. Не думаю, что он станет сознательно извращать сказанное мной, но всегда полезно иметь туза в рукаве.
Делла кивнула и пошла навстречу прокурору.
— Здравствуйте, Мейсон, — приветливо поздоровался вошедший. Он был широкоплечий, с толстой шеей, усатый.
Мейсон тепло приветствовал его, пригласив сесть.
— Это официальный или частный визит? — спросил Мейсон.
— Скорее частный, — сказал Бюргер.
Мейсон взял сигареты и предложил их Бюргеру, тот взял, закурил и улыбнулся Делле, которая расположилась с блокнотом на дальнем конце стола.
— Разве так необходимо записывать, что я скажу? — спросил Бюргер.
— Нужно записывать все мои слова, чтобы потом мне не приписали того, что не было сказано.
Прокурор испытующе посмотрел на адвоката.
— Послушайте, Мейсон, — сказал Бюргер, — я должен проверить вас.
— Это меня не удивляет.
— Я слышал, что у вас репутация очень изобретательного человека.
— И вы пришли ко мне, чтобы обсудить со мной мою репутацию? иронически спросил Мейсон.
— Отчасти и по этой причине.
